Михаил Ежов - Изгой

Проститутка с тихим визгом устремилась прочь по переулку, цокая каблуками. Их стук гулко разносился в обе стороны, отражаясь от кирпичных стен. Крик юдзё едва ли кто мог услышать: голосок был слишком тоненький, но что, если б она позвала на помощь? Пришлось догнать её и убить, перерубив когтями шею. Юдзё упала лицом вперёд и осталась лежать с неестественно вывернутой головой. Вокруг неё быстро растекалась лужа крови. К сожалению, бесполезной для меня.

Уверен, причина популярности компьютерных игр заключается в том, что они снимают с человека привычные морально-нравственные установки — все эти табу, за нарушение которых в реальности полагается наказание. Например, человек не представляет, чтобы мог кого-нибудь по-настоящему убить, а предательство для него — мерзкое действие, которое он искренне осуждает. Однако стоит ему принять на себя роль, допустим, наёмного убийцы, и у него уже нет никаких сомнений, как поступать. А ведь существуют игры, в которых действовать нужно за серийных убийц. И приличные люди с большим энтузиазмом похищают, пытают и убивают, не испытывая ни малейших угрызений совести. Как относиться к подобным проявлениям человеческой психики? Не свидетельствует ли это о том, что лишь страх возмездия, расплаты сдерживает в людях звериное начало? А безнаказанность превращает в садистов?

Я обыскал обоих убитых. Общий улов составили сорок кредитов, напульсник-компьютер, который почему-то назывался «терминал», ключ от мотоцикла и складной нож.

Вы приобрели мотоцикл.

Посмотреть технические характеристики?

Я отказался, выбрав вариант «Позже».

Куртка парня лежала на асфальте — он снял её, чтобы заняться юдзё. Я выложил из своей форменной и окровавленной предметы и засунул её в мусорный бак. Вместо неё надел кожаную, со стоячим воротником и кучей ремней с пряжками. В ней оказалось полно карманов, в том числе внутренних, по которым я распихал свои скромные пожитки. Интересно, что, оказываясь в карманах, они автоматически попадали и в Инвентарь — я нарочно проверил это, зайдя в соответсвующий раздел интерфейса.

Штаны на парне были толстые, мотоциклетные, со спецзащитой в области коленей. Я стащил их с трупа, стараясь не глядеть на вялый, потерявший эрекцию член, блестевший от слюны проститутки. Примерив портки вместо форменных, остался доволен: сели, как влитые. Это, конечно, было не совпадение, а игровая функция.

Теперь можно было заявиться к Теплову. Но, прежде чем уйти из переулка, я закинул оба трупа в мусорные контейнеры: опыт подсказывал, что следы, по возможности, лучше не оставлять. Скорее всего, на убитого парня всем насрать, а вот из-за шлюхи могла подняться буча: почти наверняка она была чьей-нибудь собственностью. Меньше всего мне хотелось, чтобы на мой след вышли вооружённые автоматами охранники в стальных сандогасах. В общем, спрятанные трупы могли выиграть для меня время. Я не знал, стоило ли запариваться, но почему бы не подстраховаться? В конце концов, раз мусорные баки открываются, значит, это кому-нибудь нужно. Кроме того, тела так и не исчезли — значит, мобы не возродились. Стало быть, следовало поступить с трупами так же, как я поступил бы в жизни. Таков закон любой виртуальной игры — не думай, что тут будет проще, чем в реале, а то быстро прижучат по полной.

Я решил, что бронетранспортёр будет привлекать внимание. Его, наверное, уже искали упыри, оставшиеся после разгрома клана. У меня имелись ключи от мотоцикла, значит, должен был отыскаться и сам байк. С той стороны, откуда я въехал в переулок, его не было. Получалось, парень припарковался с противоположной. Я двинулся между домами и спустя минуту вышел на тротуар и осмотрелся. Ага, вот и он! Выглядел байк весьма круто и футуристично: низкая посадка, толстые широкие колёса, обтекаемые формы, алый цвет и агрессивные серебряные стрелки. Я сел на мягкое кожаное сиденье и вставил ключ.

Использовать.

Едва я выразил согласие, мотор заурчал, как притаившийся в зарослях зверь. Вырулив на полосу, я направился к «Красной заводи».

Никого не смущало, что у меня на спине висела винтовка (видимо, как оружие, помещённое в слот быстрого доступа, она визуализировалась; я искренне надеялся, что остальное, которое мне достанется в дальнейшем, не будет видно, и я не стану походить на новогоднюю ёлку, наряженную чокнутым ганселлером). Более того, я заметил у многих пешеходов оружие. Похоже, иметь пушки в городе было в порядке вещей. Что ж, мне здесь начинало нравиться.

Оставив байк у рекламного баннера с портретом азиатской девушки и столбиком иероглифов (она предлагала попробовать какой-то хитрожопый имплантат, судя по картинке, помогающий видеть сквозь стены), я вошёл в двустворчатую дверь — точно такую, как в салунах, которые показывают в старых ковбойских фильмах. Раздался мелодичный звон колокольчика, и ко мне обратилось десятка два лиц.

Я оказался внутри маленького бара. С потолка свисала клетка с мартышкой. У животного были железные руки. Обезьяна держалась за прутья и скалила жёлтые зубы, издавая низкое рычание. На окнах внутри имелись решётки. Стены украшала аляповатая роспись со сценами псовой охоты. Обращали на себя внимание дико выпученные глаза лошадей и оленей, запрокинувших головы так, что ветвистые рога легли на спины. Необычное дизайнерское решение, на мой скромный и неискушённый взгляд, которое больше подошло бы древнему замку, но никак не кабаку в постапокалиптическом городе.

Большинство посетителей отвернулось, сразу потеряв ко мне интерес, только пятеро провожали меня взглядами, пока я шёл через зал. Справа виднелись тёмные занавески, скрывавшие отдельные кабинеты. Из некоторых щелей струился фиолетовый дым — там курили кальяны. Одни занавески были задёрнуты, мягко говоря, неплотно, и в просвет я увидел, как какой-то жирный байкер в бандане и кожаной жилетке яростно натягивал раком девицу, намотав на кулак её рыжие волосы.

Весёлый городок, ничего не скажешь. Надо было Виллафриду пойти со мной — уверен, наследничек открыл бы для себя много нового.

Я подошёл к стойке, за которой сидел на высоком вертящемся стуле карлик. Пузатый, лысый, в зелёных очках, он был одет в малиновый пиджак и белые брюки. Пышный галстук с узором «пейсли» подпирал тяжёлый подбородок. В левом ухе покачивалась крупная серьга с мерцающим синим «камнем» — вероятно, не столько украшение, сколько какой-то гаджет.

— Добро пожаловать, — произнёс карлик дискантом. — Ты здесь впервые, любезный друг?

— Ага.

— Что тебе угодно?

Этот вопрос часто задавал мне отец, когда я подходил к нему по какому-нибудь делу. Слова, произнесённые в баре странным карликом, напомнили об этом.