Игорь Демин - S-T-I-K-S. Тарч

Дам-м-м! Сильный удар во входную стальную дверь раздался по квартире громким вибрирующим звуком, едва не вызвав у и так порядочно испуганного Максима приступ «медвежьей болезни».

– Чёрт, так и обделаться не долго, – выдохнул он, отшатнувшись от неожиданности от окна и схватившись, чтобы не упасть, за столешницу кухонного гарнитура.

Дам-м-м! Удар снова повторился, заставив хозяина квартиры отойти ещё дальше, вглубь комнаты, и затаиться.

Максим подождал немного, прокрался в коридор, стараясь не производить даже шороха, и осторожно выглянул в «глазок». В центре лестничной площадки, боком к нему, стоял пожилой человек. Узнать его хозяин квартиры не смог, но это не удивило. В дом они с женой и дочерью переехали три года назад, и узнать всех жильцов времени не хватило.

Открывать дверь и бросаться в расспросы желания не возникло. Было что-то в положении мужчины неуловимо тревожное. Да и удары совсем не походили на вежливый и осторожный стук. Этот дядя скорее с разбегу бился головой о дверь, чем стучал.

Еле дыша, Максим старался понять, что в поведении мужчины напрягало. Человек стоял боком к двери, не меняя позы, но взгляд при этом был направлен в одну точку, куда-то в пересечение лестниц. Туда, где ничего интересного происходить точно не могло. При этом тело мужика слегка раскачивалось – видимо, он перекатывался с носка на пятку и обратно, монотонно и совершенно бессмысленно.

Вдруг голова непонятного субъекта резко дёрнулась вправо, в сторону лестницы на следующий этаж. Мужчина неожиданно заурчал: именно заурчал, как кошка, только на более низких тонах, словно в звуки примешивалось ещё и рычание пса. Причина беспокойства скоро прояснилась – по лестнице спускался человек или кто-то, похожий на человека. Существо медленно переступало со ступеньки на ступеньку, как будто каждый шаг давался с трудом, и тоже угрожающе урчало. Сойдя на последнюю ступень, оно остановилось и полностью предстало перед Максимом. Даже с натяжкой существо нельзя было назвать инопланетным – обычная женщина лет тридцати, почему-то вышедшая в подъезд в халате, растрёпанная, с головы до ног вся чем-то обляпанная, остановившаяся поболтать со знакомым. Вот только общение их происходило с помощью весьма странных звуков, больше похожих на попытку двух хищников запугать друг друга перед дракой.

Простояв так с минуту, существа перестали урчать, и женщина зашагала дальше, по лестнице вниз. Мужчина же опустился на корточки, по большей части пропав из поля зрения, и начал делать странные движения, как будто что-то подбирал с пола и ел. Максим присел и отодвинул со сквозной замочной скважины небольшую задвижку. Увиденное заставило его отшатнуться с громким отчётливым ругательством. Максим завалился на спину и с грохотом упал на обувную стойку.

Сдержать болезненный стон не получилось. Мужчина постарался замереть, но звук его падения был услышан. За дверью снова раздалось отрывистое урчание, и громкое «дам-м-м!» возвестило о том, что существо снова попытается взять квартиру штурмом. Что теперь делать, Максим сообразить не успел, так как в подъезде начало происходить что-то новое.

Одна из дверей на лестничной площадке открылась, и вслед за этим раздался необычный звук, как будто большой крепкий арбуз уронили на пол, где он с мягким глухим шлепком треснул, расплескав вокруг красные внутренности. Уже не заботясь о бесшумности, Максим прильнул к замочной скважине и в первый раз за утро обрадовался: у лестницы стоял Кирилл, сосед и хороший знакомый Максима. Он выглядел угрожающе: в руках большой топор для рубки дров, за спиной ружьё, а одежда заляпана кровью. Кирилл стоял на площадке и, тяжело дыша, смотрел на лежащего на полу мужика с наполовину размозженной головой. Топор был взнесён для нового удара, но не опускался – видимо, было уже незачем.

Преодолевая страх, Максим открыл дверь и обратился к соседу:

– Кирилл?

Сосед при звуке открывающейся двери перегруппировался для новой атаки, но, увидев друга, опустил оружие и расслабился.

– Кирилл? Ты в курсе, что тут творится? – Максим старался, чтобы голос не дрожал, – И кто эти уроды?

Кирилл негромко выругался и, указывая топором на один труп за другим, сообщил:

– Этот – Колян с пятого этажа. Эта – тётка с четвёртого, пенсионерка. А это, – он показал на разорванное, наполовину съеденное тело девчонки под ногами: – Наташка с шестого. Знаешь её?

Максим только сейчас понял, что трупов на площадке было три. Первый – мужика, которого Кирилл убил только что. Второй – пожилой женщины, завалился на ведущую вниз лестницу и был почти незаметен. Их головы были рассечены ударами топора, из трещин натекла почерневшая кровь, а лица застыли отвратительными нечеловеческими масками. Между ними, прямо под ногами соседа, лежало тело девушки лет двадцати пяти. И вот оно уже пострадало всерьёз: его разорвали в нескольких местах, вывернули наружу локтевые суставы, обглодали мышцы, вскрыли грудь. Тело лежало лицом в сторону, и только благодаря причёске и цвету волос Максим смог распознать в нём ту девушку, с которой частенько встречался в подъезде. Она всегда проскакивала мимо, оставляя лёгкий сладковатый аромат, волнуя идеальными формами, цоканьем каблучков и задорным улыбчивым «здрасте». От неё всегда оставалось странное чувство двойственности: то ли радоваться, что вот такие девушки здороваются тобой уважительно, напоминая, что ты уже взрослый отец семейства; то ли огорчаться оттого, что время ухлестывания за красотками прошло, и можно только смотреть им вслед, с лёгкой грустью и толикой гордости вспоминая свои молодые годы. А теперь её тело лежало на лестничной площадке залитого кровью подъезда, разодранное на куски теми, кто ещё вчера был её соседями.

Максима начало мутить. Он старался не смотреть на трупы, отводил глаза, но отходящие от первоначального шока органы чувств начали награждать всей полнотой впечатлений. В нос ударил запах крови и испражнений. Желудок тут же подкатил к горлу. Максим рефлекторно сжал большой палец левой руки внутри кулака и надавил – такой нехитрый способ иногда помогал справиться с рвотным рефлексом.

– Давай оттащим пониже, – предложил Кирилл, заглянул на лестницу, ведущую на второй этаж, и нагнулся над телами. Максиму пришлось наклониться и ещё раз взглянуть на лежащие вповалку трупы: на лужи крови, вылетевшие из разбитых голов кусочки мозгов, обглоданные кости, оторванные куски мяса – и тошнота накатила неудержимой волной. Он понял, что не устоит на ногах, шагнул назад, упав на колени рядом с открывшейся настежь дверью, и его непрерывно выворачивало несколько минут, накрывая раз за разом, даже когда сташнивать было уже нечем.