Александр Емельянов - Первая империя. Книга 13. Паладин Веры: Долгий путь до Аландона. Том 1

Набухшая от воды одежда и оружие тянуло ко дну, а быстрое течение тянуло упорно под лед! Завитушки водоворотов с хлопьями грязно-белой пены, словно уродская маска водяного, скалилось в предвкушении двух жертв…

– Мать честна! – хором выдохнули казаки и всей толпой ломанулись к полынье…

Вот, один из казачат напоследок, махнув рукой, словно прощался уже с белым светом вскинулась в отчаянии над бурунами реки, как рядом выпрыгнула из воды вторая голова, которая хапнув ртом воздуха, скрылась под водой…

Когда казаки подбежали к берегу, их руки уже бессильно свесились, один выдохнул матерно – Ну уж хер этому водяннику!

И с разбега рыбкой скользнул под воду! Это, как оказалось – атаман поселения…И через минут пять он вынырнул снова, судорожно хватая воздух, крикнул – Вспоможайте, какого хрена стоите? – и время взорвалось, счет полетел на секунды…!

Следом с берега уже две фигуры нырнули в черную воду! Она словно недовольным тем, что вмешались взрослые, снова вскипела бурунами и над водой показалась голова того парнишки, что нырнул вторым в воду…

– Хватай, мать ии… – взревел казак, ловя парня за волосы его, а он в свою очередь, поддернул также первого, который уже и признаков жизни не подавал…

– На берег волоки их! – и трое казаков с трудом преодолевая течение, вытаскивали из воды насмерть замерзших казачат!

Вытащили, но второй парень своего спасенного не бросил и кинулся отчаянно качать ему грудную клетку, делая искусственное дыхание! Порывисто перевернул того на свое согнутое колено, нажал со спины и немного погодя, парень тяжело и порывисто закашлялся, выблевывая из своих легких густую, словно кровь, черную воду со всякой гадостью…Даже видимо рыбешка какая-то попалась? Но…прокашлявшись, парень открыл мутные, как у настоящего утопленника глаза и схватился за руку своего спасителя!

А взрослые казаки, очумело уставились на парня, который делал что-то для них совсем уже запредельное – реанимировал фактически уже безнадежного утопшего парня…А вот потом начались у парней отходняки – руки, ноги, губы посинели, как у утопленников в натуре, когда тех вылавливают на перекатах по поздней весне, когда река окончательно очищается ото льда и мусора, накопленного за долгую зиму…

– Водки, живо им! Чего дурни уставились? – рявкнул на станичников атаман Албазинской станицы (именно он нырнул первым!) – тут же кто-то из казаков сдернул алюминиевую флягу с пояса и подал атаману. Тот, стоя на коленях, флебнул сам глоток и ткнул в руки спасителя…Тот поднял на него непонимающие глаза, но атаман рявкнул – Пей, твою же в котовасию, дурак!

Но парень вместо своего рта, ткнул горлышко с водкой своему спасенышу! Тот стуча зубами по горлышку, присосался к нему, как новорожденное дитя к мамкиной сиське!

– Хорош! – снова рявкнул атаман и буквально вырвал флягу из рук бывшего утопленника и сунул спасителю и приказал – Пей, холера!

И парень на автомате сделал пару глотков и захолонулся, закашлялся и поднял на того красные глаза и сухо проскрипел – Спасибо, дядьку!

Атаман крикнул – Натрите их, скорее, а то закоченеют! – уж тут казаки не опростоволосились!

Парней распяли на скинутые теплые шинели и тут же раздели, скинув их сырые от воды портки, рубахи и прямо на морозе плеснули водки на кожу и портянками стали растирать до сплошного покраснения кожи, после этого завернули в сухую одежду и подхватив отъехавших с водки на голодный желудок и дикой усталости, пацанов, наметом стали карабкаться вверх по склону холма, на котором проходили шермицы!

А народ уже шумел и волновался, стоя на вершине холма, никто вниз не спускался – история окончилась успешно и потому бабы перестали плакать, жалея возможных утопленников! Наоборот, подогнали волокуши какого-то казака из местных и закинув ребят на сани, погнали в станичный лазарет! (Дело было в Албазинской станице, так как её казачата взяли большинство призов в прошлом году)…

Две недели в станичном лазарете, тем временем, печальная весть улетела в Забайкальскую…И спустя шесть часов после того, как ускакал вестовой, чуть не загнав коней, прискакали отцы парней…Два соседа по улице, напротив стояли их дворы…

– Сынку! – плача отец проштрафившего парня упал на колени перед кроватью сына – Папка…– чуть слышно прошептал парень – у него воспаление легких, тяжелое по тем временам заболевание, антибиотиков тогда-то ведь не было!?

– Жив! – облегченно простонал отец и припал головой к горячечной руке сына.

– Сынуля, как ты? – спокойно спросил Пантелей Бутурлин своего отпрыска – у того только слегка переохлаждение, он не заболел…

– Как он? – прошептал парень, у него временно ослабли голосовые связки – купание в ледяной воде не проходит даром!?

– Жив…– коротко ответил отец, он убедился, что сын жив и практически здоров, сердце отпустила та острая боль, что сковала его члены, когда уже почти в ночь, в ставни его дома требовательно постучал рукояткой нагайки вестовой, крича, чтобы он срочно ехал верхами в Албазинскую, на шермицы…вместе с соседом! И они оба, не глядя друг на друга (как же? Пришлый!), оседлали коней и выехали в студеную ночь верхами…

Да вот только путь не близкий – почти три часа гнать, если не жалеть коней…Но когда речь о жизни сына, какие могут быть вопросы? И потому они в конце-концов спарились и гнали по темноте парой, опасаясь волков…В зиму серые разбойники очень часто подходили к станицам вплотную!…Но теперь…

– Спасибо, парень за мово сынка! Я у тебя в неоплатном долгу! – и громадный мужик, сосед недолюбливавший Пришлых, встал на колено к кровати Матвея и протянул ему свою лопатообразную ладонь…

Тот, тихо охнув, вытащил ушибленную руку и пожал совсем еще по-детски…Затем казак встал с колена и повернулся к соседу и негромко сказал, чтобы слышал только он – Сосед за Пришлого прости…вы с сыном – тепереча мои сродственники, самые близкие и родные! Прости, ежели что не так было… – и внезапно, встряхнувшись, глянул прямо в глаза Пантелея, твердо сказал, чтобы услышали все – Мой дом – твой дом! Мой Род – твой Род! Прости, Брат! – по медвежьи обнял оторопевшего казака…Пришлого!

А когда пришла пора выписывать через две недели парней из лазарета, за ними приехали оба отца, названные Браты! И весело гомоня, попрощались с персоналом лазарета, Сосед, как более справный казак (твердый середняк…), передал подарки всем нянечкам и доктору…

Когда приехали в станицу, уже Пришлые хотели, чтобы их подвезли к себе домой, но Сосед твердо и укоризненно сказал – Вы тепереча у себя дома, так ведь, Брат?

И с укором посмотрел на Пантелея…

– Валяй, Брат! – тому стало очень неудобно. Как так…вот ТАК?