Марк Черазини - Чужой против Хищника

Доктор де Роса не ответил. Вместо этого он стал зарывать руку в почву рядом с объектом, пока его пальцы не сомкнулись вокруг этой штуковины. Вынимая объект из земли, Себастьян затаил дыхание.

— Что там, профессор? — еле слышно прошептал Томас.

Наконец почва отпала, и объект обнажился. Себастьян испустил вздох.

— Глаза всех бутылку пепси-колы подкладывали? — холодно осведомился он.

— Дайте мне еще один месяц, — взмолился Себастьян, по-прежнему сжимая в кулаке проклятую крышку.

Хмурясь, министр Рамирес покачал головой.

— Нет, Себастьян, никак нельзя. Министерство культуры еще шесть месяцев тому назад было заинтересовано в ваших результатах. Мы ставим сюда другую команду.

Пока солнце садилось, мексиканский вечер становился прохладнее. Температура уже опустилась с сорока двух градусов до умеренных тридцати восьми. Себастьян де Роса был у себя в палатке, пакуя вещи, когда туда зашел Томас.

— Что у нас еще плохого?

— Мы потеряли полпартии, — хмурясь, ответил Томас.

— Бобби ушел?

— Угу. И Джо. И Кэролайн. И Ник. И Джерри со всей бригадой.

Себастьян тяжело воспринял это известие. Он осел на койке, плечи его поникли.

— Томас, погребальный зал здесь. Я точно знаю. — Он крепко сжал кулаки. — Мы обязательно его найдем, а вместе с ним и связь с египетской культурой.

— Я тоже это знаю, — отозвался молодой человек, смахивая с лица светлые волосы. — Но без археологической партии и нового разрешения на раскопки нам делать нечего.

Себастьян какое-то время смотрел на Томаса, затем встал. С новой решимостью он побросал в свой чемодан еще несколько вещей.

— Постарайся удержать остаток партии вместе еще двое суток. Я поеду в Мехико… поговорю с чиновниками. Я добьюсь возобновления наших раскопок.

— Возможно, я помогу вам этого добиться, профессор.

Низкий голос с идеальным британским акцентом принадлежал незнакомцу. Дружно повернувшись к входу в палатку, Себастьян и Томас увидели там высокого негра. Де Роса прикинул, что этот мужчина как пить дать за два метра ростом, и даже безупречная, английского покроя, пиджачная пара кое-как скрывала его широченную грудь и необыкновенно мускулистые руки. Несмотря на свои габариты, двигался он весьма грациозно.

— Мы с вами знакомы? — спросил Себастьян.

— Меня зовут Максвелл Стаффорд, — ответил мужчина.

Затем он подошел к Себастьяну и вручил почтовый конверт цвета слоновой кости с рельефной монограммой «Вейланд индастриз».

Себастьян разорвал конверт и уставился на листок бумаги внутри — личный чек от Чарльза Вейланда, выписанный доктору Себастьяну де Роса. Сумма на этом чеке имела больше нулей, чем приблизительное датирование по радиоуглеродному анализу. Себастьян вопросительно взглянул на незнакомца.

— В обмен на небольшое количество вашего времени, — пояснил Максвелл Стаффорд.

Массивный вертолет британского производства «Морской царь» с бортовым номером «Вейланд-14» летел сквозь собирающийся грозовой фронт. Снаружи роились свинцовые тучи, а порывы ветра становились все сильнее, делая полет неровным, но никто из пассажиров не замечал содроганий и внезапных нырков «Морского царя».

Алекса Вудс крепко спала, развалившись на сиденье в главном салоне вертолета. На ней по-прежнему было то же самое снаряжение для холодной погоды, которое она надела, когда ее сняли с Гималаев. На груди лежал раскрытый номер «Сайентифик американ». На обложке журнала красовалась недавняя фотография основателя и главы «Вейланд индастриз», а заголовок гласил: «Чарльз Бишоп Вейланд — пионер современной роботехники».

У окна рядом с Лекси стоял высокий тощий мужчина с нескладными конечностями и выпирающим кадыком. На носу у него сидели очки с толстенными стеклами, а в руках был цифровой фотоаппарат. Этот фотоаппарат мужчина затем положил на сиденье, пытаясь снять самого себя. Однако с первой попытки ему лишь удалось себя ослепить. Во время второй попытки вертолет дал крен, и мужчина обрушился на Лекси.

— Прошу прощения, — сказал он, когда Лекси проснулась. Она молча кивнула и собралась было снова закрыть глаза, но тут мужчина попросил: — Впрочем, раз уж вы проснулись, вас не затруднит?

Он поднял фотоаппарат и попытался одарить Лекси чарующей улыбкой. Но стал от этого только еще больше похож на дегенерата.

Лекси взяла камеру и сделала снимок.

— Я документирую путешествие для моих мальчиков, — объяснил мужчина. — Пусть они знают, что их отец не всегда бывает скучным. — Он сунул руку в карман парки и достал оттуда толстый бумажник с фотографиями. Затем показал одну фотографию Лекси. — Вот Джейкоб, а вот Скотти, — гордо указал мужчина.

— Очень симпатичные, — вежливо похвалила Лекси. — А это ваша жена?

— Моя бывшая жена, — сказал он. Затем мужчина подал ей руку. — Грэм Миллер, специалист по прикладной химии.

Они обменялись рукопожатием.

— Алекса Вудс, специалист по охране окружающей среды и проводник.

— Вы работаете у Вейланда?

Лекси помотала головой.

— Я работаю в небольшом экологическом фонде и в то же время вожу научные экспедиции по льду. Одно оплачивает другое. Хотя, признаться, не очень хорошо оплачивает.

— По льду?

— В арктические и субарктические экспедиции, в Гималаи, в Антарктику…

Как раз в этот самый момент второй пилот высунул голову в салон.

— Лекси, ты и твой приятель, пристегнитесь, пожалуйста. Мы уже недалеко от корабля, но сейчас должны войти в нешуточную турбулентность.

Лекси пристегнулась. Миллер сел напротив нее и сделал то же самое.

— Ваш друг? — спросил он.

— Друг моего отца. Он здесь большинство пилотов обучил. А мы с сестрой в летние каникулы всегда с ним болтались.

— Ваша сестра работает вместе с вами?

Лекси чуть не расхохоталась от такого предположения.

— Нет-нет. Она холод терпеть не может, даже во Флориду переехала. Если увидите ее на лыжах, значит, ее тянет катер.

Второй пилот, не вставая с сиденья, повернул голову и крикнул из кабины:

— Только что ТБВ прошли!

— Проклятье! — выругался Миллер, сжимая фотоаппарат. — Я хотел сделать фотографию.

— Чего?

— Этого ТБВ. Вообще-то, им следовало предупредить, прежде чем мы его прошли.

«Где они такого откопали?» — качая головой, подумала Лекси.

— ТБВ — это точка благополучного возвращения, — задушевно объяснила она химику. — Объявление означало, что мы уже использовали больше половины горючего и теперь не сможем вернуться назад.

Миллер заметно побледнел.

— Мы могли бы сделать вынужденную посадку, — желая облегчить его состояние, добавила Лекси. — Правда, вода здесь такая холодная, что мы в ней через три минуты загнемся.