Владислав Сошников - Проект «Сияние». Возвращение Норы

В тряпице оказались, как я и предполагал кусочки панциря Короля Болотиков, бывшего, похоже, довольно преклонного возраста к тому моменту, когда его добыли охотники. Куски, уже напиленные продолговатыми пластинками дюймов шесть в длину, два с чем-то в ширину и примерно полдюйма в толщину были глубокого чёрного цвета с матовым отливом. Отлично! Такой материал превосходно полируется и смотрится потом очень хорошо. Я покрутил пластинки в руках, несколько раз приложил одну к другой проверяя, насколько ровно они распилены и отложил в сторонку. Потом повнимательней посмотрю, как вплотную за заказ возьмусь, но это уже завтра, не раньше. Болотные… Б-р-р! Ненавижу этих тварей! Не надо смеяться, у меня на то есть свои причины, причём очень веские. Был уже опыт общения, знаете ли…

Нора тем временем подала пламенеющему, как закатное солнце Джону обещанную чашку так называемого кофе и положила ему на тарелку два бутерброда с сыром, который нам в Сенкчуари исправно поставляли с фермы Обернати. Они там вполне успешно освоили изготовление разного рода кисломолочных продуктов. Особенно дела у сельских тружеников пошли в гору после того, как им провели электричество, а наши штатные техники во главе с неподражаемым Струджесом, мастером на все руки, который встречал нас с Норой вчера у ворот, смогли восстановить до рабочего состояния и подключить несколько морозильных установок. Те были выкорчеваны и утащены со старого и давным-давно умершего молокозавода, тихо доживавшего свой век на одной из окраин Бостона. Это позволило фермерам не заботиться более о длительном хранении мяса и молока, что в свою очередь стимулировало рост поголовья всякого рогатого скота в их хозяйстве. Хорошее начало, не правда ли?

Джонни попил «кофе», доел бутерброды, поблагодарил сердечно и засобирался, прощаясь с нами, так как их каравану уже пора было оправляться в путь. Мы с Норой проводили молодого человека до калитки, где и распрощались. Джон направился к воротам перед мостом, а мы, постояв немного на улице и поглазев по сторонам, вернулись обратно в дом. Там я в свою очередь пошёл в душ сполоснуться, а Нора в это время откровенно бездельничала, сидя в гостиной на диванчике закинув ногу за ногу и с недопитой чашкой остывшего цикория в руке. Косворд к тому времени оттаял, если это можно так назвать, и теперь они с моей женой вели высокоинтеллектуальную беседу, причём Нора откровенно забавлялась, подшучивая над нашим не в меру умным и имеющим столь тонкое душевное устроение домашним роботом, задавая ему всякие каверзные вопросы, а после наблюдала за его реакцией. К тому моменту, когда я выбрался из душа вытирая свой мокрый ёжик на голове полотенцем Косворд уже снова готов был «обидеться», в этот раз уже на Нору, но я вовремя спас положение, вмешавшись в их диалог и уведя жену с собой наверх в спальню. Робот, глубоко поразмыслив вновь в миллион первый раз отправился в своё бесконечное путешествие вокруг нашего дома, а я вдруг вспомнил с интересом глянув на супругу, что у меня вообще-то к ней есть одно неотложное дело… По видимому что-то подобное пришло и ей в голову в этот самый момент, и мы снова заперлись в спальне, на этот раз предусмотрительно закрыв дверь на задвижку, чтобы беспардонный робот не заявился в самый ответственный момент.

Мы спустились вниз, когда солнце, окрашивая небосвод в нежно-розовые тона уже начало потихоньку клониться к верхушкам молодых деревьев, росших на холмах вокруг Сенкчуари. Снова перекусили, на сей раз салатом, по-быстрому настрогав в глубокую миску с широкими краями немного овощей, добавив сыра, нарезанного маленькими кубиками, посолив и сбрызнув всё это дело кукурузным маслом. Потом оделись и пошли на улицу пройтись немного и подышать свежим воздухом, наслаждаясь вечерней красотой ранней осени. Прошлись неспешным шагом до противоположного конца поселения, пройдя через небольшую площадь в центре, образовавшуюся на месте снесённого дома, не пережившего так успешно, как остальные дома ядерной атаки и многих лет заброшенности и развалившегося на части. Теперь на этом месте раскинулась рыночная мини-площадь, она же центр развлечений и народных гуляний с несколькими торговыми лавками по периметру, сколоченными из досок и танцплощадкой в центре, соседствующей с небольшой сценой, на которой местная самодеятельность время от времени давала спектакли. Причём весьма неплохие на мой неискушённый в театральном искусстве взгляд. Особенно мне запомнился Гамлет в исполнении Лю Вэня, нашего местного китайца, чья вечно унылая физиономия с припухшими узкими глазами как нельзя лучше по моему мнению подходила для сценического выражения душевных терзаний Принца Датского.

Дошли до здания арсенала, он же штаб местного филиала организации минитменов. Там немного постояли, поглазели на то, как сержант Джексон гоняет по импровизированному плацу перед штабом молодых новобранцев, вбивая в их деревенские головы зачатки воинской дисциплины. Здоровенный негр с налитыми кровью глазами орал на новобранцев так, что от его крика дрожали стёкла в здании штаба, а сами бойцы стояли перед ним навытяжку, боясь вздохнуть и с восхищением, разбавленным изрядной долей ужаса буквально поедали грозного командира глазами. Насмотревшись на муштру новичков-минитменов и вдоволь наслушавшись воплей Джексона, я и Нора отправились обратно, по пути несколько раз поздоровавшись с кем-то из местных. Никого из них Нора, разумеется, не знала и мне по ходу дела приходилось ей объяснять, кто есть кто в нашем старом-новом поселении.

Подошли к лавке Беннета, торгующей съестным и спиртным, и закрывавшейся обычно позже других заведений, где встретили семейство Сэмпсонов в полном составе: вчерашний Гомер, глава семьи, его жена Марта с неизменной пирамидоподобной причёской на голове и трое их детей: Берт, Лайза и малышка Линда. Подошли, поздоровались. Гомер сегодня был настроен благодушно, видно вчерашняя гулянка для него и для Марты окончилась без эксцессов с последующим выяснением отношений. Сегодня супруги прямо таки лучились благодушием и семейным счастьем. Я представил Нору Сэмпсонам, те по очереди пожали ей руку, даже маленькая Линда и та, встав на носочки протянула незнакомой тёте, пришедшей с дядей Нейтаном свою маленькую ладошку. Нора здоровалась, улыбалась, но я видел, насколько тяжело ей даётся общение с детьми Сэмпсонов. Поэтому я не стал долго задерживаться у лавки и ничего не купив – благо дома ещё была какая-то еда, поспешил попрощаться с дружным семейством и потянул Нору за собой. Солнце потихоньку скрывалось за горизонтом, небо на западе всё больше темнело, приобретая тёмно-синие тона, на Сенкчуари незаметно и неизбежно опускалась ночь.