Роман Волков - Ты, я и апокалипсис

Повалившись на диван, Сара уже заскучала в раздумьях. Что такого увидела Роуз? Для нее это поведение выглядело крайне странно. Бен уже давно был занят игрой в каких-то огромных роботов, перекатывая их по полу и девушке ничего не оставалось кроме как смотреть заедающие мотивы детского мультфильма, как вдруг из соседней комнаты донесся восторженный крик:

– Да-а! – радостный голос Роуз было трудно узнать. – Именно! Вот оно! Вот! – затем донесся грохот и Оливия тут же понеслась в соседнюю комнату. Сара не торопясь встала и пошла следом и даже Лили отлучилась от листания страниц в своем планшете и направилась туда.

За углом, в комнате Роуз, где все было выверено и расставлено по полочкам, была открыта штора за которой находилось еще одно помещение, навроде каморки. Сара заглянула туда из-за плеча Роуз и нахмурилась. Зрелище вызвало у нее не самые приятные ассоциации. По всем стенам были развешаны газетные вырезки, фотографии и карты, соединенные нитями, прикрепленными к стенам кнопками и иголками. Вся эта комната вызвала у Сары когнитивный диссонанс. Неужели это у людей хобби такое, завешивать комнаты всяким напрягающим хламом?

– Добро пожаловать в скромное жилище шизофрении моей сестры. – покачала головой Лили, развернувшись и пошагав в комнату к Бену.

– Я не могла ошибиться! – крикнула Роуз, улыбаясь и сняла очки, потирая глаза.

– В чем? – поинтересовалась Оливия.

Роуз схватила со стола газетную вырезку, подозвав Пинки к себе. Все стены тут были в этих вырезках из статей и фото. Видимо у девушки все-таки была какая-то травма, связанная с отцом и этими газетами, подумалось Саре.

– Вау! – восторженно сказала Пинки. – Сара, а я и не думала, что у тебя есть такое офигенное платье.

– Что? – сморщилась Сара, не понимая о чем идет речь.

– Крутое, блин. – кивнула Оливия.

– Ага. – тяжело сказала, надев очки Роуз и посмотрела на Сару. – Очень крутое.

– Да что там? – подошла Сара, чтобы глянуть на газетную вырезку.

– Потрудись объяснить. – протянула ее Саре журналистка, пожав плечами и сложив руки на груди, принялась осматривать Сару.

Тому что уже который человек имел при себе ее фото, Сару уже даже не хотелось удивляться. На фотографии из газеты и впрямь была она. Какая-то странная прическа с закрученными волосами, платье, люди в костюмах вокруг. Ей тут лет четырнадцать? Быть того не может. Не была она никогда ни на каких вечерах, платья не носила, а эти кудряшки в волосах считала глупой прической. Не она это была. Да и волосы светлее.

Сара пригляделась еще раз. Да, черты лица были схожи, спору нет. Но это не могла быть она. В подростковом возрасте она никогда ничего такого не носила и нигде кроме Бей-41 не была. Это просто очень большое совпадение. Черты лица, похожие на нее, остальное – никогда не было ей знакомо. Да и, стоит признать, не выглядела она так стройно в свои четырнадцать и страдала от прыщей на лице. Девушка на фото же была подтянута, стройна. Может выше из-за каблуков. Ее кожа была чистая и светлая, и волосы не были такими же темными. Не похожа она. Роуз явно придумала себе что-то, убеждал Сару внутренний голос.

– Это не я, – отдавая фото, сказала Сара.

– Да неужели? – прищурилась Роуз.

– Ух ты! У тебя есть тайная потерянная сестра-миллиардерша? Я всегда хотела свою машину как у Роуз! Давай ты поможешь мне? Тебя я тоже буду на ней возить! – попрыгала на месте Пинки, переглядываясь с Сарой.

– Помолчи, Кейси. – сказала, как отрезала, Роуз.

– И кто это? – вздохнула разочарованно Сара. – Я уж думала, что-то серьезное. А ты просто узнала меня в чертах какой-то вовсе не похожей на…

– Патрицию Маккриди. – выпалила журналистка.

– Кого? – спросили в один голос Сара и Оливия.

– Дочь первого министра. – поправила очки Роуз, встав в позу, всем видом показывающую ее в себе уверенность.

– У него есть дочь? – почесала затылок Пинки.

– Я не похожа на нее.

– Одно лицо.

– И вовсе нет. Сколько лет этому фото? – скрестила руки на груди Сара.

– Точно не знаю. Фото в газете было взято с какого-то старого приема в Атланте. Но уж поверь, Патрицию Маккриди я ни с кем не спутаю.

– Ну со мной то спутала. – уперлась Сара.

– Не спутала. – завела глаза Роуз, положив фото на стол и оперевшись на него руками. – Подойди ближе.

Сара сделала шаг к журналистке. Пинки встала за ними, выглядывая у девушек из-за плеч.

– Когда ты родилась?

– Не знаю. – покачала головой Сара.

– Ты помнишь детство?

– Да.

– Юность?

– Отлично помню, что за глупые вопросы?

– Это не может быть совпадением. – вздохнула Роуз. – Я еще ребенком виделась несколько раз с Патрицией. Мы даже играли вместе, наверное. Это было так давно, кажется…

– У меня нет ни таких платьев, ни прически такой я не носила. – ответила ей Сара максимально честно. – Да, мы похожи, ну мало ли что.

– Ты знала отца?

– Ой, только не надо заявлять, что первый министр мой отец.

– Я задала вопрос. – въелась в нее взглядом Роуз.

– Нет, не знала. Меня растил Брэд. Но даже если так, сколько лет этой твоей Патриции тут? Четырнадцать?

– Или тринадцать. В те времена меня в Атланте уже не было. – несколько более тихо сказала Роуз. – Ты говоришь твой отец погиб?

– Вероятно. – Саре было тяжело объяснятся. Об этом она почти никогда не говорила и сейчас не особо желала. – Он отдал меня Брэду как раз перед тем, как его забрали полицейские. Он наверняка давно мертв.

– Тоесть, – поразмыслив, сказала Роуз. – ты была новорожденным ребенком на момент конца бойни в Мейконе? – девушка потерла переносицу закрыв глаза.

– Да, младенцем. Мне не было и нескольких дней вероятно. – предположила Сара.

Роуз постояла на месте, закрыв глаза. Ее губы легонько шевелились, словно она пыталась говорить сама с собой. Оливия несколько скучала позади них, наблюдая за подругой. Сара же принялась разглядывать стены комнаты. Благо, других ее фото тут не было. Стены были увешаны новостями за последние лет десять. Нити сводились от фото министров к городам, фабрикам, компаниями, новостным заголовкам. Все они так или иначе подводились к фото немолодого темнокожего человека. Он был вырезан с другой фотографии, но Сара догадалась что это отец Роуз. Вокруг него висели фото министров, президента, статьи вроде «Жестоко застрелен в собственном доме. Заговор или наказание за предательство родины?». И эта запутанная паутина расплеталась по всем четырем стенам комнаты. У Сары в глазах рябило от этого зрелища.

– Не сходится. – Роуз снова сняла очки, массируя глаза. – Это все не сходится. На момент революции в Мейконе Патриция была уже ребенком. Маленьким, но все же ребенком. Кажется, я просчиталась.

– А я говорила тебе. – развела руками Сара.