Александр Воронин - Спираль разума

И тем же тоном, без смены интонации, динамик телефона добавил:

– Пять секунд назад машина «Скорой помощи» подъхала к вашему дому.

Сейчас медики входят в подъезд. Откройте им дверь и объясните ,

пожалуйста, что вы упали и сами напоролись на нож.

Боль, обида и ощущение своего бессилия давили и выводили из

себя. Захаренко, еле сдерживаясь, крикнул;

– А вы не могли бы друг друга сами уничтожить, а меня оставить в покое?

– Нет. Либо мы оба, я и вы, выиграем, либо все исчезнем. Если вас устраивает первый вариант – через час мы должны быть в НИИ. Нет – я ищу вам замену. Но вам тогда придется исчезнуть точно.

В РАФике «Скорой помощи» уставший голос дежурной сквозь шум помех, почти перекрывающих доносящийся из рации голос, сказал извиняющимся и умоляющим тоном:

– Леночка, только что опять звонили: в квартале от твоего порезанного еще один клиент – инфаркт. Вы уж за одно и к нему, пожалуйста. Остальные на выезде. Пиши адрес…

Елена Николаевна спрятала блокнот и переглянулась с медсестрой. Они поняли друг друга без слов.

– Света, займешься порезанным. Только наложишь повязку, жгут. Зашьем в больнице. Сейчас тебя высадим, я к сердечнику, а на обратном пути вас заберем.

Биополярный разведывательный зонд «Карс-22» должен был выполнить следующий приказ: уничтожить Захаренко Александра Семеновича. По-видимому – потенциальную опасность, так как именно с ним впервые установила контакт компьютерная система. О чем у них состоялся разговор неизвестно, но разговор между человеком и компьютерной сетью имел место. Кабинет НИИ, в котором состоялась беседа, оказался блокированным электромагнитным полем, и зонд не смог туда ни проникнуть, ни прослушать разговор. Значит, было что скрывать, а это уже опасно. Так же как, впоследствии, оказались защищенными от проникновения автомобиль. А в процессе операции по уничтожению объекта и квартира. Но, пока объект шел по улице, обрывки мыслей человека разведзонд считал и они очень насторожили «Карс-22», а впоследствии, когда были переданы на борт, «Базу».

Цель, казалась, почти достигнута, человек с исскуственно вызванными зондом спазмами в горле терял сознание, ему оставалось жить считанные секунды. Когда, неизвестно откуда возникшее, мощное поле электрического характера, наращивая усилие, вытеснило зонд за пределы обитания объекта. Достиг ли цели последний рывок зонда, режущий предмет, брошенный в жизненно важный орган человека, «Карс» уже не смог зафиксировать. Барьер плотно перекрыл зону обитания объекта. Уничтожение пока срывалось из-за появившегося энергетического щита квартиры – очень неприятной неожиданности для зонда. Оставалось ждать выхода объекта на незащищенную улицу. Или отмены приказа на уничтожение.

«Карс-22» вновь сосредоточился на выполнении основной задачи и внедрился в компьютерную сеть, оставив свою двухпроцентную ипостась для контроля за квартирой. Основная задача двадцать второго – собрать как можно больше информации о сети, ее возможностях; профильтровать полученную информацию и отправить ее для анализа на «Базу».

Для того, чтобы уловить слабую вибрацию электрических импульсов в ЧИПах компьютерной сети, а тем более раскодировать их, зонду приходилось сконцентрироваться только на этом задании. А слабая вибрация электроимпульсов являлась ни чем иным, как напряженной работой сверхмозга, просчитывающего варианты выхода из ситуации.

Тревожный «звонок» охранного щупальца, оставленного на жилище объекта, немедленно собрал весь зонд у входной двери в квартиру. Из лифта вышло существо женского пола, направляясь ко входной двери жилища обьекта. Судя по мыслям появившегося аборигена – она шла с явными намерениями оказать помощь Захаренко Александру Семеновичу. Значит, он оставался жив. Значит, помощь ему никак не должна придти. «Карс-22» сконцентрировался на остановке сердца женщины в белом халате.

Зонд вошел в резонанс с полем мозга жертвы через второй, астральный, уровень. Затем в мозжечок женщины последовала команда на остановку сердца.

За входной дверью зацокали приближающиеся каблуки. Но вместо звонка в дверь прозвучал грохот, и все стихло. Динамики опять взорвались:

– Александр Семенович, быстрее открывайте. Может быть успеете исправить мою ошибку. Ваших врачей, похоже, тоже решили уничтожить.

На лестничной площадке, в метре от двери, лицом вниз лежала девушка. Рядом валялся чемоданчик с красным крестом.

В таких экстремальных ситуациях болевые ощущения обычно притуплялись, и Александр перевернул девушку на спину, почти забыв о боле в плече.

Открыл ей веки, всмотрелся в глаза – зрачки у девушки расширились, пока жива. Но стук сердца уже не прослушивался.

Сразу отбросив мысль о гигиене и чистых платках при исскуственном дыхании, « девчонку надо срочно спасать», Саша приоткрыл ей рот и припал к нему своими губами, выдохнув в остановившиеся легкие воздух. Искусственное дыхание еще ничего, а вот непрямой массаж сердца пришлось делать двумя руками – здоровой и порезанной, кровоточащей. Захаренко только помнил, что выдернул нож из раны и выкинул его. Из пореза сразу хлынула кровь, но зато движению рук уже ничего не мешало. Потом помнил самостоятельный вдох девушки. И все, от потери крови сознание отключилось.

Пришел в себя он уже в коридоре своей квартиры от запаха нашатырного спирта, резко ударившего в нос.

Перед ним на коленях сидела симпатичная рыжеволосая девушка. Ее правый рукав оказался весь перепачкан кровью и губная помада размазана чуть ли не по всему лицу. Издержки искусственного дыхания «рот в рот».

Она тут же убрала у него из под носа дурно пахнущий пузырек. Рука у нее мелко тряслась:

– С вами все в порядке? – ее вторая рука судорожно прижималась к сердцу, а лицо исказилось болью.

– Не хуже, чем с вами. По крайней мере, за сердце я не хватаюсь.

Девушка отдернула руку от своей груди. Она слегка наклонила голову и внимательно уставилась в лицо сидящего перед ней. Взгляд ее зеленых глаз как будто пытался прочитать диагноз и состояние больного. Однако, вместо обычной боли и страха, которые должны присутствовать у пациента в таких случаях, в его глазах читались слегка возбуждающие мысли мужчины, находящегося перед симпатичной девушкой. И еще спокойствие и необделенность интеллектом. Потом его глаза улыбнулись:

– И что ж вы увидели?

– Лицо, бессовестно перепачканное моей губной помадой. Спасибо за помощь, но при искусственном дыхании не надо так долго размазывать помаду после того, как

пациент задышал.

– Извините, я очень плохо помню произошедшее, честное слово.

Он искренне опустил глаза и поэтому не заметил ее мягкой улыбки. Но все это сразу исчезло под профессионально-прохладной маской: