Николай Липницкий - Рой

– Хорошая машинка, – согласился я, тоже одобрительно похлопав своё оружие. – Как дальше пойдём?

– Дело к вечеру. Думаю, вон в том доме переночуем, – напарник показал на двухэтажное трёхподъездное здание с двором, обнесённым бетонным забором. – Там подвал хороший. Сухой и просторный. Я, как-то, там останавливался. Давно, правда.

– А что там было? На карте просто обозначение.

– Не знаю. По виду, вроде, жилой.

– А забор зачем, тогда?

– Да кто его знает? Может, какие-то крутые там жили. От простого народа отгородились.

– Крутые в особняках жили. Мне отец рассказывал.

– Ну, может, не крутые, а подкрученные. Не знаю, короче. Да, и, какая разница? Главное, что там можно неплохо переночевать.

– Ладно. Пошли уже. Чего здесь сидеть?

Мы осторожно выбрались из беседки, добежали до забора и, укрываясь в густой растительности, пошли вдоль него. На территорию попали через широкий проезд с ржавыми воротами, сорванными с петель и валяющимися рядом в траве. Два подчинённых топтались прямо возле подъезда. Ну что им в других местах не сидится? Припёрлись прямо к нашему будущему ночлегу. И не обойти, ведь, никак.

– Смотри, – толкнул меня локтем в бок швед. – Узнаёшь?

– Кого?

– Вон того, что справа.

Я пригляделся и ойкнул. Правый подчинённый был не кем иным, как Костиком, полгода назад пропавшим во время нападения нано. Они, тогда, из-за города караван продуктовый сопровождали. Как водится, двое с ручными ЭМИ пушками, остальные четверо с автоматами АК-74. Стандартный конвой. Колония атаковала неожиданно, и схватка получилась ожесточённой. Караван отбили, но, после боя, выяснилось, что один наш боец погиб, а Костик пропал. Ни живого, ни мёртвого, его больше никто так и не видел. И, вот сейчас, он здесь, собственной персоной. С тем же автоматом наперевес.

– Что делать будем? – спросил я внезапно севшим голосом.

– Атаковать. Не любоваться же ими.

– И Костика?

– Это уже не Костик.

Я и сам знаю, что это уже не наш соратник. Но, всё же, из памяти наши детские игры не выкинешь. Помнится, я ещё пацаном был, когда в первый раз схлестнулся с подчинёнными. Они, тогда, нас из подвала пытались выкурить. Я, в тот раз, так и не сумел выстрелить. Не поднималась рука стрелять в человека.

– Пойми, – внушал мне потом отец. – Это уже не люди. Нано настолько вросли в их мозг, что там ничего человеческого уже не осталось. К ним больше подошло бы название «биоробот».

– Так, что, этих нано никак нельзя из мозгов выковырять?

– Нет. Даже, если бы появилась такая возможность, они без нано станут просто овощами. Тихие ненормальные, не умеющие ни ходить, ни разговаривать. Будут просто сидеть в уголке, и пускать слюну тонкой струйкой.

– Не спи, замёрзнешь, – отвлёк меня от воспоминаний Олаф. – Пошли. Твой – левый. Я Костика беру.

Мы выскочили из кустов и одновременно выпустили по короткой очереди из «Бизонов». Подчинённые, наверное, и не поняли ничего. Упали оба, как подкошенные. Не теряя времени, мы оттащили их к забору и нырнули в подвал, действительно оказавшийся достаточно уютным. На сегодня – всё. Осталось только перекусить, расписать смены и отдыхать. Слишком хлопотный день выдался.

Вечером во дворе сновали роботы. Ближе к полуночи они, наконец, разъехались, оставив в засаде только одного ГР-2. Ну, как дети, честное слово! Мы через маленькое узенькое окошко под потолком наблюдали, как двоечка старательно маскировалась в дальнем углу. Как там говорили древние? Предупреждён, значит вооружён? Вот и у нас так. С роботом решили разобраться утром, предпочтя отдохнуть, поспать и позавтракать спокойно. Пусть, пока, охраняет нас.

Утром, позавтракав, вышли через дальний подъезд и сразу разошлись в разные стороны. Я пошёл вдоль забора, а Олаф – вдоль стены дома. У двойки шансов не было совсем. Достаточно было одного короткого импульса из моего ГНВ, чтобы она превратилась в гору мёртвого железа. Пора было двигаться дальше. Судя по карте, там будет небольшой университетский стадион, с примыкающим к нему спортивным залом, несколько пятиэтажек и улица. Достаточно широкая, с парком через дорогу. Ох, не люблю я парки! Если что, и укрыться негде. А от роя между деревьями не побегаешь. От роботов, кстати, тоже.

– Может, в обход махнём? – с надеждой поинтересовался я у шведа.

– Нет. В обход дальше гораздо, несколько перекрёстков. И на каждом по двойке, как минимум. Рискнём напрямик, через парк.

Ну, напрямик, так напрямик. Через стадион проскочили одним броском, и, сразу, засели в подвале крайней пятиэтажки. Следовало осмотреться. Голубь подвернулся почти сразу, с готовностью уступил мне свои мозги и покорно затих. Я взмахнул крыльями и взмыл над парком. Сверху было видно всё очень хорошо. По центральной аллее лучше не ходить. Там в кустах мурка охотится, возле колеса обозрения ГР-8 притулился, а возле каруселей крутится суслик. Значит, пойдём через крытые корты, уныло отсвечивающие голыми скелетами каркасов с кое-где сохранившимися остатками полосатых тентов. Да. Там поспокойнее. Четвёрка подчинённых не в счёт. Это, всё-таки, меньшее из зол, как говорится.

Дорогу перемахнули без происшествий. На удивление, проезжая часть была пустой. Даже вездесущих двоек не наблюдалось. Сразу за оградой свернули налево, и пошли вдоль кортов. Унылое зрелище. А, ведь, когда-то здесь звучали голоса, слышен был стук мяча. Весёлые беззаботные люди с удовольствием проводили здесь свои выходные. И никаких роботов и нано вокруг. Только весёлая музыка и сладкие напитки в кафешках, остатки которых с поломанными пластмассовыми стульями и столиками виднеются слева в густом кустарнике. Мне отец рассказывал, как они со мной и мамой гуляли по этому парку. Я не помню, точнее смутно что-то вспоминаю, но это больше на уровне эмоций и образов. Помню радостное чувство и, почему-то, большой зелёный воздушный шарик.

После кортов показался разгромленный летний ресторан с обваленным балкончиком с фигурными бетонными балясинами, а, потом, какое-то подковообразное здание. Мы забрались в него через окно, прошли по первому этажу и выглянули наружу. Починённые никуда не делись. Они так и стояли небольшой кучкой, бездумно пялясь в разные стороны, почти под самыми окнами.

– Рискнём в ножи? – поинтересовался Олаф. – Не хочется шуметь. Слишком много машин в парке.

– Попробуем, – неуверенно согласился я.

Было от чего засомневаться. На занятиях с инструктором мы ножевой бой отрабатывали часто. Но, вот, применить свои навыки на деле, мне придётся впервые. А швед, похоже, ни капли не сомневается. Вон, уже достал свой любимый клинок и плотоядно улыбается. Маньяк. Ну, что же, всегда что-то случается впервые. Я тоже потянул из ножен свой нож. Поскромнее, конечно, чем у Олафа, но в умелых руках тоже вещь опасная.