Михаил Дорохов - S-T-I-K-S. Дорога в рай

Борис Александрович работал водителем и одновременно слесарем при одном из детдомов города. Часть воспитанников младших групп в эту осень побывали в загородном лагере, и теперь нужно было забирать их обратно. Вот и попросил Саныч Максима сделать это за него в связи с прибавлением в семье и выпиской дочери из роддома. Дело хорошее, да и как не помочь другу родителей, пусть тех уже давно нет в живых? Доброе Ивернев старался помнить всегда.

Максим докатил до района, в котором находился детдом, на четвёртом маршруте автобуса, наблюдая по пути за вялой воскресной жизнью города. Сейчас все горожане толклись в торговых центрах и парках. Вот там был настоящий бедлам и скопление народа. Сетуя на то, что проспал и не успел даже крошки закинуть в желудок с утра, Ивернев углубился во дворы, срезая путь до своей цели. Пройдя мимо недостроенных многоэтажек и словив несколько пристальных взглядов идущих мимо девушек, он приосанился, сам посмотрел в ответ. На внешность ему жаловаться не приходилось: русый, подтянутый, серые глаза, на лицо не красавчик, но и не орангутанг какой-нибудь завалящий.

А вот и искомое здание показалось. Кирпичная старая четырёхэтажка с большим двором за высокой стеной, грязновато-серые стены, верхние два ряда окон – пластиковые, а те, что ниже – деревянные. Понятно: хотели, чтобы с улицы смотрелось более презентабельно при взгляде на верхние этажи. Да вот только через пару лет часть забора сделали решётчатой, и получилось всё зря. За оградой располагался двор с детской площадкой и турниками, дальше какая-то полоса препятствий, ветхие подсобные помещения и флигельки. Их капитальный ремонт не коснулся. Унылое было зрелище, заставляющее сердце сжаться. Отовсюду тянуло какой-то обветшалостью. Около ворот примостилась будка охранника, внутрь которой можно было заглянуть через задвигающееся окошечко. Максим постучал по исцарапанной и из-за этого уже не прозрачной заслонке. Она отодвинулась в сторону, и грубый скрипящий голос гаркнул:

– Слушаю.

– Ивернев. Максим. От Борь Саныча.

– Мм-м… Документ есть? Проходи… – уже проверив паспорт Максима, проскрипел седовласый охранник с брюшком, затянутым в типовую униформу.

Прихрамывая, он вышел из будки. Спустя несколько секунд послышался лязг сдвигаемого засова. В воротах из ядрёно-вишнёвого листового профиля открылась калитка, и охранник ещё раз крякнул:

– Проходи… Особое приглашение надо, что ли?

Максим переступил перемычку калитки в воротах и оказался во дворе. Гараж он определил сразу: только у одного строения были такие двери, в которые прошёл бы микроавтобус. Но всё же наглеть Ивернев не стал: субъект в форме сторожа дёрганый, нервный и в летах. С таким лаяться – себе дороже.

– Погоди, ключи забыл… – прогудел Митрофанов и скрылся на мгновение в будке, забренчав там связками ключей.

Затем сторож вышел, закрыл калитку на засов, подёргал зачем-то ворота и заковылял к гаражу, бросив через плечо:

– Пойдём.

Вдвоём они открыли железные, в разводах и потёках, старые створки. В темноте гаража отблесками солнца мигнули фары белой старой «Газели».

– Держи, – охранник протянул ключи от авто Иверневу.

Максим взял небольшой брелок сигнализации с несколькими ключами из китайского мягкого железа. Видать, замки на «Газели» переставляли не раз. Микроавтобус единожды мигнул габаритами, и Ивернев полез на место водителя, попутно осмотрев салон. Пусто. Самые задние сидения откручены – не иначе как вещи и рюкзаки туда кидать. Вполне обычный старенький трудяга для перевозки людей и их поклажи. Максим прокрутил ключ зажигания. «Газель» вздрогнула и медленно выкатилась, поскрипывая и покряхтывая, во двор детдома.

Митрофанов закрыл обшарпанные двери гаража и неторопливо направился к воротам. Максим нервно барабанил пальцами по рулевому колесу. Как-никак он может опоздать, а Борь Саныч и по телефону, и в прошлый раз при встрече действительно напряг своими рассказами, на что готовы детдомовцы, если их оставить без присмотра. Понятное дело, что добрая половина этих баек была преувеличением, но тем не менее следовало поторапливаться.

Ивернев терпеливо дождался, пока обе створки ворот разъедутся в стороны. «Газель» выкатилась с территории детдома и, подпрыгнув на «лежачем полицейском», нырнула на соседнюю более широкую улицу. Максим снова привыкал к габаритам автомобиля. В принципе, ничего сложного – он и грузовики водил раньше. Но всё же следовало двигаться осторожно – практики кататься на микроавтобусах у него не было уже давно.

Осень ещё не вступила в полные права, когда походя превращает в слякоть всё вокруг. Поэтому дорога была сухая, и микроавтобус бодро добежал по извилистым улочкам до края плотной застройки, а затем выскочил на загородное шоссе. Теперь дело пошло более споро.

Максим опустил стекло и, наслаждаясь свежим ветерком, катил ещё где-то минут десять, пока не почувствовал странный запах. Тянуло чем-то кисловатым. Отдалённо все эти флюиды идентифицировались как что-то болотное и сырое – по крайней мере, именно такая ассоциация возникла в голове Ивернева. Выброс, что ли, какой? Так вроде и не было заводов с этой стороны города. Неужто дотянуло с другого конца городка? Он у них, конечно, не так чтобы и большой, но застроен не впритык, из-за чего пролететь быстро за полчаса не удастся. Ветер несильный, а значит, и запах идет от источника, который находится недалеко. Пришлось закрыть окно. Начала быстро собираться какая-то дымка.

«Газель» свернула в посадку, и, задребезжав следующей передачей, пошла по разбитому асфальту в сторону детского лагеря. Через пять минут микроавтобус вкатился в небольшое село и, проскочив его, подъехал к воротам детского лагеря. Решётчатый забор открывал взгляду все цвета жёлтого и красного – ещё не опавшие листья на деревьях бросались в глаза, из-за чего небольшие домики вожатых и отрядов с первого взгляда были не заметны среди обильной растительности. Вдалеке виднелось подобие стадиона и единственное двухэтажное здание, поделённое на два корпуса – администрация и актовый зал. По дорожкам сновали редкие люди, перетаскивая какой-то скарб: судя по всему, работники и вожатые. Лагерь закрывался на месяц для ремонта. Детдомовцы были в последней смене.

Максим дважды нажал на клаксон, просигналив будке около ворот. Пригляделся: пустая. Из ближнего домика вышел мужичок в униформе охранника, похожей на одежду Митрофанова. Было в его походке что-то развязное и расслабленное; Ивернев грешным делом подумал, что мужик с вечера принял на грудь – очень уж у него был отсутствующий вид. Охранник подошёл к воротам, скользнул взглядом по лицу Ивернева, затем прищурился на номер авто и, наконец, деловито поинтересовался: