Роман Дингер - Сердце волчье

– Тебе страшно, Пол? – Я прижалась к нему спиной. Он отставил стакан и обнял меня.

– Немного, – признался брат. – С другой стороны, я уже это делал. Немного неприятно проходить, а в целом – очень даже интересно.

– А мне не говорил, – шутливо пихнула его локтем.

Он тут же скрутил меня, и мягко бросил на узкую кровать.

– Ах, та-а-ак… – протянула я, прищурившись. – Ты? Меня? Швырять? Все, ты попал, братец!

Я схватила подушку и швырнула в него. Но он легко уклонился, поймал подушку на лету и швырнул в меня.

– Что, съела, да? – показал он язык.

И понеслась…

Драка на подушках была нашим любимым развлечением. Особенно в имперском интернате для детей-сирот, куда нас привезли после смерти родителей… И мы отрывались на всю катушку, пугая сестер-настоятельниц, привлеченных шумом подушечного боя.

Получив подушкой по голове, Пол охнул, схватил меня в охапку и закружил по комнате:

– Все! Я тебя взял в плен, сестрица! Сдавайся!!!

– Ни…за…что… – пропыхтела я, стараясь вырваться. Но брат был сильнее…

В конце концов, он плюхнулся в кресло, не выпуская меня. Я тут же устроилась с уютом у него на коленях:

– Пол?

– Что?

– А чего вы там делали? У индейцев?

– Так, просто, – пожал он плечами. – Это был один из пробных переходов. И мы попали в восемнадцатый век. Вывалились возле какого-то поселения индейцев, представляешь?

– Нет.

– Жаль… Красиво там. С нами был Олли, швед, из ИЗТ. Он знал и понимал язык делаваров… так вроде бы, не помню… Так вот, Олли им заявил, что мы – боги. Ты слышала?! Твой брат – Бог! – Он надменно фыркнул, но рассмеялся и продолжил. – Индейцы переполошились. Эх… Мы целых два дня провели у них. Я даже научился стрелять из такой штуки… Не помню… А, вспомнил! Лук. Такая палка изогнутая, с натянутой струной. Накладываешь стрелу, с перьями для стабилизации полета, натягиваешь струну – и отстреливаешь стрелу.

– Как это? – не смогла представить себе эту картину. – Что-то вроде арбалета, нет?

– Вроде. Только арбалет немного другой, со спусковым крючком, да? А это не совсем арбалет, это как большая изогнутая палка… Короче! Потом сделаю и покажу, – отмахнулся Пол. – Вобщем, мы подружились с ними, с этими индейцами. Один мальчишка все ходил за мной по пятам, как привязанный. Имя смешное у него было… Маленькое Облако, вот.

– Так и звали?

– Ага. Я ему подарил брелок, тот, помнишь, в виде цветка? А он мне – этот нож… – тронул Пол шнурок на моей шее.

– Хоть сказал бы, – снова надулась я.

– Я не мог, Ли, – возразил брат. – А если бы не получилось ничего?

– Нашла бы тебя, живого или мертвого. И дала бы подзатыльник. Но, ты помнишь, да? – Я склонилась к уху и тихо сказала. – Ты мне нужен живым, Пол. Всегда…

– Помню, Ли…

*

Эрик напряженно вводил данные. Техники еще раз проверили все подсоединенные кабели, развернули панели. Красли самолично проверил дополнительные мини-электростанции, чтобы не было сбоев. Потом подошел к Джеду, и что-то спросил. Тот пожал плечами.

– Так… – профессор протянул мне и Полу по пробирке с бесцветной жидкостью. – Выпить сейчас!

– Это что? – Я осторожно открыла колпачок и понюхала жидкость. Не пахнет ничем…

– Регенератор. Андре уже получил такой. Этот – специально с учетом ваших особенностей. Пейте!

Пол одним глотком осушил пробирку и скривился:

– Бе-е-е… ну и гадость! В прошлый раз было вкуснее!

– Регенератор? Для чего? – продолжала допытываться я.

– Ну, это условное название, – ответил Красли. – Это хлоридопростнидире-минатол. Так проще?

Я выпила жидкость, и поперхнулась:

– Ну и… правда, гадость…

– Что есть – то есть, – отрезал профессор. – Это стимулирует организм для быстрого восстановления после перехода. Потому что тратится много энергии. Когда идет переход, твоя температура тела может дойти до сорока шести градусов. Может сердце отказать…

– Почему?

– Ли, ты что такая любопытная? – хихикнул Пол.

– Линда, поверь мне, ладно? – улыбнулся профессор. – Ты сейчас вряд ли поймешь то, что я тебе начну объяснять.

– Ладно, – буркнула я.

– Ну? Все готовы? – спросил Джед, подняв голову от компьютера.

– Готовы? – посмотрел на нас профессор.

Мы кивнули.

Профессор направился к Джеду, а нам показал на пандус. Андре взобрался и подал мне руку. Помог подняться Полу, и начал проверять еще раз крепления, державшие ящики.

– А их не выбросит где-нибудь в стороне? – спросила я, наблюдая за ним.

– Не должно. – Андре присел и постучал по полу пандуса. – Здесь – подвижная платформа. На ней и переберемся. Потом спрячем ее. А ящики берем с собой…

– Ясно.

Красли похлопал Эрика по плечу и направился к нам. Взобрался на пандус и посмотрел на нас:

– Все, мы готовы, ребятки… Начнем потихоньку?

Я кивнула, Пол тоже, а Андре улыбнулся.

– Итак… – Эрик тоже подошел, держа в руках маленький прибор. – Это – навигатор. Здесь данные для вашего ориентирования в том месте, куда вы отправитесь. Мы выбрали место вашего пребывания. Год одна тысяча пятьсот семьдесят девятый. Европа. По нашим данным, вы должны выйти в лесу, который был там раньше. Рядом, если архивы не врут, должен находиться небольшой городок. Упоминания о нем есть в историческом архиве Имперской библиотеки. Войны почти всегда обходили его стороной, так что, будем надеяться, что это правда. Когда переход завершится, уничтожьте платформу, она из органического пластика, в земле сгниет за две недели. Что еще?.. Думаю, что Андре подскажет, если я что-то пропустил. Все проверили, ничего не забыли?

Он протянул навигатор Красли. Тот нажал кнопку, отключая прибор, и сунул его в нагрудной карман.

– Ладно. Все, пора… – Эрик протянул руку. – Дайте пожать ваши руки – и начнем.

Мы по очереди пожали руку. Потом Эрик отправился к компьютеру, а мы стали усаживаться на полу платформы. Андре сел первым, показывая, как нужно держаться за ремни. Потом кивнул Эрику. Тот дернулся и засуетился.

– Ли, постарайся расслабиться, – сказал Красли.

– Ага, легко вам говорить… – буркнула я.

– Начинаем! – выкрикнул Эрик.

Тихо что-то загудело. Панели синхронно стали разворачиваться друг к другу, гудя сервомоторами. А потом послышался тонкий-тонкий свист, постепенно переходящий в басовитое гудение.

Свет изменился. Сначала бледно-желтый, он начал менять окраску, становясь синим, с зелеными переливами. А потом и вовсе окрасился всеми цветами радуги. Красиво, черт возьми!

Профессор что-то выкрикнул, но я не поняла:

– Что? Не слышу!

Он махнул рукой и подмигнул. Свист прекратился. Зато кожу стало покалывать, осторожно так, назойливо. Но неприятного ощущения не вызывало. Я вытянула руку, заметив, как волоски на коже стали светиться. Взглянула на Андре, сидевшего с напряженным видом, и показала ему руку. Но он не отреагировал.