Владислав Колмаков - Авианосец над бездной

Затем старший директор Рид Главио объявил, что у нас есть три недели, для изучения загруженных баз и тренировок на виртуальных тренажерах. После чего мы должны будем приступить к работе в качестве космических шахтеров на благо Шеерского синдиката. Надо наш долг отрабатывать. Синдикат и так уже потратился на наше спасение и установку нейросетей и баз. Ага, прям щас зарыдаю от умиления, блин!! Кстати, долг нам автоматически увеличили. Нейросети и базы к ним ведь совсем не бесплатные.

Неделя пролетела довольно быстро. Скучать было некогда. Практически все время мы находились в трансе, изучая базы. После изучения базы приходилось закреплять полученные навыки на виртуальных тренажерах. Учиться мне всегда нравилось, поэтому эти недели не сильно напрягали. Кроме того, было просто очень интересно осваивать управление малыми внутрисистемными космическими кораблями. Даже думы о моем бедственном положении отошли на задний план.

А потом я увидел его!! Мой первый космический корабль. Конечно, он не был моей собственностью. Этот корабль принадлежал синдикату и был моим рабочим инструментом. Шахтерский добывающий малый системный транспорт класса «Трудяга» рантианской постройки второго поколения. Старье жуткое.

По местным меркам совсем небольшой кораблик. По форме он был похож на шестигранный брусок длиной в пятьдесят и диаметром в пятнадцать метров. Корабль был снабжен маневровыми двигателями для полетов только внутри системы. Прыжковых гипердвижков на нем не было. Понятное дело, кто же отпустит раба на волю. Внутри системы – пожалуйста, летай. Все равно никуда из нее не денешься. К другой-то звезде не прыгнешь. Кислородных планет в системе, где мы находились, не было. Все люди проживали на большой космической станции. Только там были нормальные условия для жизни. Поэтому убежать не получится. Сам космос прикончит беглеца, если тот вдруг вздумает удрать от синдиката на внутрисистемном космическом корабле. К другим же звездам он физически не сможет прыгнуть. Просто идеальная тюрьма.

За мной закрепили «Трудягу» с громким названием «Шахтер-13», указали сектор астероидного поля, где я должен был добывать руду из астероидов. И буквально через час после знакомства с кораблем я отправился в свой первый космический полет. Хотя формально для меня это был уже второй полет. Первый я провел в виде замороженного куска мяса. И поэтому ни фига не помнил. Так что этот полет можно считать первым. Немного волнуясь, я включил антигравы и медленно вывел свой корабль из ангара. Когда мой «Шахтер-13» вылетел в открытый космос, я просто обалдел от нахлынувшей на меня информации. Визуальные датчики моего корабля через нейросеть транслировали на сетчатку моих глаз окружающий вид. Это было просто божественно.

Первой в глаза бросилась планета, висящая неподалеку от станции. Это был газовый гигант, похожий на Юпитер. Атмосфера, заполненная серными облаками, окрасила диск планеты в причудливый желтый цвет с серыми разводами. Я заметил две луны на орбите этой огромной планеты. Один из спутников был темно-коричневым, а второй – ярко-белым. Затем мой ошалелый взгляд двинулся вправо и уперся в астероидное поле. Десятки тысяч астероидов разных размеров плыли в бесконечной тишине космоса, вращаясь вдоль своей оси. Облака пыли и сгустки замерзшего газа придавали этой картине налет сюрреализма. Ну и, конечно же, звезды, мерцающие разными цветами. Полный улет! Я в космосе!

– Эй, тринадцатый! С тобой там все в порядке? Давай освобождай дорогу. Ты тут не один! – зазвучал в моей голове сердитый голос станционного диспетчера.

– Уже лечу! Засмотрелся тут, понимаешь! – начал оправдываться я, включая маневровые двигатели своего кораблика и беря курс на астероидное поле.

– Ничего, бывает! Многие новички в первые мгновения в космосе себя так ведут! Просто будь внимателен и не тормози больше. Космос ошибок не прощает! – заявил диспетчер, немного подобревшим голосом.

Пошел уже шестой месяц, как я попал в рабство к Шеерскому синдикату. Вопреки опасениям, никто нас особо не прессовал и не издевался. Может, потому, что мы были привилегированной кастой рабов-специалистов. Мы должны были приносить неплохой доход синдикату. Поэтому нам было не так тяжело в моральном плане. И даже была некоторая свобода.

Шахтер должен был за неделю добыть и доставить на станцию для переработки триста кубов астероидной руды. Как он это сделает, не важно. Хочешь – не напрягаясь долби руду каждый день. А если хочешь иметь выходные, то можно ударными темпами нарубить нужную норму за четыре-пять дней. После чего отдыхай до конца недели. За каждую сданную недельную норму нам списывали часть долга. И даже начисляли на наш личный счет немного галактокредитов. Так тут местная универсальная валюта называется. Именно она в ходу на территории всего Ареала. На заработанные деньги можно было погулять в кабаке на станции или сходить в бордель. Там, кстати, трудились женщины-рабыни. До других работ их почему-то не допускали. Такова была политика синдиката.

Хотя можно было эти деньги потратить и на списание части долга. Однако большинство рабов все свои заработанные гроши тратили на выпивку, легкие наркотики и женщин. А что! Стресс-то как-то надо снимать. Первые два месяца я еще держался и не тратил деньги, но потом подсчитал, сколько я получаю за каждую сданную норму, и просто выпал в осадок. Если даже я не буду пить, принимать легкие наркотики (а они тут были в свободной продаже) и завяжу с женским полом, то мне надо будет горбатиться тридцать шесть лет, чтобы выплатить Синдикату весь мой долг! Тут я полностью осознал всю глубину той задницы, в которой оказался. После столь шокирующего открытия я просто пошел в кабак и надрался там как следует. Затем был бордель, где я оторвался на всю катушку.

Космос, конечно, прикольная штука. Однако и он надоедает, когда превращается в рутину. Новизна впечатлений притупилась, и на меня со страшной силой навалилась безнадежность. Самое обидное, что я не знал, как можно выбраться из этой ситуации. Даже если я и смогу продержаться тридцать шесть лет и выплатить весь свой долг, то что меня ждет впереди? Перспективы стать бандитом синдиката или подопытным кроликом в рамках колонизационной программы тех же бандитов меня совсем не прельщали.

Следующие месяцы потянулись унылой чередой. Я лихорадочно искал выход и не находил его. Отказавшись от выходных, я после выработки недельной нормы не возвращался на станцию, а продолжал исследовать окрестности астероидного поля, ища выходы из системы. К сожалению, границы системы патрулировались боевыми кораблями синдиката. И поэтому туда соваться не следовало. К концу недели приходилось возвращаться на станцию и сдавать свою норму, чтобы не вызывать подозрений.