Антон Боровицкий - Трудно быть «дьяволом»

Ещё нужны деревья, везде, где можно, будь то крыша небоскрёба или пятачок на пересечении трасс. Деревья – это и кислород, и так нужный глазу зелёный цвет в противовес будоражащему нервы марсианскому оттенку. Иначе нельзя, иначе есть риск массового психоза вроде того, что "накрыл" людей в одном из первых поселений. А чтобы деревья росли прочными и не погибали, им нужен ветер, впрочем, как и людям. Это – отдельная тема, ветрогенераторы по праву считаются гордостью марсианской науки и сейчас установлены даже в старых, помнящих ещё первых переселенцев, куполах.

Сквозь прозрачные стенки виднеется огромный транспортный хаб, куда ежеминутно прибывают поезда и стратолайнеры. Имелись проекты переноса сооружения внутрь для упрощения логистики, но из-за недавнего теракта гайки закрутили и об этом пришлось забыть. Многотонный маглев летит по направляющим со скоростью пули. Сойдя с путей, такая махина может запросто снести несколько зданий, а это – мечта любого диверсанта.

Секретарь бросил взгляд наверх. Там, сквозь прозрачный пластик, виднелось блёклое марсианское небо. Обычно пыль придаёт ему горчичный цвет, но этим утром оно расчистилось и стало почти голубым, прямо как на матушке Земле. Добавить к этому систему световодов, собирающих и усиливающих тусклый солнечный свет – и вот уже понять, что ты на Марсе, можно только по низкой силе тяжести.

Местная гравитация – источник серьёзной головной боли. Медицина сильно продвинулась в борьбе с её последствиями, но битва ещё не выиграна. А потому обязан каждый гражданин посещать с восьмилетнего возраста спортзал, где на специальных тренажёрах будет укреплять свой организм. И это не новая власть придумала, это ещё первые колонисты быстро поняли.

Особенно очевидно это стало в годы смуты, когда людям было не до спорта. Многие из них до сих пор скитаются по больницам, тщетно пытаясь избавиться от многочисленных проблем со здоровьем, а потому – никому и никаких поблажек. За прогулы спортзала без уважительной причины государство карает сурово, вплоть до тюрьмы. Впрочем, желающих отлынивать, прямо скажем, немного.

Полюбовавшись на виды, секретарь сел в авиамобиль. Тихо загудев, машина взмыла вверх на несколько сот метров, строго следуя указанному коридору. За авиамобилями контроль особый, опять же по соображениям безопасности. Просто так купить их нельзя, выдаются они только специальным службам и высокопоставленным функционерам. Раньше их за большие деньги закупали на чёрном рынке, сейчас же наладили собственное производство где-то подле равнины Хриса.

Ходят слухи, что случилось это после того, как в партии импортной техники обнаружили "закладки", позволяющие слышать и видеть всё, что происходит в салоне и даже перехватывать управление. Так это или нет – сказать трудно, но в коварстве земных сомневаться не приходится. С появлением в Содружестве нового Президента враги взялись за Республику с утроенной энергией, и это – не пустая пропаганда. Секретарю однажды лично пришлось принимать участие в операции по обезвреживанию разведгруппы, пытавшейся подкупить несколько высоких партийных чинов. Поняв, что их раскрыли, они забаррикадировались в гостиничном номере и покончили с собой.

Тех же, кто решит с земными спутаться, ждёт незавидная судьба. Лишение всех чинов и званий, после чего – расстрел, обязательно в присутствии ближайших родственников. Иногда казни посещает и сам товарищ Первый секретарь. Обычно он подходит к осуждённому и долго, укоризненно, смотрит ему в глаза. Тяжёлый у него взгляд, мало кто выдерживает. Многие плакать начинают, прощения просить, один полковник даже ноги целовать пытался, еле оттащили.

За коррупцию наказание схожее, ибо чем коррупционер лучше предателя? Ничем не лучше, ведь оба они вредители и враги народа, и участь им положена соответстующая, площадью где-то метр на два. Заслужил ты это, бывший товарищ, народное будущее распродавая!

Так было и раньше, в первом советском государстве. Но допустило оно большую ошибку – вывело Партию из-под контроля народа, отчего та разложилась. Отцы–основатели учли грустный опыт, создав систему прямой демократии. У каждого гражданина есть теперь социальный балл. Опираясь на него, Партия принимает кадровые решения. Хочешь служить Республике – начинай районным депутатом и делом доказывай, чего стоишь. Доволен тобой народ – добавляет тебе баллы, чтобы мог ты более высокие посты занимать. Недоволен – баллы снижает, а то и вообще отзовёт с должности, будь ты даже товарищ Первый секретарь. Вот и получается, что как бы высоко ты ни сидел, а от простых людей отрываться не моги. Чревато.

Сам секретарь весь этот путь прошёл и знает – почём фунт лиха. Пару раз оступался, один раз сильно, когда заподозрили его в казнокрадстве и порочащих связях. Здорово тогда оценка просела, загорелась впервые бордовым. Помогли старшие товарищи, пожертвовали свои баллы, дав доказать, что чист. Ну, почти.

Надолго пропало у него желание ходить налево. Пришлось в три смены пахать, чтобы оправдаться перед народом и вернуть долги старшим товарищам. Хорошо ещё, что любовница согласилась избавиться от ребёнка. Иначе могло и до Первого дойти, система бы об этом позаботилась. А Первый бы с ним миндальничать не стал, ему вытаскивать проштрафившегося партийца не с руки. Снял бы с должности в связи с утратой доверия, и дело с концом. Идите теперь, товарищ бывший секретарь, со своим минусовым баллом полы мыть!

До сих пор ему аукается та история, а потому необходимо держать ухо у почвы, всячески прислушиваясь к народным чаяниям. Поэтому и начинает он каждый день с обзора Информатория, чтобы понять, чем дышит родной купол.

Секретарь открыл планшет и включил голограмму. Работать в авиамобиле не очень удобно, но дорога каждая минута. Надо успеть просмотреть основные темы до того, как начнётся рабочий день с вереницей звонков, отчётов и посетителей. Любят граждане, особенно пожилые, лично на приём ходить, когда достаточно было бы видеозвонка. Но ничего не попишешь – очень уж нужны секретарю заветные соцбаллы, а потому готов он с каждой бабулькой чаи гонять и заявления о въехавшей в соседнюю квартиру диверсионной группе Содружества принимать. Эх, а ведь кто-то всерьёз думает, что легко и привольно живётся партийным чиновникам. Их бы на его место, чтобы покрутились, как ужи на сковородке, балансируя между волей Партии и запросами граждан. Враз бы заткнулись!

Итак, что мы имеем? Петиция об установке памятника Леклерку на одной из центральных площадей. Подписантов чуть больше трёхсот тысяч, протестующих почти нет. Хорошая, между прочим, идея. Дело, конечно, недешёвое, зато в плане народной любви – беспроигрышное. Ну что, товарищ секретарь, найдётся у Республики немного кредитов для установки памятника известному в МКР писателю? Разумеется, найдётся. Как не найтись!