Александр и Евгения Гедеон - У оружия нет имени

– Оружие в багаже, багаж в гостиничном номере, – торопливо ответила Ри, едва носки ботинок репликанта вновь обратились к ней. Рассмотреть его выше мешала неудобная поза и упавшие на лицо волосы.

– А комлинки? – подал голос Блайз. – То, что казённые костюмы вы отдали противнику, мы знаем. А коммы где? Отвечай!

– Комлинки мы выбросили из окна машины, – обречённо призналась Ри.

Похоже, до неё только сейчас дошло, что эти репликанты – те самые, которых сёстры оставили на Гефесте.

– Хватит врать, – усмехнулся Чимбик. – Кому вы передали их? Своему начальству? Отвечай, разрешаю.

– Это правда, – поспешно ответила Ри, и репликанты отчётливо слышали тихую панику в её голосе. – Мы не знали, как их отключить, а потому сняли и выбросили в окно. И я не знаю, о каком начальстве вы говорите.

– О вашем, – ответил сержант, не поверив её словам.

Собственно, если они и отдали комлинки разведке Союза, то только на Гефесте, в то время, пока репликанты нагоняли их. А здесь, на Новом Плимуте, у них просто не было для этого времени. Разве что они передали его спутнику или агенту в одном из магазинов. Но выкинуть в окно комлинки, зная, что с их помощью можно вскрыть коды переговоров войск Консорциума…

Вывод напрашивался сам собой: его пытаются выставить дураком.

– Врёшь, – сержант обнажил нож.

Нежно, словно лаская, он провёл боковой частью клинка по щеке Эйнджелы. Та словно окаменела. Казалось, она даже перестала дышать. На побледневшем лице жили только глаза, неотрывно следящие за угольно-чёрным куском металла.

– А ты ничего рассказать не хочешь? Разрешаю говорить.

– Мы выбросили коммы, – едва слышно выдохнула Эйнджела. – Не знаю, как доказать.

– Вот, значит, как… Выкинули. Допустим. А кто он? – Чимбик убрал нож от лица девушки, спрятал в ножны и мыском ботинка указал на постанывающего мужчину. – Разрешаю говорить.

– Ларст Твид, – коротко сообщила Эйнджела. – Бизнесмен с Гефеста, приехал в деловую командировку. Он нанял нас в качестве эскорта на всё время пребывания на планете.

– Эскорт? Охрана? Отвечай!

– Не охрана, – на краткий миг удивление перекрыло даже страх в глазах Эйнджелы. – Куртизанки. Мы изображаем его подружек на светских мероприятиях и спим с ним за деньги.

– Куртизанки? – недоуменно переспросил Чимбик, после чего отключил динамики и потребовал разъяснения у брата:

– Так, знаток, что такое “куртизанки”?

– Не знаю, садж, – обескураженно ответил Блайз. – Мне этот термин не встречался.

– А зачем они спят за деньги с бизнесменом? Какой в этом смысл?

– Не знаю, садж, – повторил Блайз и, подумав, выдвинул гипотезу. – Может, он мёрзнет во сне?

– Тогда почему климат-контроль не активирует?

– Да я откуда знаю? – возмутился Блайз. – Кто их поймёт, дворняг этих? Может, это модно или престижно. Как кальян. Вот ты бы, садж, отказался с ними поспать, а?

Репликанты внимательно посмотрели на девушек, затем сержант присел и положил ладонь на обнажённое плечо одной из сестёр. Считал показания сенсоров, повторил процедуру со второй. Девушки были тёплыми – как и положено млекопитающим, – и мягкими. И странным образом привлекательными. Последнее сержант определил без помощи сенсоров.

– Не знаю… – неуверенно протянул Чимбик, выпрямляясь. – Наверное, не отказался бы…

– Ну вот, и он тоже не отказался! И вообще, они куртизанки – у них и спрашивай! – завершил обсуждение Блайз.

Чимбик, решив последовать совету брата, вновь включил внешние динамики и присел перед Эйнджелой на корточки.

– Что такое “куртизанка” и зачем вы спите с ним? Отвечай.

От столь необычного вопроса брови Лорэй приподнялись, но уже в следующее мгновение Эйнджела покладисто, без тени насмешки пояснила:

– Куртизанка – это профессия. Женщинам платят деньги за то, чтобы они дарили удовольствие мужчинам. Занимались сексом, развлекали, сопровождали. Спать с мужчинами – часть работы куртизанок.

Чимбик молча встал, переваривая поступившую информацию и чувствуя, как мир уходит из-под ног. Секс за деньги, развлечения, куртизанки… Приказ доставить любой ценой… Бред, нелепость. Зачем отдавать такой приказ в отношении двух куртизанок? Какой в этом смысл? Почему тогда оперативник СБ запретил задавать о девушках вопросы и общаться с ними?

Ответов Чимбик не находил. Может, Лорэй врёт? Легко. Но это просто проверить.

– Закинь мужчину в машину и закрой дверь, – распорядился он. – Не хочу, чтобы он спятил от страха, глядя на нашу беседу. Позже я задам ему пару вопросов.

Блайз кивнул, подхватил ойкнувшего от боли в вывернутых суставах бизнесмена и закинул в салон автомобиля, захлопнув за ним дверь.

– Теперь вы, – Чимбик вновь присел перед девушками. – Кто из вас будет со мной говорить? Отвечайте.

– Я, – поспешно отозвалась Эйнджела.

– Возвращаемся к вопросу о коммуникаторах, – Чимбик ненадолго отключил динамики, моргнул на иконку связи и сказал брату:

– Пугаем.

– Принял, – односложно отозвался Блайз.

Сержант вновь включил вокодер:

– Для сговорчивости вырежь её сестричке глаз… Левый.

Чимбик замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Лорэй, а Блайз кивнул и шагнул к сёстрам, доставая нож.

В следующее мгновение произошло нечто необъяснимое – репликантов объял ужас. Неразрывно переплетённый с отчаянием, он сковал тела и незримым ледяным прикосновением отнимал силы. Не телесные – душевные. В сочетании с отчаянной, звенящей надеждой ужас создавал оглушающий эффект, заставляя поверить, что мир вот-вот рухнет.

На фоне потрясения репликанты даже не сразу расслышали отчаянный крик Эйнджелы:

– Нет! Не надо! Стой!!!

– Что это? – выдавил из мгновенно пересохшего горла Чимбик.

В тщетной попытке осмыслить происходящее он не заметил, что произносит это вслух через вокодер. Испытанные ощущения доселе не были знакомы репликантам. Даже в бою никто из них никогда не испытывал такого страха. Талантливые генетики заменили репликантам обычный страх смерти на страх перед бессмысленной гибелью. Сержанту был знаком страх, но нахлынувший сейчас ужас был чем-то непостижимым.

– Не знаю, – прохрипел Блайз.

Он с усилием продолжал начатое движение и вздернул за волосы голову Свитари. Ударивший по репликантам шквал отчаяния туманил разум, лишил возможности ясно мыслить. Блайз, на рефлексах продолжая выполнять полученный приказ, поднёс к глазу Свитари клинок и замер, остановленный жестом сержанта.

Его жертва не шевелилась, с ужасом глядя на замершее совсем близко острие ножа.

– Прошу тебя, остановись, – теперь Эйнджела не кричала, а практически шептала мольбы в надежде успокоить, умиротворить палача. – Режь лучше меня…