Денис Владимиров - Стаф II. ПрОклятое городище

Жуть брала, когда представлял процесс поднятия мертвых. Длинный тощий мужик в черном балахоне с бледным-бледным лицом и горящими красным глазами заунывно бубнил жуткие неизвестные слова, от которых мороз проносился по коже. Водил руками над трупом, а с тонких пальцев срывались фиолетовые молнии. И после дикого завершающего заклинания и зловещего вопля холодное тело вдруг оживало. И смотрело на мир глазами познавшего Тьму. Волосы на затылке шевельнулись, до чего воображение оказалось богатым на детали. Но это лирика.

Главное заключалось в другом аспекте.

Если выживу завтра, то затем меня ждала встреча в Круге с подлым Косолапым. Тот на почве провокаций собаку съел. И кары со стороны Снежных Волков отчего-то не опасался. Но для четкой картины мало информации. О нем известно только следующее: подл, дерзок, трусоват, защита около трехсот и атака за двести. Или наоборот. Оба аспекта обеспечивали артефакты.

И что ему противопоставить? Как, вообще, проходил бой на этой долбанной арене Норд-Сити? Какие правила? Вот с этим необходимо ознакомиться в первую очередь.

Поэтому, учитывая насыщенную жизнь, в ближайшем будущем, «черезмесячных» товарищей я пока не опасался.

До этого момента мог погибнуть и во время сборов ресурсов в локациях. Мертвецов никто не отменял, а у меня против них на данный момент оружия даже не имелось. Однако средства были и будут. Вилли не сможет кинуть в любом случае.

Пробежался по вкладкам.

Два часа с копейками осталось до момента перепривязки «Цитадели разума», и пока она не произойдет — из номера ни ногой. Защита требовалась срочно!

Занялся разбором трофеев, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей и успокоиться. Первым делом расстегнул молнию на водонепроницаемом бауле под двести литров. Итак, что у нас тут?

Двуместная палатка чехле, спальник, тент, малая пехотная лопата, моток паракорда, небольшой лом, гвоздодер, средних размеров топор, молоток, набор буравов, складная и нормальная пилы…

Раздался настойчивый стук.

Матюгнувшись, пошел открывать.

На пороге стоял трактирщик, абсолютно трезвый, шрам на лице налился багрянцем, усищи топорщились, он оттеснил меня плечом в сторону и коршуном залетел в комнату. Вид его очень и очень соотносился с максимой — «лихой и придурковатый».

Хозяин заведения успел сделать круг, пока я закрывал дверь, а когда обернулся, гость почти проорал:

— Ты чего творишь?!

— А что не так-то? — вполне серьезно спросил я, но про воздействие извне промолчал — смысла не видел в таких откровениях, лишь добавил, искренне возмущаясь, — Они меня захотели убить на ровном месте! При этом кожу снять с живого! Я что их расцеловать должен был? Или сказать, дяденьки, простите засранца? Можно вам ботиночки почистить? Поклониться? Заплакать? — неожиданно понял, как ярость начинает вновь просыпаться. И ненависть жгучая, тягучая, из тех, которые просто так не проходили. Это не минутная или секундная вспышка — это другое, настоящее, глубинное. Заговорил зло, думая о том, если Вилли хоть слово скажет против — завалю к хренам, и будь, что будет, по крайней мере, попытаюсь, — Сегодня я прошел по краю почти десять раз! Часть врагов уже местная живность дожирает! И ты, думаешь, меня напугают какие-то полу…, — скрипнул зубами, затем вздохнул глубоко, и почти спокойно закончил, — Так что, мать вашу, мне нужно было сделать? Расскажи мне, будь зайкой…

— Извини! — неожиданно сказал Резвый, — Нервы сдают. Давно такого не было. И могу поклясться, никто изначально из этой парочки тебя на ноль множить не собирался. Кен вспылил — проиграл крупную сумму, двести двадцать тысяч в итоге. Он же дважды поставил, сначала сотню, затем еще сто двадцать добавил. Все выгреб и у друга занял. Ты хоть и невольный, но виновник их бед. До меня дотянуться — руки коротки, убить просто не получится, а законных оснований для вызова нет. Это сразу понижение рейтинга. По-настоящему вызов в Круг происходит несколько по-другому. Ознакомься с дуэльным кодексом обязательно. Так вот, он думал, что нашел «слабое звено» в твоем лице. И решил пойти по накатанной дороге, как несколько раз раньше, что сходило ему с рук. Особенно с новичками, вызов, и как я тебе уже сказал… на самом деле, он никакой силы не имел. Ты пугаешься, оценивая свои мизерные шансы на победу, выплачиваешь добровольно контрибуцию. Тысяч сто двадцать… И вроде бы, как конфликт исчерпан. Обычная практика. И к органам не обратишься, ты же все по своему желанию делаешь. Неожиданным для них стало только дальнейшие твои действия и слова. Никто же не знал… Да, и в любом случае, мы с тобой партнеры по этому делу, я помог бы без всяких потерь выкрутиться. Еще и с прибытком. Но…

Мда… И ведь никому не докажешь, что это не по своей воле такое набуровил.

— А может извиниться перед ними? — спросил серьезно, — Скажу, мол, так и так, накладка вышла… Давайте краями разойдемся, мол, зла на вас не держу.

Тут трактирщик замер, обмер, глубоко задышал. Шрам немного побледневший, вновь стал бордовым.

— «Накладка»?!.. Извиниться?!.. «Не держишь»?… Ты стебешься, мля?!.. Надо мной уже, мля?!.. — трубно взревел Вилли, перебивая, но потом смог взять себя в руки, — Или не понимаешь, что такие оскорбления смываются только кровью?! Это не Земля! С ее толерастией! Тьфу ты!.. Все время забываю, что ты первый день здесь, хотя на этом денег и поймали. Тут еще все глубже! И да, Бабка Леш… блин, заразил меня, в общем, Дядюшка Леша, он с дьяволицей, которую ты приговорил к страданиям душевным, месяца два встречался. Давненько, правда. Сам закосячил перед ней, не знаю, конкретно, из-за чего они разбежались. В результате, хотел сегодня извиниться, купил дорогое колечко, номер заказал лучший, в нем обстановку романтическую создал, мялся, чтобы пригласить, удобное время выбирал. Теперь же… теперь даже Манька вряд ли ему даст за деньги… Та, до сих пор слезы украдкой смахивает полотенцем, какой крутой мужик мимо рядом ходит.

— Зачем он полез? Занимался бы построением Дома-2?

— Они с Голубц… С Кеном с первого дня на Нинее вместе. Но не это главное. Решил показать дьяволице свою принципиальность, типа он за все хорошее, против всей херни. Она же отчего-то к тебе очень плохо относилась. Изжога почти. Ты ей ничего не говорил?

— Близкий ему? — ехидно поинтересовался я, игнорируя вопрос.

— Что близкий? — недоуменно и непонимающе посмотрел на меня трактирщик.

— Друг, имею ввиду Голубого.

— Стаф, вот смотришь на тебя, вроде бы нормальный, адекватный человек, пока рот не открываешь. Точнее пока по делу говоришь. Но шаг влево, шаг вправо от этого, и непонятно, как тебя без намордника выпускают в общество… В голове твоей… Я даже не знаю что!.. За день ко всему прочему стал адептом Великого Холода… Это как вообще может быть? Еще и вставшим на путь Кровавых Ледяных Лезвий! Ты точно прицепом сюда попал?