Александр Титов - Мусорные хроники. Новый порядок

Риторика их была понятна и знакома, а кто из них главный – видно невооружённым взглядом. Тут же у меня появилась идея настолько безумная, что могла сработать. Повторить трюк, уже опробованный на ребятах Зафара, почему нет?

– Думаю, если бы Колян узнал, кого вы прогоняете, он был бы в гневе. – спокойно, с нажимом проговорил я.

– И кто же ты такой?

– Моё имя слишком хорошо известно, чтобы его называть.

Это была ошибка. Не критичная, но один из рогатых оскалился и с вызовом спросил:

– Слышь! Ты чё такой душный? Либо назовись, либо проваливай, а то стоишь и тупо понт гонишь.

Продолжая ледяным взглядом буравить главного, я ответил:

– Костолом.

Тут же один из охранников ойкнул и поспешил внутрь. Появился он через несколько минут, которые мы дружно провели в натянутом молчании.

– Его ждут. – сообщил охранник.

Под ложечкой у меня засосало от предчувствия опасности. Кто мог ждать меня здесь? А главное – зачем? Варианта было два: либо Зафар заложил, не дав даже попробовать избавить его от конкурента, либо сам Костолом, чьим именем я представился, имел здесь какие-то дела. Подумав, я добавил ещё несколько, но все они походили на первые два. Зато вывод был один единственный: у меня проблемы.

Я украдкой оценил пути к бегству, но и тут ситуация была не из лучших. Охранники ненавязчиво брали меня в круг и теперь даже дёрнуться было чревато неприятными последствиями.

– Руки подними. Обыскать надо. – отрывисто приказал главный.

«Ещё и оружие забирают…» с отчаянием подумал я, но приказ выполнил.

Пистолет привёл рогатых в восторг. Они разглядывали его с неподдельным интересом, передавая из рук в руки. Примерялись, целились и иной раз смотрели на меня с уважением, приговаривая нечто вроде «Вот это я понимаю» или «Нехилая пушка, мне б такую». А уж когда достали из моих карманов обоймы, под завязку заряженные девятимиллиметровыми, в глазах их зажегся яркий алчный огонёк, будто не патроны там были, а чистое золото.

– Иди за мной. – приказал главный, когда досмотр был закончен, а находки пристально изучены и изъяты.

Он открыл дверь и пропустил меня в узкий коридор, где горела единственная лампочка, висевшая на голом проводе. Обстановка здесь напоминала затянувшийся ремонт. Шершавые кирпичные стены, никогда не знавшие ни обоев, ни краски, пол, засыпанный красной крошкой и всяким мелким мусором, и потолок со скудными остатками штукатурки.

Между коридором и комнатами дверей не было, а через неровные проёмы я видел самую дикую безвкусицу, которую даже представить раньше не мог. То дорогой диван на резных ножках, стоявший напротив пузатого телевизора с экраном в сорок дюймов. А между ними, вместо журнального столика, покрышка с дверцей от холодильника, заменявшей столешницу.

С другой стороны была комната с роскошным роялем, возле которого стояла грубая деревянная табуретка. Чуть в стороне расположились два кресла. Одно округлое красное в стиле модерн, другое про стиль не слышало вовсе, зато ярко демонстрировало рисунок неизвестного мне зелёного цветка.

– Хорошо живёте. – едко заметил я.

Охранник же принял это за комплимент, расплылся в щербатой улыбке и ответил:

– Хозяин знает толк в мусоре. Это тебе не Зафар-жаба.

– Что, и зарабатывает много? – решил я немного разговорить рогатого.

– А то! Самые большие кучи у него! Мусора хоть завались. А цыпочки… Вах, какие. Только у него такие есть. Вспоминаю, аж слюнки текут.

– Да, это хорошо. Но почему он куда-нибудь не переедет? В город например.

– В Тишину, что ли? Да нафиг это надо? У него тут всё хорошо, а там волки позорные живут. С ними дела-то вести западло. Слова не держат, нагреют и глазом не моргнут. Есть, конечно, бесы, но к этим на хромой кобыле не подъедешь. Мутки мутят только с главным.

– А ты сам, как я смотрю, бесов уважаешь, да?

– Ясен-красен! Пацаны ваще ребята! И рога у них чёткие. Я, слышь, видел как-то одну стрелку, так ты прикинь, один бес на рог мужичка насадил. Понял, какие? Мои, кстати, похожи.

Охранник рассказывал с таким смаком, что даже остановился и попытался показать руками всё то, на что не хватило слов.

– А под кем они ходят?

– В смысле? Я не понял. Бесы сами по себе. Для них только главный в авторитете, а все остальные так, отбросы.

Рогатый замолчал, а у меня больше вопросов не нашлось. Если этот мир и мог для меня стать более омерзительным, то это случилось именно сейчас. Если здесь, кроме сплошного мусора и вечной темноты, ещё и понятия вместо законов, то лучше сразу застрелиться и не мучить себя надеждой выбраться.

Зато в кой-то веке я пожалел, что рядом нету горбуна. В сравнении со всеми этими братками он действительно выглядел приятным человеком.

Мы остановились у прохода, закрытого белой плёнкой. Охранник отодвинул её и пропустил меня внутрь, но сам остался в коридоре.

Кабинет, где меня ждал Колян, мало чем отличалась от остальных комнат в доме. В одном углу стоял хлипкий стеллаж с книгами, которые ровными пёстрыми полосами заполнили все полки, собрались стопками сверху и по бокам. У противоположной стены расположился массивный стол из чёрного дерева, за которым в кожаном кресле и сидел хозяин дома.

Сам бы я называть его Коляном не решился. Седые волосы и вдумчивое лицо с пронзительными голубыми глазами. Очки в тонкой оправе на носу и карандаш, который он не выпустил из рук даже отвернувшись от стола при моём появлении. Николай хотя бы, а лучше по имени отчеству.

– Это вы – Костолом? – насмешливо спросил Николай.

– Да.

– Очень хорошо. – он сделал несколько пометок в бумагах и взглянул на меня поверх очков. – И как вам здесь?

Странный вопрос насторожил меня ещё сильнее. Как-будто со мной вёл ознакомительную беседу представитель спецслужб.

– Нормально. Архитектура, правда, однообразная. А в остальном нормально.

– Забавно. Вы давно прибыли?

– Полчаса назад где-то.

– Разве? По моим данным вчера вы уже имели разговор с Зафаром.

«Значит всё-таки кто-то сдал.» – констатировал я. Неприятно, но чего ещё можно было ожидать?

Я ничего не ответил, напряжённо ожидая, что Николай скажет дальше.

– Молчите? В вашем положении это бессмысленно. Лучше рассказать всё, как есть.

– Что-то мне подсказывает, что вы и так прекрасно всё знаете, к чему тогда вопросы? Сделайте, что хотели, и не устраивайте цирк.

– Вы так рвётесь умереть? Неужели Клоака вам настолько отвратительна?

– Клоака?

– Да, этот мир. Его называют Клоакой люди, вроде нас. Ну а местные жители даже называют либо Свалкой, либо вообще никак.

– Вроде нас? – мне хотелось верить, что слова эти я понял правильно, но боялся ошибиться и предстать шутом.