Виталий Касперович - Дингир

Припарковав машину недалеко от самой заправки, братья вышли и символично взглянули на место будущей бойни…

– Готов?

– О да!.. – показал Дмитрий кровожадную улыбку. – И теперь мы должны сполна отыграться за наш сегодняшний промах!

Заметив в нём этот азарт, Михаил сам заразился хорошим настроением, и после он ступил по направлению к цели.

Роль Михаила была более, “лобовая”, нежели у брата: Войдя внутрь, он встал в очередь, анализируя обстановку: камеры, двух кассирш, и того самого охранника – свою цель. Но людей было слишком много чтобы действовать.

Когда первая шахматная фигура встала на своё место, настало время сходить следующей: Дмитрий быстро подошёл и двумя руками взял подставку, где был нарисован знак: “Стоп”. После чего он разместил эту не очень громоздкую конструкцию на въезде, тем самым закрыв заправку прямо перед капотом одного авто.

– Эй, ну ты чего алё?! – проворчал недовольный автомобилист. – Пропусти, я быстро заправлюсь, мне ещё в Карабаново ехать!

– Заправка закрыта. Ждите, – упрямым стражем отбился тот.

Несмотря на отсутствие специальной формы у Дмитрия, расстроенный водитель даже ничего не заподозрил, в ответ он лишь недовольно фыркнул и откинулся на спинку сидения:

– А сколько ждать?

– Нууу… – Дмитрий обернулся и оценил длину очереди. – Минут двадцать…

Водитель издал недовольный возглас, развернулся и уехал…

– Правильно вали отсюда дятел, – от себя добавил Дмитрий. После он поправил свой шарф, скрывающий пол лица.

Казалось, подобная, глобальная махинация с потоком автомобилей не могла остаться не замеченной, но так и было – братья предвидели и это: Кассирши не могли смотреть на монитор с камерами из-за своей активной кассы. Даже сыграло бонусом и то, что охранник вот уже минуты две орёт на кого-то по телефону. Подобное слияние его поведения с внешним видом: “мужиковатого моржа”, вызывали лишь отвращение со стороны. Короткие патлы на голове, усы и маленькие зрачки, делали его голову похожей на дефектную картошку. А мясистый, упитанный рот не переставая ворчал:

– Я тут ночами пашу, а ты даже не можешь сходить за хлебом! (Пауза) Ой, ноги у неё болят, дура! Уложи хотя-бы спать этого молокососа! (Пауза) И что, завтра поест, не пять раз в день же его кормить!.. Всё, больше не звони, я занят!

После, данное олицетворение негатива в неуклюжей спешке направилось в туалет; попутно за него цеплялись осуждающие взгляды местной фауны…

Очередь довольно быстро исчерпала себя, и она почти дошла до Михаила. Но так как он далее не мог соблюдать маскировку: “человека, который хочет заправить авто” – следующим решением было припасть к полке с чипсами как “заинтересованный покупатель”.

На первый взгляд план братьев казался идеальным, однако вскоре он всё же допустил просвет: Так как закрытая заправка пресекла поток отвлекающих посетителей, а подступающие снаружи сумерки едва давали своё затемнение, то стоило хоть одной из кассирш, взглянуть в прозрачное на всю стену окно, как она точно заметит неладное:

– А чё это у нас заправка перекрыта? – увидела девушка в красной форме.

– И правда… – посмотрела сквозь окно и другая кассирша… Поняв, что рядом со знаком: “Стоп” стоит человек не в чёрной форме охранника, она насторожилась: – Пойду, проверю, может дети балуются?

Очередь уже давно закончилась, но снаружи по-прежнему были свидетели, что заправляли свои машины. Происходящее немного отклонилось от плана, однако Михаил был вынужден действовать, чтобы его брата не раскрыли:

– Можно вас? – остановил он девушку в красном, что вот-вот собиралась выскочить через дверь. – Я по поводу ваших карточек: Баллы начислятся от самой заправки или?..

– Да, с каждой заправкой вам начисляются баллы, на которые вы можете потом заправиться бесплатно, – быстро отбилась она, не дав тому даже договорить.

– Ясно, – кивнул Михаил…

Отметив паузу, чтобы убедиться в завершении диалога, девушка ухватилась за дверную ручку…

– Вы очень красивы.

– Ооой, спасибо! – слегка покраснела та в улыбке.

Девушка хотела ответить Михаилу тем же комплиментом, но так как его лицо было закрыто шарфом, у неё просто не нашлось слов. Вместо этого она не торопясь оглядела представшего перед ней мужчину. И когда глаза добрались до рукояти револьвера, осторожно выглядывающего из-под его тёмного пальто, то её улыбка плавным течением сошла с лица.

Это выражение Михаил считал сразу…

Резко схватив девушку за предплечье, он одним движением отвёл её от прозрачной двери за ряд полок с чипсами. Револьвер с глушителем возник у её головы в необычном диагональном наклоне сверху-вниз, чтобы содержимое черепа не запачкало окно на радость зевакам. И Михаил нажал на спусковой крючок.

Другая кассирша настолько сильно оцепенела, что не могла даже закричать – чем убийца и воспользовался:

Сделав быстрый разворот, Михаил, почти не целясь, произвёл новый выстрел. Ровно по центру её бровей налепилась красная точка, и девушка как по выключателю слегла за кассовый стол – этим сразу спрятав своё тело и избавив киллера от дополнительных хлопот…

В это время Дмитрий продолжал держать оборону от нетерпеливых автомобилистов. Перед знаком “Стоп” скопилась приличная пробка, а сама заправка уже отправила последний заправленный автомобиль и пустовала. Площадь для бойни очищена и теперь ничто не мешало Михаилу приступить к финальной стадии плана:

Лёгким пинком дверь была выбита. Охранник сидел на унитазе и от нежданного гостя, вздрогнул, выронив из рук газету.

Выбрав в качестве мишени голову, Михаил сделал замах своим маленьким топориком. Но благодаря защитному рефлексу этот удар был адресован по упитанной руке. Далее керамический наездник начал панически и неуклюже пытаться закрыть дверь, чтобы отгородиться от угрозы. Он использовал для этого сразу обе руки, а также, смазывая коричневым по белому, старался задействовать и ноги. Однако вредитель всё равно просачивался через это, давящее на него узкое пространство при этом тот постоянно размахивал топориком, нанося охраннику глубокие ссадины на тех конечностях, которые тот подставлял.

Обороняющийся смотрел прямо в лицо своему потенциальному убийце – смотрел, и его тёмно-карие глаза уже были словно пустыми, он не понимал ничего: “За что его хотят убить? Почему именно его?” – эти вопросы он не задавал. Когда интеллект упал практически до нуля – то был уже инстинкт самосохранения. Он инстинктировал, не на секунду, не стирая со своего лица ледяную маску куклы, ниточки, которой дёргались произвольно, но с целью: отгородить от себя опасность. Это и являлось тем общим, что было у убийцы и жертвы – их ледяные взгляды, в то время как кровь каждого бурлила с сумасшедшей силой.