Сергей Фокин - На крыльях ветра

Смешно, но другие способы избежать столкновения пока не приходили мне в голову. Конечно, можно было попробовать, как рекомендуют психологи, завести с маньяком вяжущий разговор, увлечь его подходящей темой и в процессе, как пылесос, вытянуть отрицательные эмоции. Сбросить их на землю, развеять по ветру…

Мысль о ветре вдруг задела меня за живое. А ведь я знал о нем такое, что не было известно Владу. И мог бы, наверно, в случае опасности проделать какой-нибудь отвлекающий фокус. Правда, для этого требовалось некоторая сосредоточенность, но такого добра мне было не занимать: помогли вышивания крестиком и авиамоделизм. Иногда мне казалось, что я мог бы пересаживать морковку ботвой вниз, и не допытывался, зачем это нужно.

Ответ на второй вопрос выглядел не так однозначно. Кто забрался в мой компьютер? Какого черта им вообще потребовалось что-то копировать? Сумасшедшие хакеры, собирающие курсовые работы и продающие их от своего имени? Выискивать открытые порты в системе ради того, чтобы завладеть кучей чужих текстов сомнительного качества! Можно было бы понять, если бы злодей покусился на компьютер Дарьи Донцовой или Александры Марининой. Там имеется шанс заработать на выпуске еще не опубликованных романов. Хотя гораздо проще было найти начинающего писателя и заказать ему, например, книжку «под Донцову». Сейчас куча «литературных негров» живут этим.

Если не считать таких бредовых предположений, других у меня просто не имелось.

Нельзя сказать, что какой-то из вопросов был для меня важнее. Перспектива получить двойной перелом челюсти, конечно, не радовала. Но напор и категоричность, с которым Ирвинд намекнул об опасности, тоже оказались неожиданными. Факт, что сама опасность осталась неосвещенной, только добавили напряга.

Нормальный человек на моем месте, возможно, залег бы на дно и пару недель не выходил из дома. Или уехал из города, чтобы во всем разобраться на природе. Кому хочется получить неприятности по собственной глупости? Ответ, кажется, ясен. Я остался. Больше того – как буревестник, жаждущий бури, снова стал искать встречи с Викой.

Может быть, ее бой-френд (так я в мыслях уничижительно называл Влада) в эти дни оказался сильно занят, но один раз нам спокойно удалось съездить на пляж.

День тогда снова выдалось жарким. Весь незанятый на работе народ двинулся на водоемы, поэтому пришлось искать место поспокойнее. Мама дала мне машину до вечера, и мы поехали на одно лесное озерцо, служившее пожарным водоемом.

Несмотря на удаленность от города здесь уже стояло два десятка автомобилей, но нас это особо не расстроило.

На Вике были одеты небольшие розоватые шортики и короткая майка. Волосы она закрутила в пучок на затылке, и светлая шея выглядела удивительно привлекательно. Я даже застыл на мгновение, обратив внимание на этот незагорелый участок. Тогда и пришло в голову, что не случайно в старых сказках девушек сравнивают с лебедями.

– Здесь глубоко? – снимая майку, спросила Вика. Плавные очертания ее груди тотчас навеяли мне воспоминания об их удивительной мягкости и одновременной упругости, так что я снова едва не впал в ступор.

– Не очень… Только в одном месте. Но туда можно не плавать.

– Ты хорошо держишься на воде?

– Даже не знаю, что и сказать… – Я действительно затруднился с ответом. Если сравнивать с Владом, то думаю, он дал бы мне сто очков форы.

– Переплывешь? – Она кивнула на другой берег. Озеро было небольшим – метров сто в диаметре.

– Конечно! Даже пять раз! – засмеялся я. – Мы с мамой здесь часто бываем. На глубине бьют родники, и вода холодная.

Вика сбросила и шортики, оставшись в такого же цвета раздельном купальнике. Он очень шел ей. Может, потому, что тело у нее было уже смуглое от загара.

