Роман Волков - Ты, я и апокалипсис

– Кажется пришла зима. – сказала она.

– Что? – Роуз поправила очки, подойдя к окну и Сара встала, последовав за ней.

С вечернего неба и правда валил снег. Белые хлопья опускались на город, сияя в свечении уличных фонарей и немногочисленного блеска рекламных вывесок и щитков. На улицах все еще сновала толпа, явно не собирающаяся расходится, люди шли, укутываясь во что попало или спеша в свои дома, чтобы захватить одежду потеплее и вновь вернутся в строй с плакатами и табличками. Здесь, недалеко от центра города, они перемещались толпами поменьше. Но несмотря на это полицейские, ходившие парами-тройками в ночных патрулях, все же не решались их трогать, учитывая то, что люди были буквально разъярены случившимся. Подумать только, как одна маленькая девочка своей гибелью может поднять столько людей стоять посреди улиц в ночной мороз? А ведь это даже не эпицентр городской забастовки.

Зима для Сары обычно означала, что она может сидеть дома, не вылезая из кровати. Теплый кофе, родной привкус сигаретного дыма, уютный плед, белый шум телевизионной брехни и красивая белизна за окном. Она любила зиму больше, чем жаркое, удушливое лето. К тому же, зимой можно было отпросится у старика Пайнса и не ездить в промерзающем вагоне с развозом посылок. Он понимал, что никто не получит от этого удовольствия и потому не торопился звать их с Дейзи на такую работу, предпочитая находить кого-то постарше. Начальник курьерской службы казался пережитком древности. В конце концов, он видел ядерную войну своими глазами. И даже не был совсем уж ребенком. Брэд тоже ее застал. Он часто рассказывал ей в детстве о том, как жутко было жить в то время и как они с семьей постоянно прятались в подвал их небольшого домика неподалеку от Мейкона. Тетя Мэридит еще тогда, наверное, получила огромную психологическую травму, не каждый ребенок способен пережить молчаливые часы в подвале, пока на улицах стонут сирены. Хотя Сара была не уверенна в том, что это была причина ее болезни. Она никогда и не спрашивала, потому что вопрос был слишком уж неудобным.

Но вот те времена сейчас казались таким далеким прошлым, что Сара даже не воспринимала эти пять десятков лет, как что-то близкое. Им в школе часто рассказывали о войне, но только вот о другой. Ядерному конфликту сотых годов в их школьной программе уделялось не так много времени, как конфликтам куда более современным. Канадских аннексиях, Мейконском восстании, противостояниях в Техасе и Калифорнии, северных революциях. О другом конце планеты слышали они и вовсе мало. Вообще-то считалось, что весь евразийский восток стерли с лица земли ракеты, хотя их учитель уверяла, что это не так. Какой бы ни была жизнь по ту сторону океана, Сару она не так уж волновала. История была для нее предметом скучным и тоскливым. Надо жить настоящим, или хотя бы не таким далеким прошлым. Не тосковать же по тому, как люди каменного века убивали друг друга палками?

– Мы делаем все возможное, чтобы разобраться с беспорядками. – говорил с телеэкрана городской комендант Коллинз. – Мы стараемся не превышать полномочий в этом деле.

– Что вы думаете о причине беспорядков? – спросила журналистка. – Как свободная полиция допустила в городе использование детей в роли мишеней для битья в подпольных боях? Какие будут ваши ответы на то, что полицию связывают с криминальными сетями города и бандами?

Коллинз грозно глянул на журналистку, поправляя галстук на рубашке, покрытой бронежилетом.

– Я советую вам трижды подумать, прежде чем принимать на правду то, что говорят асоциальные личности, мэм. – прохрипел он.

Роуз, оторвавшись от окна и глотнув еще чаю, покачала головой.

– Бедная девчушка. – вздохнула она. – Думаю через пару дней к ней в дом заявятся люди с проверкой на «экстремистские материалы». А еще через пару дней ее ждет непритязательный путь в трудовой лагерь. Но поступок этот смелый. Очень даже.

– Но ведь ты сама не чураешься задавать подобную фигню в своих интервью? – пожала плечами Лили, не отрываясь от окна.

– По девушке видно, что она не очень уверенна в себе. Видимо новичок. Я-то давно варюсь в этом деле, к тому же у меня на руке закреплена страховка от любых посягательств местных копов. – показала она браслет. – Полагаться на него всегда – нельзя, но вот тут до жути боятся людей из Атланты, как и везде. Для здешних бравых «блюстителей порядка» визит важной шишки из столицы – сродни армагеддону.

– Как вообще так получилось, что одного браслета и пары секунд проверки у терминала хватает для того, чтобы ты могла попасть куда угодно и делать все, что вздумается? – решилась спросить Сара.

Роуз улыбнулась с оттенком разочарования, или грусти.

– Тебе стоит почаще задаваться такими вопросами. – ответила ей журналистка. – Может тогда и поймешь почему наш мир катится в каменный век. Если одного браслета достаточно, чтобы ты избежал сотни проблем, испытываемых людьми вокруг, то представь, насколько жутка система, где правят люди, выдающие эти браслеты.

– Ты же говорила, что министр Картер не плохая? – сказала Сара.

– А я и не говорю, что она плоха. Я лишь прошу тебя посмотреть на жизнь за этими стенами и представить, как живется в Атланте.

– Я часто представляю, как живется в Атланте. – грустно усмехнулась Сара, потирая немеющие пальцы и поморщившись от жгучей боли в легких.

– Как человек, который там вырос, – ответила ей Роуз. – я понимаю какая пропасть лежит между миром за городскими стенами и миром, заключенным внутри них.

– Все настолько хорошо? – спросила Сара.

– Наоборот. Это чудовищно. – сказала та.

– Только ты и можешь, что жаловаться на жизнь. – фыркнула Лили, взяв печеньку с блюдца и откусив ее. – Я вот выросла тут и мне очень даже нормально.

– Угу. – нахмурилась журналистка, глянув на сестру. – Хочешь вернутся в Мейконскую школу патриотизма молодежи?

– Ты делаешь из нее сущий ад. – усмехнулась Лили издевательски.

– Я называю вещи своими именами. – отрезала Роуз.

– А мне там нравилось. Там ребята были сплочены идеей. Целью. – мечтательно ответила Лили. – У нас был общий интерес. И мы не сидели целыми днями на заднице, печатая статейки в журнальчики, – ехидно скривилась девушка. – мы ходили по улицам, общались с людьми, развешивали плакаты, помогали бедным, подрабатывали помощницами медсестёр и полицейских.

– Подавали убийцам скальпели для абортов и эвтаназийные уколы и доносили на мирных граждан коррумпированным бандитам с оружием. – грубо отрезала Роуз.

– Да ну тебя. – отмахнулась Лили, обиженно скрестив руки на груди и уходя с кухни. – Все что ты умеешь – жаловаться на жизнь.

– А тебе промыли мозги! – крикнула ей вслед Роуз, не получив ответа.