Антон Соловьев - Злая сказка

Следующие песни были немного поживее. В основном они повествовали о каких-то битвах, поединках, мести и опять же любви. Потом была вообще обалденно длинная акустическая композиция «Врата миров», в которой принимали участие все без исключения инструменты.

Затем музыканты объявили пятнадцатиминутный перерыв. Кое-то из них удалился за сцену, кто-то спустился к народу пообщаться и прочистить горло пивом. Я подошел к коллеге наблюдательнице. Как я уже знал, звали ее Катей.

— Да, здорово!

— Ты еще «Звезды над лесом» не слышал, — усмехнулась она.

— А что, таких, — я сделал ударение на этом слове, — групп много?

— Есть несколько. Им же надо как-то себя выражать, — кивнула она на толпу. — Когда делать особо нечего, кто мемуары пишет, кто поет, кто рисует.

Повидали они много. Их право. — Она говорила негромко, но я все равно поразился ее спокойствию.

— А ты давно работаешь?

— Уже несколько лет. Работа как работа. Да и вообще, народ приятный. Иногда думаешь, что даже получше некоторых людей.

Судя по тому, как вела себя Катя, я понял, что она вжилась, влилась в эту маленькую вселенную. Ее жизнь уже не разделяется на работу и отдых. Это одно целое. Мне стоило у нее поучиться.

Между тем перерыв закончился и музыканты вновь собрались на сцене. Солистка объявила: «А сейчас прозвучит песня „Дорога“. Она на древнем восточном языке. Мы благодарим за слова одного хорошего человека, который присутствует в зале». По тому, как улыбнулся Олег, я понял, что это был он. Зазвучала музыка.

Вокалистка запела. И я на секунду просто оторопел. Она пела на языке Первых. На своем родном языке. Я мгновенно оглядел зал. Все слушали очень внимательно, но особого удивления не выказывали. Чистый женский голос разносился по залу. Песня завораживала. В этом языке было что-то такое... Нет, я не берусь это описать обычными словами. Словно ты погружаешься куда-то очень глубоко. Я стал смотреть истинным зрением. Зал пропал. Передо мной была Дорога. Наверное, та самая, о которой пелось в песне. Длинная прямая линия, уходящая за горизонт. По бокам бесконечное изумрудное поле травы. В вышине синее-синее небо без всякого намека на солнце. Дорога была пуста. Но на ее пыльной поверхности было множество следов от обуви и босых ног. Я чувствовал, что нахожусь в зале и одновременно смотрю на Дорогу. Я отключил истинное зрение. Зал вернулся на свое место. Певица продолжала петь. Значит, вот оно что... Оказывается, этот язык каким-то образом может влиять на подсознание. Об этом стоит обязательно написать в отчете.

— Чтобы уважаемая публика немного повеселилась, мы сыграем теперь что-нибудь веселенькое! — сказал вокалист.

Заиграла скрипка. К ней добавились ударные, а затем гитара. Музыка была действительно веселая, и под нее очень хотелось танцевать. Чем-то она напоминала старинные ирландские мелодии. В середине толпы образовался круг, и желающие пустились в пляс. Это был странный танец, со сложными, замысловатыми фигурами и отточенностью каждого движения. К своему удивлению, я заметил среди танцующих Олега. Он лихо отплясывал и улыбался. Его девушка стояла в толпе и хлопала. Раньше мне трудно было представить, что Олег способен на такое. Слишком уж серьезным казался он мне.

Концерт продолжался в общей сложности два часа. Было много песен на историческую тематику. Одну из них, названную «Последний поход», исполнил только вокалист. В ней говорилось о конце эпохи крестоносцев и о падении Латинского государства в Палестине. Некоторые из слушающих подняли вверх горящие зажигалки. В их числе был и Олег. Его лицо стало очень серьезным и напряженным. Вероятно, эта песня напомнила ему о каких-то событиях его долгой жизни.

После концерта народ еще некоторое время тусовался около ДК. Пили пиво, общались. Однако Олег почти сразу уехал вместе со своей подругой. Следовать за ними я не стал. И так понятно, что поедут они либо к Маше, либо на квартиру к Олегу. Мне гораздо интереснее было понаблюдать за народом, что я и сделал. Катя уехала вслед за Машей. Так что особо пообщаться было не с кем, и я просто стоял и наблюдал за тусовкой. Очередной день подходил к концу.

Через два дня после «необычного концерта» мне удалось выяснить, что Олег уезжает в командировку на три дня. У меня тут же возникла идея: не удастся ли в это время побывать в его квартире? С этой просьбой я обратился к своим работодателям. Ответ не заставил себя ждать. Мне сообщили, что в камере хранения меня ждут ключи. Ключи от квартиры, где деньги лежат? Нет, гораздо лучше. Ключи от квартиры, где живет бессмертный.

Я не стал терять время. Поскольку сообщение пришло поздно вечером, то я прямо с раннего утра отправился на Курский вокзал. Связка была внушительной, и ключи, на мой непрофессиональный взгляд, довольно замысловатые. Адрес я знал, поэтому сразу же отправился на квартиру Олега.

В письме, где сообщалось о том, что меня ждут ключи, говорилось также о двух предосторожностях, на которые стоило обратить внимание. Первая — это обычная сигнализация. Код был в письме. Второе препятствие похуже. Некая защита самого Олега, Мне подсказали лишь обратить на нее внимание.

Значит, каким-либо способом снимать ее не придется. Тем не менее у входа в квартиру Олега, расположенную на пятом этаже самого обычного двенадцатиэтажного дома, я некоторое время постоял в раздумье, потом осторожно отпер входную дверь. Дом был довольно старой планировки. Общая дверь, затем предбанник — и две двери в квартиры. У двери соседей Олега прислушался — тихо. Время было около одиннадцати, вероятно, все на работе. Очень уж мне не хотелось наживать проблемы.

У двери Олега я включил истинное зрение. На ее деревянной обивке вспыхнула светло-голубая надпись из знаков одинаковой величины, расположенных на одном расстоянии друг от друга, причем знаки были разного начертания. Больше всего это напоминало китайские иероглифы. Внизу красовалась эмблема: вертикальный овал с расходящимися на три стороны дугами, над овалом — меч. Видимо, это был герб Олега. Внизу, для тех, кто не владел языком Первых, в том же истинном зрении предстала надпись на русском: «Здесь живет Шай-Ама, Посланник, Четвертый Всадник, Первый». И, только разобравшись с надписями и рисунками, я заметил, что дверь по всему периметру светится светло-голубым. Мне тут же расхотелось входить в квартиру, но... Ведь я был всего лишь в шаге от очень важного для меня события. Неожиданно на меня снизошло озарение, и, поддаваясь какому-то странному наитию, я сказал: «Я не причиню этому дому зла. Я только хочу посмотреть». Свечение потускнело, и на моей душе полегчало. До сих пор не понимаю, как я тогда догадался. Видимо, сама зачарованная дверь натолкнула на это. Впрочем, не знаю, что сделано, то сделано. Звякнули ключи, и я вошел в квартиру.