Олег Машинин - Александр

– Если мне придется спуститься в ад, то я хочу, чтобы рядом со мной был Дон! Тогда мы наверняка найдем дорогу оттуда и выберемся невредимыми, – не раз поговаривал Люц.

Пилота, которым так восхищался принц, рассказывая о его пируэтах, звали Майкл. Кто-то рождается писателем, и его книгами зачитывается весь мир. Кто-то рождается композитором, и его музыку насвистывает себе под нос каждый, кто хоть раз ее услышал. Кто-то рождается великим завоевателем и, покорив весь мир, плачет от сознания того, что больше нечего завоевывать. А Майкл родился пилотам! И если бы существовал мировой список лучших ассов, то его имя несомненно было бы в верхних строчках. Много раз его умение управляться с многотонными махинами спасало его друзьям жизнь.

Ему било тридцать два года, и через пару месяцев он должен был достигнуть возраста Христа. Ростом он был чуть пониже капитана. Коротко постриженные черные волосы, голубые глаза, чувственный рот с пухлыми губами, на которых всегда играла ироническая улыбка. Маленькие черные усики под чуть курносым носом, широкие скулы. Он был красив и пользовался успехом у женщин, но…

Его любимая погибла, он сам чудом остался в живых. С тех пор в его глазах и сердце поселилась тоска. В память о тех событиях у него остался рваный шрам на груди. Часто его можно было увидеть сидящим в одиночестве с бокалом вина. Он смотрел в никуда и поглаживал шрам. В такие моменты он был далеко, и друзья старались ему не мешать.

Душой их компании и неунывающим весельчаком был Боб. Маленького роста толстяк, с вечно торчащими во все стороны рыжими волосами, он всегда веселил своих друзей разными приколами. Казалась, на каждый случай у него была готова шутка. Он мог поднять настроение любому. Даже в самой скверной и опасной ситуации, в которой не раз оказывалась команда «Плутоса», у него находился повод, чтобы поднять настроение своим друзьям.

– С улыбкой на губах и радостью в сердце и умирать не страшно! – любил говорить Боб. К тому же он был электронным гением. Не существовало такой системы безопасности, к которой Боб не подобрал бы ключи.

– Ну, рассказывайте, рассказывайте, рассказывайте! – Боб вскочил со своего места и запрыгал вокруг капитана. – Мы с Майклом чуть с ума не сошли!

– Ну, вы пока поболтайте, а я сниму с себя эту дрянь, и приму душ. Все тело чешется так, как будто я подцепил марсианскую чесотку и по оплошности забыл принять эти чертовые зеленые таблетки.

Человек, так прекрасно сыгравший роль принца, встал из перегрузочного кресла и тяжелой походкой вышел из рубки управления.

– Как он? – спросил Майкл, подходя к капитану.

– Все отлично, – Люц посмотрел на закрывшуюся дверь, – но вы ведь знаете, после таких фокусов он всегда чувствует себя разбитым.

– Не испытывай наше терпение, капитан! Иначе я за себя не ручаюсь, а вы ведь все знаете, как я страшен в гневе!

Все посмотрели на Боба и дружно засмеялись.

Капитан поднял две большие сумки и, подойдя к круглому столу, стоявшему в середине рубки, небрежно бросил их на полированную поверхность. Боб с Майклом медленно подошли к столу и, открыв сумки, заглянули внутрь.

– Сколько здесь?

Люц пожал плечами. – Точно не знаю, что-то около двухсот десяти миллионов, может чуть меньше, может чуть больше.

– Что же вы не посчитали! – Боб начал вытаскивать содержимое сумок и аккуратно складывать на стол.

– Не было времени! – процедил сквозь зубы Дон. – Мы, знаешь ли, были по уши заняты!

– Понимаю, понимаю! – не отрываясь от своего занятия, прошептал Боб. – Но денежки любят счет. Вы пока посидите, а я мигом все подсчитаю!

Дон посмотрел на капитана. Люц пожал плечами и устало улыбнулся.

– Ты же знаешь его, в делах касающихся денег, он очень щепетильный.

Капитан, Дон и Майкл сели в кожаные кресла, стоявшие рядом со столом, и уставились на согнувшегося над столом человека. В рубке повисла тишина, было слышно лишь невнятное бормотание да еле уловимое гудение двигателей.

Они были космическими бродягами. Бороздя бескрайние просторы вселенной, они нигде не задерживались надолго. Занимались контрабандой, грабили мелкие банки на отдаленных планетах, кидали богатых простаков, в общем, занимались всем, что противоречило законам и приносило им немалый доход.

Когда-то давным-давно все они были людьми мирных профессий, и никто из них даже не помышлял о жизни, полной опасных приключений. Но как это бывает, в один миг их жизнь круто изменилась. Перед ними встал выбор подчиниться новой власти или стать вне закона.

Когда задует ветер перемен, немногие подставляют под него свои паруса. Ведь не известно, куда он тебя занесет? Многие из тех, кто расправил свои парус, погибали, так и не добравшись до своего острова, многие сдавались, и возвращались обратно, но были и такие, которые, теряя близких и друзей, продолжали бороться с разбушевавшейся стихией. Конечно, и их охватывало чувство безысходности, но они не поддавались ему. Собрав в кулак всю свою волю, продолжали свой путь. И в один прекрасный момент они поднимали толпы, и шли впереди, открытой грудью ловя пули и умирая под победные крики своих соратников. Да они погибали, но именно так испокон веков завоевывалась свобода! Именно их пример заставлял людей брать неприступные цитадели и со слезами на глазах вдыхать полной грудью воздух свободы, пропитанный кровью героев.

Команда «Плутоса» выбрала второе. Не раз они попадали в жестокие переделки, но благодаря хитрости и отваге всегда выходили из них победителями. Любой из них, не раздумывая, отдал бы жизнь за другого.

На столе с невероятной быстротой вырастали аккуратно сложенные стопки кредиток.

– Может, пока этот скряга наконец-то занят делом, мы хлебнем чего-нибудь горячительного, – прервал тишину Дон. – А то после их шампанского меня замучила изжога.

– Я все слышу, – бросил Боб, не отрываясь от кредиток, – попрошу не обзывать меня и плеснуть мне тоже. У меня пересохло в горле.

– Я сейчас принесу, – сказал Майкл, вставая из кресла.

– И не забудь бокалы!

– Не забуду, Боб.

– Не беспокойся, Майкл, я все принес!

Все обернулись на голос. Даже Боб на секунду оторвался от своего занятия и улыбнулся вновь вошедшему.

В дверях стоял высокий юноша. На вид ему было лет двадцать пять, может чуть меньше. Густые черные волосы спадали на широкие плечи. Аристократические черты лица, так свойственные посетителям раутов, на которых молодые отпрыски благородных семей щеголяли в дорогих нарядах, никак не вязались с помятой белой рубашкой и истертыми голубыми джинсами. Большие серые глаза осмотрели находящихся в рубке людей.

– Я вижу, наш старина Боб нашел себе дело по душе, и наконец-то мы видим его истинное лицо!