Михаил Дорохов - S-T-I-K-S. Дорога в рай

Максим от души врезал боковым правым в так удобно подставленную челюсть мужичка, затем, продолжая движение, раскрутил плечевой пояс в обратную сторону, вкладываясь в удар левой снизу вверх, добавляя в челюсть.

К сожалению, абсолютно противореча демонстрируемой терпимости к побоям, дальнобойщик словно стоял на ватных ногах и поэтому от первого удара уже начал заваливаться как кукла. Из-за этого второй удар двоечки пошёл вскользь. Тем не менее, мужика развернуло вправо, и его ноги запутались. Левая потеряла опору, и Максим тут же следом вмазал от души стопой в несчастное левое колено, метя в сопряжение сгиба.

Дальнобойщик неуклюже взмахнул вперёд подбитой ногой и рухнул набок, ударившись головой, да так сильно, что Иверневу показалось, что он слышит хруст костей. Внутри всё похолодело. Это он что-то не рассчитал силы: ожидал, что убийца хоть немного окажет сопротивление и будет стоять на ногах крепче. А тут на тебе – как будто инстинкты у человека напрочь отключились, и он пёр вперёд, невзирая на боль, и даже не пытаясь удержать равновесие.

Вместо того чтобы на автомате протянуть руки назад и спружинить в падении, как это обычно бывает, громила просто взял да и шлёпнулся плашмя, и не мягко, а как спиленное дерево. А ведь и близко нокаута не было!

Да, дела… Так и минимум пятёрку колонии строгого режима можно себе навоевать.

Максим начал искать по сторонам шланг или его подобие – стоило бы связать этого буйного. Но тот вдруг выгнулся дугой и схватил Ивернева за ногу. Твёрдые пальцы обхватили плотно лодыжку, и мужик начал тянуться к Максимову кроссовку оскаленным ртом. Ивернев брезгливо поднял вторую ногу и нанёс удар в сочленение локтя одной из рук нападавшего, чтобы тот отпустил его.

Не тут-то было!

Ещё удар! Максим чуть не упал при этом. Дальнобойщик не реагировал. Да он что, из железа, что ли, сделан, либо вообще боли не чувствует? Ивернев исступлённо заколотил каблуком по лбу убийцы, пытаясь оттолкнуть, причём делал это уже изо всех сил. Лицо мужика покрылось кровью из двух ссадин, но он не переставал подтягиваться к обхваченной им ноге.

В какой-то момент Максим уже не выдержал и заорал:

– Да отвали же ты, наконец! На!

Он резко поднял ногу, с силой согнув её в колене и собираясь впечатать каблук в голову мужика. Если бить в корпус, то у лежачих такие фиксированные удары нередко даже рёбра ломают. Поднял, зафиксировал, чётко и отрывисто дал от души по кости – но лоб у мужика оказался, как у быка, ему повреждения явно не мешали.

В эту секунду убийца вдруг резко рыкнул и подтянул к себе опорную ногу Ивернева, и тот резко полетел назад, стараясь затормозить руками. Нога завершила удар, но из-за падения траектория сместилась, и пятка впечаталась в глаз нападавшего. И, к ужасу Максима, соперник лишь подтянулся на руках и навалился на его ступни. Теперь они лежали оба.

Правую ногу пронзила резкая боль. Это мужик, похоже, окончательно слетел с катушек, и теперь со всей дури укусил Ивернева через штанину. Было такое ощущение, что он хотел оторвать кусок плоти вместе с клочком одежды. Из-за сжатых на икре зубов непрестанно доносилось угрожающее утробное клокотание.

Максим попытался вытянуть вторую ногу из-под туши дальнобойщика. Для этого ему пришлось изогнуться на бок, подтягивая к животу колено, и пришлось приблизиться к морде нападавшего. Тот, не переставая, наблюдал чёрными глазами за Иверневым, и как только лицо парня стало ближе, резко дёрнулся, отпуская ногу и пытаясь бросить себя ближе к голове Максима. Или к горлу.

Точно! Хоть в чёрных глазах и не было видно зрачков, Ивернев абсолютно верно оценил этот недвумысленный бросок. Дальнобойщик стремился вцепиться ему в горло, прямо как хищник. Рука нападающего скользнула по предплечью Максима. Ухватиться за шею не удалось, и окровавленные пальцы вцепились мёртвой хваткой чуть ниже локтя прямо в кожу.

Ивернев и сам зарычал от бешенства – нестриженные ногти мужика глубоко царапали ему руку, сдирая эпидермис и принося жгучую боль. Он перехватил запястье преступника и, быстро нащупав пальцы, попытался разжать их. В это же время он перевернулся на спину и начал методично забивать раз за разом каблук в глазницу дальнобойщика, превращая её в один сплошной синюшный подтёк.

А мужик всё пёр вперёд, словно совсем не ощущал боли. Любой, даже тренированный, человек уже ослабил бы напор после таких травм и повреждений, но этот и не думал сдаваться. При очередном ударе мужик подался вперёд и попытался схватить Максима за ногу, которой он старался побольнее лягнуть нападающего. В итоге лишь наткнулся на подошву кроссовка, оставив на асфальте несколько зубов. Нос был разбит всмятку, но дальнобойщик словно не почувствовал и этого удара. Вместо этого оставшиеся зубы вновь с удвоенной силой сомкнулись на икре Ивернева, заставив его буквально взвыть от боли и злости.

Максим быстро осмотрелся и увидел то, что ему нужно. Малый пожарный щит около заправочного автомата, выкрашенный яркой бордовой краской, а на нём – небольшого размера багор с раздвоенным концом и тупым набалдашником. Ивернев сделал усилие и перевалился на живот, взревев от натуги. Он тут же начал подтягивать себя к щиту.

Челюсти убийцы соскользнули, разрывая и утягивая за собою ткань брюк. Ногти нападающего оставили глубокие борозды на ноге. Максим использовал эту заминку, чтобы рвануться ближе к заветному орудию. Но тут же он, стиснув зубы, зарычал снова, захлёбываясь брызнувшей слюной – и было отчего. Теперь мужик вцепился в уже расцарапанную икру, прокусывая кожу до крови. При этом каннибал заурчал так довольно, будто только этого и хотел. Запах крови явно заставил его двигаться активнее, вон как сдавил ногу и навалился на неё.

До щита оставался буквально метр.

В этот момент раздался отчаянный и тоненький визг, заставивший Ивернева похолодеть от ужаса. Он извернулся как уж, чтобы посмотреть назад. Танюшка выбежала из-за терминала и теперь отчаянно тянула полоумного мужика за ботинок. Дальнобойщик слабо задёргал ногой, пытаясь повернуть голову и понять, кто там прицепился к нему. Но интереса к ноге Максима псих не потерял – кровь струилась по его губам, и этот факт явно расставлял приоритеты в голове обезумевшего преступника. И всё же хватка его ослабла.

У Ивернева всё сжалось внутри, и когда челюсти и пальцы громилы наконец на несколько секунд расслабились, Максим дёрнулся вперёд. Он из последних сил рванул к щиту, до зубовного скрежета стискивая челюсти и плюя на адскую боль в раздираемой икре. Не тратя время на то, чтобы подняться, он ухватил багор и с размаху врезал заострённым концом в щёку нападающему. Паралич мышц был обеспечен, как и адская боль – но явно не для этого урода. Тот лишь нелепо задёргал головой, пытаясь придавить щекой конец раздражающей палки. Ему пришлось отпустить ногу Ивернева, и теперь здоровяк по-идиотски разевал рот, вытягивая лицо в мерзкую обезображенную конвульсиями маску.