Алексей Губарев - Невольник

Топот ног, матерные крики, свист игл. Несколько сильных ударов в спину сбили меня с ног, швырнув прямо в люк. Я успел лишь ухватиться за край проёма рукой, благодаря чему упал не головой вниз, а ногами, при этом больно ударившись правой голенью. Как не налетел на Машу и не треснулся головой, ума не приложу. Шипя от боли, склонился, чтобы растереть ушиб.

– Плохие чужаки! – раздалось прямо у моего уха. – Аудрэй, я не хотеть попасть к ним!

– Прячься, дура! – прошипел я сквозь зубы, пытаясь одновременно подняться, осмотреться и принять хоть какое-то решение. – Здесь есть тайник?

– Моя не знать! – пискнула Мария, ухватив меня за руку. Её полные груди почти касались моего лица. Чёрт, в другое бы время…

– Туда, под кровать, живо! – шёпотом приказал я, указывая на деревянную лежанку. – Шевелись, я сказал!

Наверху продолжали раздаваться ругань, шелест выстрелов и крики боли. Кто-то орал, что суки прострелили ему руку, кто-то просто ревел раненым медведем. Но главное – пока никто не спешил лезть в схрон.

Подхватив валяющийся на земляном полу топик девушки, я бросил его хозяйке, уже забившейся под лежанку. Двумя ударами тяжёлых ботинок сломал опорные палки, выполняющие роль кроватных ножек. Лежанка тут же завалилась, полностью накрывая синекожую, но я решил, что этого мало, собрал какие-то шкуры, солому и набросал поверх укрытия.

– Маша, что бы ни случилось, сиди там и не отсвечивай! Молча сиди, поняла?

– Моя понять! – раздался из-под кучи мусора тонкий писк.

– Я сказал – молча! – рыкнул я на девушку, и та тут же притихла.

Достав из кобуры игломёт, я медленно двинулся к выходу, направив ствол на дверной проём. Это надо же, когда падал, умудрился дёрнуть крышку, и она захлопнулась. При этом сквозь широкие щели меж досок можно было наблюдать за тем, что происходит снаружи.

Стрельба, крики – всё утихло в течение пары минут. Слышались лишь разговоры на знакомом мне языке содружества. И, похоже, я понял, что здесь только что произошло.

– Эй, заключённый! Не стреляй, свои! – обращались явно ко мне. Отозваться? А если на голос стрелять начнут? Нет, подождём, что дальше будет.

– А я тебе говорил, не надо было в парня стрелять, только напугал его, – прозвучал другой голос.

– Да если б не я, эти дикари его стрелами утыкали бы, – вновь заговорил первый. – Эй, новичок, слышишь? Игломёт не пробивает наши костюмы и экипировку, специально так сделано, чтобы заключённые не могли случайно убить друг друга. Так что тебе ничего не угрожало. Мы ж не знали, что ты нашёл схрон этих обезьян. Эй, ты живой вообще?

– Живой, – наконец решился я подать голос, а про себя подумал, чёртов искин заметил неподвижно сидящих мутантов издали, а тут прозевал целый отряд. Придётся на досуге расспросить Щица, почему он такой избирательный.

– Ну так это же здорово! А мы, не поверишь, увидели приземление твоей капсулы и отправились встречать товарища по несчастью. Ты это, не нервничай, мы сейчас крышку откроем. Договорились?

– Открывайте, стрелять не буду, – отозвался я, отстёгивая кобуру. Едва успел вставить её в паз на рукояти игольника, как крышка открылась, с громким хлопком ударившись о землю, и в проёме появился массивный человеческий силуэт. Я и сам не маленький, за метр восемьдесят шесть, но гуманоид, открывший убежище, был метра два с половиной, не меньше.

– Ну, здравствуй, товарищ по несчастью. Выбирайся, здесь уже безопасно, мы всех зверолюдей прикончили. И оружие убери, а то у меня в отряде народ нервный, сначала стреляет, а потом думает.

Оружие я убирать не стал, но держал его вниз стволом. Пока поднимался по широким ступеням, цепко осмотрел каждого из заключённых, окруживших убежище. Трое: краснолицый гигант, тело которого выглядело непропорционально из-за чересчур узких для такого роста плеч, среднего роста мужик, обладатель густой рыжей бороды, почти скрывающей лицо, и лысый крепыш с бугрящимися под костюмом мышцами. У последнего на наруче имелась голубая линия, явно не случайно там нарисованная. Хм, надо у искина потом спросить, может, это мутация так выделяется?

– Что-нибудь интересное внизу имеется? – спросил меня рыжебородый, едва я выбрался на поверхность.

– Куча хлама, драных шкур и сухой травы, – ответил я, про себя отметив, что вооружение у заключённых немного отличается от моего. У кого-то целых два игольника, а у крепыша из-за правого плеча торчит ствол чего-то более мощного. Да и на поясе у него не мачете, а настоящий клевец – таким хорошо черепа пробивать.

– Ну, чего молчишь? – спросил гигант.

– Вы кто такие будете?

– А ты не из пугливых, – расплылся в улыбке сиделец, – такие же ссыльнопоселенцы, что и ты. Вытащили призовой билет, мать его, теперь о цивилизации можно лишь мечтать. Я Гут.

– Кэп, – я пожал протянутую руку, про себя поморщившись. Ну и хватка у этого верзилы.

– Это Хам, – пальцем ткнул здоровяк в рыжего. – А это наш командир, Мисав. Добро пожаловать на фронтир, Кэп. Тебе повезло попасть в самую глубокую задницу, что можно обнаружить в этой забытой космосом аномалии. Ну а мы, стало быть, отряд первооткрывателей.

– И что вы открываете первыми? – не удержался я от подколки, уж больно пафосно представился Гут.

– Новых мутов, Кэп. На неисследованной территории постоянно обнаруживаются новые твари. Мы собираем с них мутаген, даём название и передаём новые данные корпам. За это получаем дополнительные бонусы. Это хороший бизнес, Кэп, каждый имеет выгоду.

– А местных зачем кошмарите? – как бы между делом спросил я, кивком указывая на лежащее неподалеку тело зеленокожего аборигена.

– О, это самая приятная часть нашей работы, – в разговор вступил рыжебородый. – Мужик, ты бы видел, какие у них самочки! Такую дерёшь, а она виз…

– Хам, завали свою пасть, – оборвал рыжего Мисав. – Слушай меня внимательно, Кэп. До ближайшего форпоста от нашего поселения около пятнадцати суток. Надеюсь, твой искин уже просветил тебя насчёт шума?

– Да, я в курсе.

– Ну, тогда ты понимаешь, что мы в одной связке. Нам нужны толковые работяги, добывающие муть, пока разведгруппы ищут новых мутантов. Ты новичок, поэтому пока будешь собирателем. Проявишь себя, попадёшь в группу разведчиков. Если тебя что-то не устраивает, скажи сразу, прямо здесь, на месте разбежимся. Правда, жить тебе останется дней десять, не больше. Шум убьёт тебя. У нас же в посёлке имеется сфоттер, в котором можно установить картриджи с блокатором, и раз в неделю прибывает конвой корпов, которые приносят с собой мобильную лабораторию, ИРП, воду и всё, что мы закажем. Итак, я жду ответа.

– Смерть не входит в мои ближайшие планы, – ответил я. – Да и выбора я не вижу. Пойду с вами. Да, у меня вопрос. Эта голубая полоса на наруче означает мутацию?