Брайан Герберт - Дюна: Герцог Каладана

Черные тучи, словно исполинский кулак, нависли над морем. Зловещие яркие вспышки и разряды, подобно гигантским плетям, хлестали во всех направлениях. Леденящий ветер усилился, косые струи дождя немилосердно били Джессику по щекам. Пол и Дункан были там, в самом эпицентре шторма, слишком далеко от берега; они были в страшной опасности. У Джессики замерло сердце. Ее сын – прекрасный пилот, а Дункан – лучший, но даже лучшим не всегда удается уцелеть в вихрях океанских штормов. Она надеялась, что после бури спасательным командам Каладана не придется искать искореженные обломки орнитоптера в морских волнах.

– Возвращайся, Пол, – шепотом взмолилась она.

Сегодня, прежде чем отправиться на аэродром, Пол серьезно поговорил с матерью. Он стоял перед ней, скрестив руки на груди.

– Легкие тренировки не дают отточить мастерство. Только реальный риск порождает настоящий опыт.

Она верила в своего сына.

Но в этот момент, думая о хрупком орнитоптере в водовороте шторма, Джессика призвала на помощь медитативную технику, усвоенную в Ордене Бинэ Гессерит. Она и сама сталкивалась со смертельным риском во время обучения на планете Уаллах IX. Ее проктор, Преподобная Мать Мохайем, подвергала Джессику очень жестким испытаниям. Орден сестер обычно не ценил жизней послушниц; выживали лишь самые лучшие – об остальных можно было не жалеть. Джессика выдержала все испытания и овладела всеми трудными эзотерическими практиками, которые преподавались в школе Матерей.

После этого ее определили в наложницы герцогу Каладана, Лето Атрейдесу. Тогда это представлялось Джессике просто очередной миссией, миссией, в которой она преуспела. Тогда Джессика не подозревала, что это станет ее судьбой, нитью ее жизни. Она сомневалась, что все назначения Бинэ Гессерит были такими же безупречными.

Неподалеку раскаленная добела молния ударила в гребень высокого мыса. Джессика глубже натянула капюшон, прикрыв волосы, пригнула голову и ускорила бег. Скорее бы добраться до аэродрома – там можно будет спрятаться от непогоды в каком-нибудь здании. Ей показалось – или это была всего лишь надежда? – что она слышит приглушенный рокот двигателя за завываниями ветра, но огней приближавшегося орнитоптера она не увидела.

Пол уцелеет, Джессика чувствовала, знала это всем своим существом. Дункан не даст ему погибнуть!

Грянул гром, и Джессика вдруг подумала о Лето: где-то он сейчас? Она знала, что он на Оторио, в окружении амбициозных аристократов, и это тоже было нешуточное испытание. Ему придется принять участие в политических схватках – схватках с разодетыми в пух и прах, надменными и чванливыми гостями празднества Императора Шаддама. Джессика знала, как противна герцогу эта придворная претенциозность. Несмотря на отвращение к политическим играм, Лето тем не менее не был в них изгоем; среди аристократов у него были и друзья, и политические союзники, что делало его более влиятельным, чем многие другие лорды, владевшие только одной планетой. Как бы то ни было, он сейчас, наверное, потягивает тикальское шампанское, отведывает изысканные блюда и ведет пустые беседы с представителями других благородных Домов.

Она могла бы быть рядом с ним в качестве леди владетельного герцога, но наложница не могла исполнить ту роль, какая была необходима в подобных ситуациях Дому Атрейдесов. После трагической гибели Илезы Икац перед церемонией бракосочетания Лето – Джессика прекрасно это понимала – будет сопротивляться желанию вступить в брак, но прошло уже много времени, за такое время меняются целые ландшафты, меняется политика, и ее требования могут оказаться сильнее любых надежд. Если Лето будет загнан в угол, то, возможно, ему все же придется положить герцогство Каладан к ногам Джессики. Согласится ли он взять ее в жены, если она поведет правильную политику?

Шторм продолжался недолго, и к тому моменту, когда Джессика добралась до первых строений аэродрома, ветер стал намного слабее. На востоке, над морем, небо наконец начало проясняться. Над горизонтом появился голубой просвет чистого неба.

Остановившись в дверях небольшого металлического ангара, она пристально вглядывалась в небо и в конце концов различила огни орнитоптера и услышала приближавшийся гул моторов. Судно, покачиваясь, зашло на посадку. Не поврежден ли фюзеляж? Не устал ли пилот? Может быть, Пол ранен?

Она стояла на краю поля, когда аппарат, подпрыгнув, не вполне удачно приземлился. Джессика бросилась к орнитоптеру. Фонарь кабины открылся, и из нее выпрыгнул Пол. Лицо его буквально светилось от счастья, ведь он смог пройти по самому краю пропасти, на волосок от смерти. Следом из кабины вылез Дункан Айдахо; он, как всегда, шагал прямо и уверенно; Джессика достаточно хорошо знала мастера фехтования и видела, что перенесенная опасность доставила и ему немало тревоги.

Джессика принялась тихо выговаривать Дункану:

– Не надо было идти на такой риск, Дункан.

Мастеру фехтования, собственно, нечего было возразить на этот упрек. Он опустил глаза и принялся мучительно подбирать слова, но его выручил Пол:

– Мы вернулись, мама! Я очень многому научился всего за какой-то час… – Он стер с лица струи дождя, заливавшего глаза. – В один прекрасный день я, возможно, попаду в шторм, и ты будешь знать, что мне удастся с ним справиться.

Любой человек способен убить другого… или самого себя.

В школе Матерей Ордена Бинэ Гессерит на планете Уаллах IX на медицинской койке лежала, трудно и хрипло дыша, древняя старуха, раздавленная тяжестью своих видений и преклонного возраста. Лезия, Мать Квизаца Ордена, обладала поразительной способностью воочию видеть все здание, весь гештальт гигантской селекционной программы Общины сестер; она представляла себе все нити, все родословные, все тупики, прозревала надежду там, где ее не видели другие сестры.

Она медленно умирала, напичканная меланжем; благодаря неслыханным способам поддержания жизни она уже давно переступила все мыслимые пределы продолжительности человеческой жизни. Но Орден Бинэ Гессерит считал необходимым поддерживать в старухе искру жизни, ибо Лезия владела уникальным и жизненно важным даром – даром, который было трудно передать другим.

Лезия была опасна, переменчива и иррациональна.

Верховная Мать Харишка вошла в секретный отсек на третьем этаже медицинского корпуса, где в изоляции и под охраной пребывала Лезия – от нее надо было защитить других сестер. Верховная Мать подошла к послушнице, охранявшей запертую дверь, и они заговорили шепотом, чтобы не потревожить находившуюся в палате старуху.

Харишка молча кивнула в сторону двери, и послушница сняла заграждение и засовы. Верховная Мать скользнула в пропахшее тленом помещение и, неслышно ступая по темному деревянному полу, приблизилась к широкой кровати, на которой спала Лезия. У старухи было поразительно юное лицо, но тело было иссушенным, а руки покрыты пятнами и морщинами. Харишка видела старые изображения подруги. В прошлом Лезия была Мастером скрещивания и постепенно поднялась по карьерной лестнице до руководительницы программы. Лезия до сих пор сохраняла остатки былой красоты.