Дмитрий Гришанин - S-T-I-K-S. Рихтовщик. Угрюмые твари

– Следи дальше за объектом. Я немедленно выдвигаюсь к тебе. Диктуй координаты…

Хозяин стаба не пожелал слушать мои оправдания. Увидев меня в своей спальне, Свин тут же атаковал. Я попробовал отклониться, но разница в уровнях, показателях и характеристиках между нами была фатально велика.

Бой закончился мгновенно. Одним неотвратимым ударом Свин прихлопнул меня, как муху.

Я рухнул на пол парализованным болью в свёрнутой шее мешком дерьма, и сквозь застилающий глаза кровавый туман ещё несколько секунд наблюдал, как стремительно обнуляется шкала Здоровья.

Вдруг слив почти достигшей дна шкалы замедлился, и на фоне кровавого тумана загорелись зелёные строки неожиданного предложения:

Внимание! Игрок Люсьен активировала дар Приста и предлагает вам воскрешение в точке гибели.

Принять воскрешение от игрока Люсьен? Да/Нет

Разумеется, я выбрал «Да».

Кровавая пелена перед глазами тут же развеялась, голова с хрустом вернулась в нормальное положение, но боль в травмированной шее стала, пожалуй, даже ещё сильнее.

Я затаился в ожидании системного уведомления о штрафе за провал задания. Ведь как ни крути, но от Люсьен я принял воскрешение. А воскрешают мёртвых. Но у Системы на этот счёт, видимо, имелась собственная логика. После удачного воскрешения от игрока она сочла меня не мёртвым, а смертельно раненым, о чём и проинформировала в уведомлении:

Внимание! Вы получили смертельное ранение и смогли выжить, находясь в шаге от смерти, только благодаря вмешательству игрока с даром Приста.

Штраф в пользу игрока с даром Приста:

Опыт: –785. Очки свободного распределения характеристик: –777.

Тоже, конечно, хорошего мало. Особенно жалко было драгоценные очки свободного распределения. Но в сравнении с ожидаемыми потерями в несколько тысяч это были сущие пустяки.

От дальнейших размышлений мена отвлекла разгоревшаяся перепалка между хозяевами.

– Свин! Ты зачем так его?! Он же ничего не сделал!

– Я предупреждал! Убью, если на стабе увижу!

– Не делай так больше! Я едва успела его вытянуть!

– Что ты сделала?! Ради этого ублюдка свой Прист использовала? Накануне большой охоты!

– Не драматизируй, за день откатится.

– Ты действительно любишь этого ублюдка?

– Прекрати! Тебя я люблю, болван! А с Рихтовщиком у нас была лишь маленькая интрижка.

– Интрижка?! Да ты в кровати с ним кувыркалась!

– Ой, когда это было-то…

– Неделю назад и было!

– Целую неделю назад! Я уже и думать-то о нём забыла.

– Ну да. А стоило мне его приложить, сразу Прист активировала.

– Элементарная вежливость. Старый знакомый к нам в гости зашёл…

– В спальню?! Это ты ему ключи дала?!

– Не давала я никаких ключей!

– Ты за дурака-то меня не держи! Если б ты не давала, он бы здесь не оказался!

– Ты кого шлюхой назвал, пенёк плешивый?

– Ах ты ж, курва блудливая!

Спорщики сцепились, послышались звуки отчаянной борьбы…

Я понял, что сейчас случится смертоубийство, и решился повторить подвиг панфиловцев.

– Уважаемые, не ссорьтесь, я всё сейчас объясню! – не глядя, выпалил куда-то в сторону высокоуровневых «танков» и скукожился на полу в ожидании неминуемой страшной и мучительной смерти.

Но борцы, игноря меня, из положения стоя рухнули в партер и, судя по скрипу, приземлились на середину кровати. Напряжённое пыхтение там сразу же сменилось страстными стонами…

Чтоб не отсвечивать, я быстренько спрятался за длинную оконную штору и, достав из инвентаря фляжку с живцом, стал лечиться.

Бурные выяснения отношений страстной пары в постели затянулись на добрые полчаса. За это время, потягивая живец мелкими глоточками, я незаметно опустошил две трети фляжки, почти полностью восстановил шкалу Здоровья и даже слегка захмелел.

– Эй, Казанова, ну где ты там? Выходи! Я дважды за одно и то же не убиваю.

Голос Свина просто лучился благодушием, как у кота, от пуза нализавшегося сметаны. Я решился рискнуть и выполз из-за укрытия.

Хозяин стаба в расшитом золотом шёлковом халате, подбоченившись, как татарский мурза, поджидал меня в середине комнаты. Промеж глаз сразу не пробил, и я малёхо приободрился.

– Ты как здесь оказался-то, чудо? – мурлыкнула Люсьен.

Ничуть не смущаясь моего присутствия, она в чём мать родила вынырнула из-за балдахина и потянулась за оставленным в кресле халатом.

Я невольно сглотнул.

– Ты куда, млять, пялишься?! – мигом напрягся Свин.

– Котик, хватит, а,? – фыркнула дама, скрывая наконец прелести за шёлком халата. И, будто специально подливая масла в огонь, тут же добавила: – Можно подумать, он чего-то там не видел.

– Млять! Люсьен! Ты добиваешься, чтоб я ему башку к хрустам свинячьим снёс?

– Сам же сказал, что дважды за одно и то же не убиваешь, – хмыкнула дама и тут же подхватила под локоть дёрнувшегося в мою сторону рогоносца, удерживая того на месте.

– Обожаю, когда ты меня ревнуешь. – Люсьен чмокнула Свина в щёку и тут же незаметно мне подмигнула.

– Ну, чё завис? – буркнул Свин в мою сторону. – Давай рассказывай, каким ветром тебя занесло в нашу спальню.

Всей правды о себе я им, разумеется, рассказывать не стал. И так хватало высокоуровневых крутышей, жаждущих заполучить меня в вечное рабство. Потому о Душелове я не обмолвился ни единым словом. Но про Сокрушителя преград, позволившего вырваться из тенет паучихи, пришлось выложить всё без утайки.

Мой рассказ не занял много времени. Я уложился в десять минут.

– Ишь ты, сперва рассказываешь про дар, позволяющий базарить с тварями, – покачал головой Свин. – А теперь ещё, оказывается, у тебя есть другой, со смертельным ударом… Эдак ты, пожалуй, и меня можешь того…

– Не переживай, дорогой, этот страшный дар у Рихтовщика пока в откате.

– Да не переживаю я, – фыркнул Свин.

Но Люсьен, словно не заметив возмущения любовника, как ни в чём не бывало продолжила:

– Нанести его он может лишь в течение считанных секунд. И с твоей ловкостью, дорогой, уверена, тебе не составит труда увернуться. Получается, отомстить смертельным ударом он не сможет.

– Мля, так расписала, что прям захотелось попробовать, – облизнулся Свин. – Когда, говоришь, у тебя откат заканчивается?

– Через час примерно.

– Чё, в натуре паучиху одним касанием прикончил?

– Там на самом деле много факторов удачно сложилось. Я ж рассказывал, она была ослаблена откатом после активации нимфы…

– Видишь, дорогой, какой замечательный человек Рихтовщик, – перебила Люсьен. – Прищемил нос суке Незабудке. Уверена, потерянная жизнь собьёт с паучихи спесь.

– Ты зубы-то мне не заговаривай, – проворчал Свин. – Лучше растолкуй, какого рожна его к тебе выхлопом забросило. Ты чё, стерва, всю неделю сохнешь по Рихтовщику?