Александр Пономарев - Хранители. Чернобыль Лэнд

Богомолов планировал провернуть еще несколько хитрых и запутанных схем, по результатам которых почти треть заплаченной за сделку суммы должна будет осесть на принадлежащих ему офшорных счетах. Но до этого было далеко. Сейчас ему требовалось отстранить от дел Преображенского. Именно этим он и хотел заняться в ближайшее время.

Шелестя шинами и разбрызгивая воду из луж, черный лимузин подкатил к сверкающему рекламными огнями небоскребу. Крыша здания терялась в предрассветных сумерках московского утра. Где-то наверху гулко молотили воздух лопасти невидимого с земли вертолета.

Передняя дверь автомобиля открылась, и под дождь выскочил телохранитель в строгом темном костюме. Не обращая внимания на льющиеся с неба потоки воды, он открыл заднюю пассажирскую дверь и распахнул зонт огромных размеров незадолго до того, как из салона на мокрый асфальт опустилась нога в начищенном до блеска ботинке. Вскоре из машины выбрался человек в идеально отутюженных брюках и элегантном приталенном пиджаке антрацитового цвета. Мужчина поправил узел шелкового галстука и решительным шагом направился к сияющему отраженным блеском разноцветных огней гранитному крыльцу.

Телохранитель шел сбоку от босса, держа зонт в чуть согнутой в локте левой руке. Его правая рука, просунутая в глубокий вырез пиджака, сжимала рукоятку лежащего в подмышечной кобуре травматического пистолета. В столь ранний час на улицах Москва-Сити было мало народу, но охранник крутил головой по сторонам, словно сова, и даже оглядывался назад, внимательно сканируя взглядом подступы к клиенту.

«Не наигрался еще», – подумал Игорь Михайлович, незаметно следя за действиями недавно принятого в штат службы безопасности сотрудника. В уголках его золотисто-коричневых глаз появились тонкие морщинки.

– Расслабься, Витюша, не надо корчить из себя спецагента, – сказал он. На гладком, умягченном питательными кремами лице Богомолова появилось снисходительное выражение. Он искривил влажные чуть вывернутые наружу полные губы в легкой ухмылке: – Будь проще, веди себя естественно. Мне клоуны не нужны.

Тщательно выбритые щеки телохранителя покраснели. Виктор смущенно кашлянул, оставил пистолет в покое и машинально сунул ладонь в карман брюк. Спохватился, вытащил руку из кармана и прижал пальцы к бедру.

Богомолов подошел к стеклянным дверям высотного здания. Скрытый под затемненным колпаком объектив камеры нацелился на него.

Умной охранной системе потребовалось несколько секунд на распознавание посетителя в обширной базе данных. В центре просторного, залитого светом скрытых светильников холла располагалось бюро пропусков за прозрачным ограждением из высоких плексигласовых панелей. Пять расставленных полукругом широкоформатных мониторов в круглосуточном режиме транслировали изображения с камер внутреннего и наружного наблюдения. На экране расположенного по центру монитора вспыхнула зеленая рамка с надписью внутри «доступ разрешен». Консьерж в синей форме с позолоченными галунами и широкими красными лампасами на зауженных книзу брюках большим пальцем вдавил круглую кнопку с края стола.

Красный огонек над входом погас. Раздался мелодичный перезвон, и стеклянные двери с чуть слышным шипением разъехались в стороны.

Вице-президент «Глобал Индастриз» вошел в здание. Следом за ним в холл высотной башни проскользнул пристыженный охранник. Стуча каблуками и оставляя за собой мокрые следы, мужчины проследовали мимо дежурного консьержа. Приветствуя ранних гостей, тот встал со скрипнувшего под ним офисного кресла и поднял руку над головой, когда мужчины проследовали мимо него. По его знаку стоящий возле лифтов прислужник нажал кнопку вызова. Отполированные до зеркального блеска створки распахнулись за секунду до того, как Богомолов с охранником подошли к лифту.

Дмитрий проснулся от звонка в дверь. Как ни хотелось провести остаток ночи за работой, под утро он все-таки задремал и сейчас ощущал смешанное чувство досады и вины. Он оторвал голову от сложенных на столе крест-накрест рук и посмотрел в угол кабинета, где на фигурной стойке стояли электронные часы, но вместо цифр увидел размытые пятна.

Дмитрий сильно зажмурился, энергично потер руками лицо. Открыл глаза, поморгал и снова посмотрел в угол. На этот раз он разглядел три зеленые пятерки. Спросонок они показались ему ползущими параллельно друг другу змейками.

– Наверное, приснилось, – пробормотал он, имея в виду разбудивший его звонок.

Преображенский закряхтел, потягиваясь. Встал с кресла. На полу лежали исписанные ровным почерком листы. Похоже, он уронил их неосторожным движением руки во сне. Дмитрий наклонился, подобрал бумаги, сложил аккуратной стопочкой на краю стола и только хотел отправиться в уборную, как в дверь снова позвонили.

– Значит, не приснилось, – пробормотал Дмитрий, удивляясь, кому он понадобился в такую рань, и крикнул: – Иду!

Настенные светильники зажглись автоматически, когда Дмитрий вышел из кабинета в коридор. Щурясь от яркого света, он подошел к двери, нажал на кнопку. На экране домофона появилось монохромное изображение. Богомолов смотрел прямо в объектив камеры и улыбался. Чуть в стороне от него стоял охранник с поникшей головой. Черный зонт в его руках блестел от влаги. Крупные капли стекали по складкам непромокаемой ткани, тонкими струйками сочились по длинному металлическому наконечнику, вокруг которого на застилающей широкий коридор красной ковровой дорожке образовалось темное пятнышко.

– Открывай, свои! – послышался звучный голос Богомолова.

Дмитрий защелкал замками, толкнул дверь и отошел в сторону, давая гостям пройти в квартиру.

Игорь Михайлович пожал руку компаньона и хозяйским шагом проследовал по коридору мимо кабинета в гостевую комнату.

Дмитрий кивком предложил охраннику следовать за Богомоловым, но тот пробормотал:

– Спасибо, я здесь постою.

– Как хочешь, – пожал плечами парень и оставил телохранителя наедине с его мыслями.

– Не ожидал? – спросил Богомолов, когда хозяин роскошно обставленной квартиры появился в комнате, напоминающей по площади и интерьеру царские апартаменты в Зимнем дворце.

Дмитрий кивнул и взглядом показал на заставленный разнокалиберными бутылками сервировочный столик. Тот примостился сбоку от огромного – в полстены – телевизионного экрана.

– С утра пьют только лошади, – усмехнулся Богомолов и сразу перешел к делу: – Заседание совета директоров отменяется.

– Почему? – опешил Дмитрий и подумал, что зря провел почти всю ночь без сна.

– Стригунов застрял в аэропорту Кеннеди из-за очередного природного катаклизма в Америке, а у Лившица за час до вылета открылась язва. Его прямо из Бен-Гуриона увезли на скорой в лучшую клинику Тель-Авива. Эти двое – крупнейшие после нас держатели акций. Без их участия любое решение совета будет признано нелегитимным, поэтому я от твоего имени распорядился отменить заседание. Надеюсь, ты не сердишься на меня?