Герман Горшенев - S-T-I-K-S. Всех, кого ты возьмёшь в плен

Мы спешили. Наш грозный отряд из четырёх техников, одного безлошадного пилота и целого непилот-капитана линкора-призрака пытался задержать десант пауков. Героически вступать в бой я не спешил. За реактором находился просторный ангар и два прохода, идущие между рёбер жёсткости корабля. Там имелось по четыре метра металла, которые тяжело пробить даже главным калибром, а как доложил искин, тяжёлого оружия у пауков не было. Впереди, закрывая почти весь проход, двигались два фронтальных меха, раскрыв энергетические щиты, и несколько дронов. Управлять одновременно большим количеством машинерии очень сложно. Это не отдать приказ идти в разгонную шахту, прихватывая как можно больше мусора по пути.

Новые люди и нелюди прекрасно знали, как обмануть быстрого, но неразумного бойца, и оставленные без присмотра машины быстро уничтожались. Позади нас шли ещё с десяток дронов и четыре меха, которых я прихватил для Ирмы и Альбиноса. Нормально управлять таким количеством машин было невозможно, поэтому я просто поставил их на автоном. Десяток дронов под управлением моих парней-техников бежал по потолку и стенам, страхуя мою электронную банду.

Так и двигались. Впереди по стенам, потолку и полу перемещалась наша машинерия, а мы шли сзади. Поглядывая назад, немного отставая и прикрывая тыл, двигался наш пилот. Он не управлял машинами, а взял в руки разгонник, потому что был в лётном скафандре. Там другая система управления, и она не стыковалась с оборудованием, предназначенным для десантных операций. Это связано со скоростью реакции и перегрузками, которые должно гасить боевое облачение, и основной упор этих скафандров был не на возможность ведения совместных боевых действий, а на жизнеобеспечение, защиту от перегрузок и спасение в случае разгерметизации кабины. Пилоты в подобном скафе могут выживать неделями, болтаясь среди разбитых обломков кораблей, пока их не найдут спасатели. Датчики системы управления лётным облачением рассчитаны совсем на другую реакцию. Одно дело – поднимать разгонник, швырять гранаты и управлять дронами, и совсем другое – отдавать мысленные команды через систему имплантов, выделывая на истребителе или штурмовике невероятные фигуры высшего пилотажа. Было и ручное управление, но оно резервное, слишком долго сигнал от мозга до пальцев идёт. Поэтому ещё с конца первой войны с нелюдьми лётные и все остальные скафандры делали разными, оставляя общим только минимум функций.

Мы двигались без опаски по широкому ровному проходу, ведущему к просторному залу, за которым находился восстановившийся реактор. Путь проходил между двух рёбер жёсткости линкора. Массивные многометровые металлические стены исключали нападение с боков. Такой толстый металл с большим трудом пробивали главным калибром, а тяжёлого вооружения у десанта пауков не было. Ни одно живое существо, даже штурмовые богомолы, не сравнятся в скорости реакции с механическими помощниками. В реальном бою только хитрость и изворотливость помогают живым убивать электронных врагов, но в случае столкновения в коридоре, закрытом со всех сторон металлом, реакция машин всегда была быстрее.

Несколько пауков, не могу точно сказать сколько, потому что не заметил, разлетелись кусками, а остальные отступили, укрывшись за краем прохода, и сосредоточили огонь на фронтальном мехе. Массивный металлический паук, словно шагающий танк, открыв яркие многогранники энергетических щитов, держал удары и прикрывал остальных от огня нелюдей.

Я улыбнулся своим мыслям. Цивилизация Новых людей пришла к тому, что мы скопировали живые формы нелюдей. У нас теперь больше половины всех машин были в форме пауков. Лап могло быть больше или меньше, да и размеры – от многометровых шагающих танков с двумя десятками лап до четвероногих разведывательных малышей, размером чуть больше ногтя, но это всё были пауки. Задача таких крох – только заскочить в узкий проход и посмотреть, сколько там осталось живых или неживых противников.

Я ждал. Ирма и Альбинос должны были ударить с той стороны, и когда будем атаковать с двух концов, то потери могут быть гораздо меньше, имея в виду дронов и мехов. Я не собирался терять ни одного человека, ни при каких обстоятельствах. Склад машин был полон на две трети, и если разделить механических бойцов на живых, то этого хватит на полгода, даже если так воевать каждый день. Кроме того, ещё имелось немало складов, которые наверняка могли уцелеть.

Я скорее почувствовал, чем увидел сигнал от имплантов. Сверху и немного сзади, быстро пробежав по потолку, вывалились три паука. Они оказались очень быстры и облачены в лёгкие скафандры. Техканалов в этом месте коридора не было, но те, наверное, обежали переборку с той стороны и хотели ударить в тыл. Разумно. Пилот реагировал медленно, и очередь из разгонника прошла рядом, не задев шустриков.

Мы их так называем – пауки. Проще придумать аналогию, чтобы не заморачиваться, хотя биологически нелюди никакого отношения к нашим паукам не имеют. Они просто похожи, и видов космических пауков нескольких миллионов.

Я старший техник и бываю до занудства рациональным, но когда ты в бою и тебе передают кусок метала, давно потерявший форму, то только твоё чутьё может подсказать, сделаешь ли ты из этого летающую машину или его надо просто сбросить в космос, или оттащить в дальний угол ангара для разбора на запчасти. На тестирование времени нет, зачастую приходится доверяться своим ощущением, чтобы сразу принять решение – либо ты не тратишь время, или это нечто вернётся в бой. А если взялся, то обязан, раз уж потратил время, чтобы через непродолжительный срок летательный аппарат встал в строй, иначе просто нет смысла всем этим заниматься.

На меня накатили новые ощущения и, словно в учебке, я с разворота ударил ногой паука. Сервомоторы взвыли, нога наполнилась необъяснимой тяжестью и силой. Паука я поймал в воздухе, вмял броню и припечатал к металлической стене. Четыре метра композитного металла не дали никакой амортизации, и два слоя скафандра нелюдя смялись вместе, совершенно не заметив внутреннего содержимого. Отдёрнул ногу и с размаху, словно по мячу, ударил по ногам ещё одного. Ноги разлетелись, а я, поставив башмак сверху, выплеснул содержимое. Третьего шустрика добил лётчик. На всякий случай сделал несколько контрольных выстрелов в раздавленные туши.

Со стен спрыгнули и подбежали два дрона. Мои техники, видя, что сзади нас можно обойти, решили прикрыть и это паукоопасное направление. Через непрозрачное стекло скафандра я не видел удивлённого лица пилота, хотя не сомневался в этом. Постучал бойцу пальцем в стекло и показал, чтобы смотрел назад, а спереди есть кому приглядывать. Да, знаю, что дурная и всех раздражающая привычка, зато я уверен, что привлёк внимание именно к себе.