– Тогда бежим? – предложила она. – Или сначала прожаримся?

– Бежим!.. – И мы помчались к воде.

Для девчонки она плавала очень неплохо – грациозно и эффективно. Я любовался ею, отфыркиваясь из-за набегавших волн. А когда мы оказались достаточно далеко от берега, наконец-то собрался с духом…

Никогда в своих разговорах нам еще не доводилось упоминать о Владе. Но в тот день я твердо решил это сделать. И не нашел лучшего места, чем на середине озера!

– Можно задать тебе один вопрос?

Почему в такие минуты в голову не приходит ничего более оригинального? Ведь можно было выпрыгнуть из воды, как дельфин, подняв тучу брызг, так что девушка захлебнулась бы ими. Потом спасти ее, сделав искусственное дыхание, и, когда она едва задышит, выпалить одной длинной фразой: «Язапрещаютебевпредьвстречатьсясэтимублюдком! Еслиещеразувижутаклегконеотделаешьсяспасатьнестануутонешькактопор!»

Вместо этого я посмотрел ей в глаза, но очередная волна заставила Вику закрыть их.

– О чем? – Она ловко перевернулась на спину и подняла голову, чтобы слышать меня.

– О Владе…

Тут по сценарию я должен был насупить брови и всем своим видом показать, как недоволен, но ветер пригнал еще одну хорошую волну – пришлось под ней подныривать. Вика, кажется, немного напряглась, потому что отозвалась с небольшой задержкой.

– А что Влад? – Впрочем, это больше походило на попытку вовсе уйти от ответа.

– Он тебе нравится?

Если продолжать развивать законы мыльной оперы, то я должен был взять в руки кухонный нож и поигрывать им, намекая: могу сейчас или убить неверную, или же проткнуть собственное сердце. К сожалению, ножа поблизости не оказалось, и я просто подплыл поближе, подчеркнув тем самым важность момента.

Что я ожидал услышать? «Конечно, ненавижу его всей душой, а встречаюсь потому, что планирую отомстить за поруганную честь моей сестры. Он умрет через два дня, и тогда никто не помешает нам быть вместе до гробовой доски!»

– Нравится, – ответила она спокойно. – Он сильный. У меня папа такой же – тренирует молодежную сборную города по волейболу.

Все понятно! В парнях она ищет второго папочку. Это психологический момент, известный с древних времен. Тогда зачем она проводит время с хлюпиком, всего пять раз переплывающим лесное озерцо?

– Ты… – Слова застревали у меня в горле. – Ты любишь его?

Никогда в жизни я не разговаривал с девушками так смело. Если вспомнить детский садик, когда белокурая малышка Люся просила заплести ей косу, а я деловито выполнял, рассказывая вслух стишки про зиму, то можно сказать, что этого вовсе не было. Потому что особых чувств к Люсе я не испытывал. Это все равно, что причесывать куклу Барби, которая тебе уже надоела. Просто работа, долг – и ничего больше. Кажется, мне нравилась тогда совсем другая девочка. Но со мной она не дружила, а навязывать свое общество мне не позволяла скромность.

В школе я тоже влюблялся. Кажется, в шестом или седьмом классе. Ее звали Лена, и она сидела на одной парте с Толиком. Друг угощал ее конфетками, а потом они украдкой целовались в гардеробе. Конечно, вышло так, что Толику быстро надоело ухаживание, и он перестал обращать на Ленку внимания. Тут бы мне проявить расторопность и деловитость. Она была по-настоящему красивой, хотя и со своими странностями характера. Но, однажды решившись, я промямлил что-то про прикольные картинки, накаченные мной из интернета, про фильм, который хотел бы ей показать… Ленка внимательно меня выслушала, а потом мотнула косами и ушла. Всего, что я мечтал положить к ее ногам, оказалось мало для полного счастья.