Андрей Земляной - Академик: Дом, что мы защищаем. Академик. Глубина

Сначала в один из стационарных каналов, пробитых в облаке, нырнул «Туманный Странник» и рванул, не снижая скорости, в сторону одинокой планетной системы, неизвестно каким чудом уцелевшей в этой круговерти обломков.

Почти сразу за ним вошла крейсерская группа Даледи и флот «Возмездие». Оставив обычное в таких случаях охранение, флот понесся закрывать коридоры, ведущие к планете.

Связь внутри облака была делом ненадежным, и поэтому полицейские генералы и адмиралы более полагались на тщательно разработанные планы на все случаи жизни, чем на возможности их оперативной корректировки.

Командир заградительного крейсера «Оморон», расположившись в соответствии с разработанной для него диспозицией, не ждал особых проблем. Торгаши подождут, а те, кто ждать не захочет, в лучшем случае получат возможность капитально отремонтировать свою лоханку.

Туманное облако на экране обзорного монитора капитан сначала воспринял как помеху и даже недовольно прикрикнул на дежурную смену операторов. Но облако существовало во всех мыслимых линиях спектра и приближалось.

Боевая вахта крейсера засуетилась, исполняя телодвижения по императиву «отражение неизвестной угрозы», но когда дистанция сократилась до минимальной, молодой, но уже опытный капитан понял, что боя не будет.

– Втянуть башни. Закрыть ракетные порты. Двигатели в режим пассивной коррекции.

И подтверждая его слова, маскировочное поле отключилось, и облако, занимавшее уже почти треть экрана, оказалось планетарным монитором, способным в одиночку отражать нападения крупных флотов и прикрывать планетные системы в случае агрессии.

По инструкции капитану полагалось принять бой и прикрыть уход связной капсулы. Но молодой и уже опытный капитан знал: если он сделает хоть одно неточное движение, его корабль станет дополнением газопылевого облака.

Ну что ж, лучше трибунал, чем смерть. С этой мыслью капитан поудобнее устроился в кресле. Самое страшное было то, что с ним никто не пытался связаться. Объявить условия, пояснить происходящее, просто поговорить, наконец.

В жутком молчании эфира, не отвечая на истерические запросы связиста крейсера, монитор занимал оборону, повернувшись относительно слабо защищенной стороной к проходу.

В голове капитана на мгновение мелькнула мысль о том, что это может быть шанс. Но через несколько секунд, вывернув из-за матово-черного диска монитора и крутанувшись в красивом перевороте, словно истребители, в проход один за одним стали нырять тяжелые фрегаты со смутно различимой черно-серебристой эмблемой на борту.

– Оператор. Эмблему на экран!

Серебряная стрела, делящая пополам черный овал. «Гатри Эсса».

Капитан не заметил, как сведенные судорогой руки приподняли его над креслом. Он с силой разжал их и рухнул одеревенелым телом обратно.

Трибунала не будет. Всем скоро станет не до трибуналов.

Тем временем крейсер «Туманный странник», преодолев последний отрезок пути, без торможения входил в верхние слои атмосферы, закладывая крутой вираж, будто флаер. Догонявшие его корабли проскочили мимо и попытались открыть огонь, но рейдер, огрызнувшись огнем в ответ и проредив преследователей на два корабля, заложил спираль еще круче и, буквально ввинтившись в плотный слой, кометой понесся к поверхности, оставив на орбите беснующегося адмирала.

В боевой рубке «Странника» было относительно тихо. Короткие вполголоса команды, едва слышный шелест электроники да приглушенный переборками гул реакторов и турбин. В центре зала в специальном кресле сидел Рей, внимательно следя за работавшей, словно хороший механизм, командой.

Зато на поверхности планеты было шумно.

Срывая голоса, орали в микрофоны генералы и адмиралы; вторя им, словно эхо, волна приказов пополам с руганью катилась ниже, по команде выдергивая солдат и технику из дежурного полусна.

Зенитные установки, системы противокорабельной обороны и прочее стреляющее хозяйство приводилось в режим готовности в течение нескольких секунд, делало в лучшем случае несколько залпов, после чего сносилось с поверхности ударной волной от летящего на гиперзвуке крейсера. Ударная волна, облако горящей вокруг корпуса плазмы и мощнейшее защитное поле класса «А» гасило все средства поражения задолго до приближения к корпусу.

В светлой голове местного стратега только-только родилась мысль о применении «грязного» оружия на пути крейсера, когда кошмар остановился.

Паря в воздухе на высоте полукилометра, корабль словно чего-то ждал.

– Чего он ждет? – нервно выкрикнул адъютант из свиты командующего войсками планетарной обороны адмирала Герелла Даледи.

И словно отвечая на вопрос, на мониторах засверкали целые облака засветок целей.

– Удаленное опознавание! – скомандовал адмирал, до боли сжимая рукоять трости.

– Не требуется, – не по-уставному отозвался оператор. – Включены маяки. «Гатри Эсса», «Иллосард Вени» и… – Он на секунду замолчал. – Кодовый маяк флаг-оператора дивизии «Эхо». Это гатрийцы. Они начали десант, адмирал.

– Это конец, – проговорил адмирал, с тягучим хрустом переламывая трость пополам.

Никто не возражал.

Одновременно с операцией на Эрдо Карми гатрийский флот и подразделения имперской звездной пехоты атаковали и захватили центральную планету Даледи и главные корабельные верфи клана. Таким образом, клан еще сохранил разрозненные полицейские части, но ни о каком активном противодействии речь идти не могла.

Четвертый сектор.

Дархон Дарх ó Штаб оперативного управления клана Дархон.

Вымпел-адмирал Береко Дархон

Одетый в парадную синюю форму адмирал с выражением холодной решимости на лице смотрел, как на стратегической карте расположения кораблей имперского флота одна за одной гаснут точки. То, что флот ввязался в самоубийственную внутреннюю потасовку, его не удивляло. Агенты клана очень долго готовили эту провокацию. Ослабленный имперский флот не сможет противостоять удару объединенной эскадры. В заговоре по захвату власти в Империи участвовали не только клан Дархон и его сателлиты. После долгих и тяжелых переговоров присоединился Институт Лингворта, а Торговая Лига обещала нейтралитет.

Конечно, после неудавшейся попытки подмены наследницы престола куклой-киборгом сам институт переживал далеко не лучшие времена. Но боязнь прямых репрессий заставила руководство института сделать выбор.

Теперь и адмиралу предстояло сделать свой.

Проблема заключалась не в том, сможет или нет Дархон захватить власть. Теперь, после уничтожения главных имперских ударных сил, это не вопрос. Останутся ли сектоиды аллиане верны своему слову и не кинутся ли на ослабленную междоусобицей Империю. Есть ли у них вообще такое понятие – слово? Рвануть под шумок кусок пирога – что может быть естественнее? Не является ли договор с аллианами в свою очередь провокацией? Как поведут себя фассонианцы?