Александр Пономарев - Хранители. Чернобыль Лэнд

– Хто там?

– Свои! – бодро ответил Дмитрий.

– Свои все на месте, мы в гости никого не ждем! – звонко выкрикнул помощник хрипатого. Послышалась какая-то возня и неразборчивое бормотание, потом раздался сухой щелчок. Видимо, хрипатый отвесил выскочке затрещину.

– Я к профессору Шарову. К Олегу Ивановичу, – сказал Дмитрий, начиная терять терпение. – Позовите его.

– Никого нет дома, – прохрипел неизвестный.

За забором опять закряхтели, затопали. Похоже, те двое тащили что-то тяжелое, выбиваясь из сил.

– Эй! – Дмитрий застучал кулаком по воротам. – Что за ерунда?! Где профессор?!

Если раньше неизвестные хоть что-то отвечали ему, то сейчас они не удостоили его крики вниманием.

– Ладно, – пробормотал Дмитрий, сгибая левую руку в локте. – Щас проверим, есть кто дома или нет.

Он быстро затыкал пальцем в экран ПДА.

«Здравствуйте, Олег Иванович! Это Балабол. Вы на базе? Хочу с вами встретиться».

Дмитрий поставил точку и отправил сообщение профессору.

Вскоре ПДА мелодично пропиликал. Дмитрий посмотрел на экран. Профессор писал, что рад встрече и приглашал заглянуть к нему на огонек.

«Ворота заперты. Неизвестные грубияны не хотят меня впускать», – написал Дмитрий.

Больше от Шарова не было сообщений. Зато спустя полминуты с той стороны забора послышались торопливые шаги, дважды щелкнул замок, и стальные полотнища с пронзительным скрипом приоткрылись на полметра.

В узком просвете между створками ворот стоял рослый голубоглазый блондин в бронекостюме военстала.

– Ты, штоле, Балабол? – прохрипел он.

– А ты еще здесь кого-то видишь? – прищурив один глаз, спросил Дмитрий.

– Не умничай. Тоже мне остряк нашелся. Ну, долго стоять будешь?! – прикрикнул блондин. – Заходи!

Дмитрий нервно дернул плечом. За три последних года он отвык от подобного общения. В Москве и за рубежом с ним на «ты» разговаривали только Игорь Михайлович да трое давних друзей отца из совета директоров «Глобал Индастриз». Остальные обращались к нему с почтением в голосе, порой откровенно лебезя и подхалимничая.

«А чего я хотел? Я для него обычный сталкер, не более того. Молодец он, нормальный мужик. Говорит что думает. Так меня, так. А то привык, понимаешь, что задницу лижут все кому не лень».

Дмитрий прошел мимо шагнувшего в сторону военстала и чуть не присвистнул от удивления. В паре метров от ворот, рядом с металлическими бочками, габаритными деревянными ящиками и тарой поменьше, чуть в стороне от дымящих, как паровозы, сталкеров стоял еще один блондин, поразительно похожий на хрипатого. Дмитрию показалось, что у них даже вмятины на бронепластинах комбинезонов были одинакового размера и формы.

– Близнецы? – поинтересовался Дмитрий, когда хрипатый вплотную сдвинул створки ворот и поравнялся со своей копией.

– А если нет, то что?

– Ничего. Кабинет профессора все там же? Второй этаж главного корпуса?

– Допустим. Еще вопросы будут?

Преображенский помотал головой.

– Ну и шуруй отсель. Без тебя дел по горло. – Хрипатый сплюнул под ноги Дмитрию и переключился на курильщиков: – А вы какого хрена балду гоняете? Работы нет или че?

– Хорош выделываться, Эврибади. – Коренастый сталкер со щеками как у бульдога и вздернутым кверху носом затянулся и выпустил дым из ноздрей. – Комону, вон, указивки давай, а мы как-нибудь сами разберемся.

– Разберутся они, – проворчал хрипатый. – Если к вечеру не закончим, Шарик с каждого по три шкуры спустит. – Он хлопнул похожего на него сталкера по плечу: – Давай, братишка, бери ящик, и понесли.

