Азизбек Карамзин - Necrous-2. Судьба по сценарию

– Один вернулся? – спросил дед, пыхтя.

– Игоря укусили, мне жаль.

– Ну что ж, царствие ему небесное, – горько сказал дед, облокотившись на бочку, помолчал и добавил, – дети говорят, «иньтернеть» заработал, а, значит, вот он, твой бензин, давай, помогай, сынок. Вместе с дедом мы докатили сильно пахнущую бензином бочку к Ленд Крузеру, а затем он принес длинный поливной шланг. Откупорив пробку, он опустил весь шланг в бочку так, чтобы остался только кончик, немного подождал, чтоб шланг заполнился бензином, затем, заткнув отверстие шланга большим пальцем, быстро вытянул его и засунул в лючок бака. Бензин устремился по шлангу, а я стал ждать.

– Скажи, дед, а почему в убежище не уезжаешь? Тем более с детьми.

– Лешка так решил, сын мой. Говорит, даже в Северном опаснее, чем у нас. А детям там так вообще делать нечего. Еды мало, ртов много, пущай уж лучше тут, с нами, будут… Пока наполнялся бак, дед рассказывал мне истории, поведанные его сыном, который, как выяснилось, работал спасателем в убежище Северном. Поведал о том, что зараженные в городах становятся активнее и опаснее; о том, что в Северном набирают добровольцев в поисковые отряды и так далее. Когда наконец бак был наполнен до краев, хозяева дома накормили и проводили нас в дорогу. Перед самым отъездом дед приволок кожаную куртку и подарил её мне:

– Возьми, сынок, – сказал он, протягивая куртку в окно Ленд Крузера. – Она хоть и старенькая, но хорошая и не ношеная, а прокусить такую, так, вообще, ни одна собака не сможет. Глядь, и спасет однажды! Я примерил куртку, она оказалась в пору и неожиданно тяжелой. Плотная кожаная «косуха» в качестве защиты от укусов, действительно, отличный вариант, решил я и дальше поехал в ней. Вернувшись на трассу, я сверился с маршрутом и отправился дальше по указанному Ритой пути. Вскоре я свернул на проселочную дорогу, ведущую в некую маленькую деревушку под названием Жерново. Со слов Риты, оттуда по лесным дорогам оставалось совсем недалеко. Соня на заднем сидении, даже несмотря на тряску, снова уснула. Ее бледное лицо и постоянная сонливость пугали меня, но Рита сильно не переживала и, кажется, знала, что нужно делать – это успокаивало.

– У тебя не бывает ощущения судьбы иногда? – спросила Рита, пока я, стараясь уменьшить тряску, медленно объезжал колдобины на разбитой деревенской дороге.

– В смысле?

– Ну, такое чувство, когда кажется, что твоя жизнь развивается по некоему сценарию. Что все, что происходит – не случайность! Вот, например, когда начинаются проблемы, то они наваливаются горой одна на другую, и обязательно приводят к чему-то новому. И, наоборот, когда тебе что-то нужно в жизни очень сильно, оно само приходит к тебе с неожиданной стороны.

– Да вроде нет, – пожал я плечами.

– Ну, а вот у меня бывает.

– Например?

– И за примером далеко ходить не надо. Вот нам понадобился бензин, и мы сразу нашли хороших людей, которые нам помогли.

– Но ведь и мы помогли им, а все могло повернуться иначе, когда дед вышел с ружьем, например. Это значит, что мы сами выбираем свою судьбу.

– Да, все правильно, но мне кажется, что все это не случайно. Будто так и было задумано, если ты понимаешь, о чем я .

– Возможно, ты права, но мне не хочется об этом думать, – философски ответил я. – Давай представим, что все так и есть, и что все предрешено, и ты живешь по некому сценарию, который и есть твоя судьба. Что хорошего в том, что ты это знаешь?

– Ну как же… – начала было она, но тут же запнулась и через минуту добавила, пожав плечами, – не знаю.

– Я тоже не знаю, – улыбнулся я , – но у меня есть много мыслей на этот счет. Правда, я не буду тебе о них рассказывать, потому что не хочу показаться занудой.

– Вот как? А я, значит, зануда?

– И это твоя судьба, – рассмеялся я.

– Дурак! – она надула губы и толкнула меня в плечо, но я почувствовал, что становимся ближе.

С каждым километром пути дорога становилась все хуже, а скорость, на которой можно было перемещаться без ущерба транспорту, все ниже. Я старательно объезжал все ямы и рытвины, иногда вовсе съезжая с дороги в местах, где бездорожье было ровнее. Ехали в полном молчании, всматриваясь в окрестности. Соня уже не спала и чувствовала себя немного лучше. Рита периодически разговаривала с ней, проверяя её самочувствие и подбадривая, но Соня и без того была девочкой очень спокойной и покладистой. Она никогда не жаловалась и каждый раз отвечала, что «… всё хорошо», таким спокойным тоном, от которого становилось немного жутковато. Дорога долго петляла от рощи к роще и, наконец, вывела на прямую. Деревню Жерново, о которой уже упоминала Рита, все еще не было видно; зато был виден небольшой рассеивающийся на ветру столб дыма. Это указывало на то, что там, вероятно, есть люди, и они топят печь. Когда подъехали ближе, стало понятно, что никто печку не топит. Вся небольшая деревушка домов на пять-десять была полностью сожжена дотла. И произошло это несколько дней назад, так как все уже потухло само собой. Я остановил машину, и все вместе несколько минут рассматривали то, что раньше было деревней.

– Как же они все сгорели? – спросила Рита. – Расстояние между участками приличное.

– Может, ветер разнес пламя… Позади деревни, за речкой, темнел необъятный лесной массив, в который вела всего одна дорога через засыпной мост. Так или иначе, чтобы добраться туда, мне нужно было проехать через деревню или, вернее, то, что от нее осталось. Когда я заехал в деревню, запах гари стал настолько сильным, что приходилось закрывать лицо даже в машине с поднятыми окнами. Дорога, засыпанная гравием, пересекала всю деревню и уходила налево. Медленно двигаясь по ней, осматривали руины по обе стороны.

– Дядя Артем , – дернула за плечо Соня, – смотри, впереди.. Немного не доезжая поворота, на дороге стояло что-то черное треугольной формы. Что именно перед нами, я смог понять, только подъехав совсем близко. Это было четверо сожженных людей, привязанных друг к другу спинами. Сейчас нельзя было разобрать даже пол погибших. Скорее всего, их облили бензином и подожгли.

– Они сгорели, – спокойно и грустно сказала Соня.

– Не смотри, – ответил я, и прибавил скорость, объезжая останки. Когда пересекли мост и заехали на лесную тропу, на душе сразу стало как-то спокойнее. Я приоткрыл окно, чтобы запустить свежий воздух и выгнать запах гари. Лес жил своей жизнью, ему, казалось, нет дела до людских бед. Пели птицы, из травы взлетали обеспокоенные насекомые. Создавалось ощущение, какого-то другого, безопасного мира, но, разумеется, это была всего лишь иллюзия. Рита всё время говорила, что уже почти приехали, но мы все глубже и глубже продвигались в лес. Дорога уже закончилась. Машина ехала по едва заметной тропе. Когда я уже было подумали, что мы заблудились, неожиданно из-за кустов прямо перед нами вырос небольшого размера рубленный дом. Он был так умело расположен и так хорошо замаскирован, что пройди я в пятидесяти метрах от него, ни за что бы сам не обнаружил его. Небольшая поляна перед домом поросла травой; все говорило о том, что здесь никого не было как минимум с прошлого года.