Блондины взялись за ручки по бокам массивного ящика. Чуть ли не кряхтя от натуги, оторвали ношу от земли и потащили к стоящему метрах в двадцати зданию с раскрытыми воротами.

Сталкеры докурили, растерли подошвами берцев брошенные под ноги окурки и тоже приступили к работе. Четверо поволокли коробки и ящики к тому же складу, а пятый направился к стоящей поодаль бочке с черными трафаретными буквами ДТ на боку и торчащей из горловины ручной помпой.

– Ничего не изменилось, – усмехнулся Дмитрий и зашагал к центру научного лагеря.

– Эй, мужик, постой!

Дмитрий повернулся на голос. Сталкер с бульдожьим лицом призывно махал ему рукой.

– Ты к Шарику… тьфу… к профессору идешь?

– Ну, – кивнул Дмитрий. – А что?

– Слышь, будь другом, помоги. У нас тут аппаратуру всякую да другой груз для лабораторий привезли, а погрузчик, как назло, сломался. Профессор сказал вручную добро на склад перетарить. Не-не, ты не понял, – протарахтел сталкер, когда Дмитрий набрал воздуха в грудь, собираясь высказаться о столь «заманчивом» предложении. – Мы тут сами управимся.

– А от меня чего надо?

– Ты ж все равно к главному корпусу через вертолетную площадку пойдешь. Ну, я и подумал, че те порожняком переть. Забрось корешу моему пару канистр. Он там движок «старичка» разобрал, просил солярки для промывки деталей подогнать. Я пообещал, а оно вон как вышло. Дружбан там, поди уж, на сироп изошел, последними словами меня кроет. Сил нет, как уши горят. Ну так че, поможешь?

Дмитрий хотел сперва отказаться, а потом подумал, что с него не убудет, и махнул рукой:

– Так и быть, отнесу. Куда тебя девать?

– Спасибо, удружил! – обрадовался сталкер. – Обожди пять сек, ща по-бырому канистры наполню.

Бульдог, так про себя окрестил сталкера Дмитрий, выволок из-за бочки железную канистру, открыл крышку. Просунул в наливное отверстие резиновый шланг, взялся за рычаг и энергично задвигал рукой. Ручная помпа громко захлюпала, перекачивая солярку из одной емкости в другую.

– Еще чутка обожди.

Сталкер закрыл полную канистру, схватил другую. Помпа снова захлюпала. Через пару минут Бульдог поставил перед Дмитрием наполненные под самое горлышко железные емкости с крестообразными выштамповками на боках.

– А если возле вертолета никого нет? – спросил Преображенский, поднимая канистры.

– Поставь поближе к шасси и иди куда шел. Никуда не денутся.

– Ага. А если их кто-нибудь заберет?

– Да кому они нужны? Ты бы стал брать чужое?

Дмитрий помотал головой.

– Вот тебе и ответ на вопрос. Ну все, топай, а мне за работу пора. – Бульдог подошел к сваленным в кучу ящикам, схватил один из них и потащил к складу, откуда только что вышли трое его товарищей.

Дмитрий зашагал к полукруглому строению из гофрированных листов железа, за которым виднелась утыканная антеннами крыша научно-исследовательского корпуса. Из ангара доносились визг электроинструмента и металлический грохот. Наверное, там ремонтировали не вовремя вышедший из строя погрузчик или мастерили необходимое для опытов оборудование, а может, делали и то и другое разом.

От ангара до вертолетной площадки вела узкая бетонированная дорожка. Дмитрий шагал по ней, прокручивая в голове предстоящую беседу с профессором. Он уже не считал хорошим решением встречу с Шаровым. Олег Иванович обладал поразительным даром выводить на чистую воду любого, кто говорил с ним больше пяти минут кряду. Профессор каким-то невероятным образом чувствовал малейшую ложь и наводящими вопросами, слово за слово, вытягивал из собеседника правду.