Гарри Тертлдав - Флот вторжения

— Вопрос, командиры, состоит в том, что даже на Тосев-3 нефть является, как сказал Кирел, драгоценным и не слишком широко распространенным веществом. Она встречается не повсюду. Например, империя, точнее, не-империя Дойчланд имеет только одно основное месторождение нефти. Оно расположено в подчиненной империи, называемой Румыния.

Атвар воспользовался голограммой, чтобы показать собравшимся, где находится Румыния и где на ее территории располагаются залежи нефти.

— Господин адмирал, можно задать вопрос? — спросил Шонар, командир из фракции Кирела. Он дождался разрешения Атвара, затем сказал: — Требуется ли нам захватывать нефтедобывающие районы там, где еще не установлен наш контроль? Это может нам дорого обойтись — и в плане живой силы, и в плане вооружения.

— В этом не будет необходимости, — заявил Атвар. — В некоторых случаях нам даже не понадобится атаковать те места, где нефть выходит на поверхность. Как я уже отмечал, Большие Уроды сжигают в своих двигателях не просто нефть, а продукты ее перегонки. Предприятия, производящие эти продукты, многочисленны и имеют особую важность. Обнаружьте и уничтожьте их — и мы лишим тосевитов всякой возможности сопротивления. Это понятно?

Судя по взволнованному шипению и пискам, исходящим от собравшихся, они все поняли. Атвар весьма сожалел, что Раса не обнаружила такую возможность в самом начале завоевания. Но хотя он и сожалел об этом, винить кого-либо слишком сурово он не мог. Просто Тосев-3 сильно отличается от того, что Раса ожидала здесь встретить. И специалистам понадобилось определенное время, чтобы разобраться и понять, что считать важным, а что — нет.

— Ровно через год, — произнес Атвар, — Тосев-3 должен перейти в наши когти.

Зал наполнился гикающими и чавкающими звуками собравшихся самцов. Одобрение Расы наполнило Атвара гордостью. Он еще сумеет войти в анналы своего народа как Атвар — завоеватель, покоритель Тосев-3.

— Да будет так! Да будет так! — хором подхватили командиры кораблей.

Поначалу Атвар воспринял это как выражение уверенного ожидания. Но вскоре он понял, что у слов может быть и иной смысл. Если Раса не завоевала Больших Уродов в течение нынешнего года, сколько бед предстоит пережить до конца следующего?

Преодолевая сопротивление воздуха, «ланкастер» шел над островом Уайт. Джорджу Бэгноллу казалось, что он видит весь мир. День выдался на редкость ясный. Их самолет совершал очередной патрульный вылет, и перед глазами борт-инженера, словно страницы в атласе, появлялось побережье Англии, Па-де-Кале, берег Франции.

— Удивляюсь, как это раньше людям удавалось правильно составлять карты, когда они не могли подняться в воздух и увидеть все это с высоты, — сказал он.

Сидящий рядом с ним в пилотском кресле Кен Эмбри усмехнулся:

— А мне интересно, как все это видится ящерам. Они забираются довольно-таки высоко и способны охватить одним взглядом весь мир.

— Я как-то не думал об этом, — признался борт-инженер. — Но это явно что-то впечатляющее, как ты считаешь? — Бэгнолла вдруг разозлило, что ящеры обладают преимуществом, недоступным человечеству. Он сознавал, что за злостью скрывалась элементарная зависть. — Придется нам наилучшим образом использовать то, что имеем.

Выворачиваясь из хватки пристяжных ремней, Эмбри наклонился вперед и показал на лежащие под ними воды Па-де-Кале:

— Кстати, что ты скажешь об этом кораблике?

— Я тебе что, засекатель целей? — Но Бэгнолл тоже наклонился вперед. — Подводная лодка, ей-богу, — удивленно воскликнул он. — Подводная лодка в таком месте… одна из наших?

— Хотелось бы думать, что да, — сказал Эмбри. — Ящеры там или не ящеры, вряд ли наш Винни позволит чужим субмаринам нырять под юбки родных островов.

— Да, его в этом не упрекнешь. — Бэгнолл снова глянул вниз. — Движется в западном направлении, — заметил он. — Не удивлюсь, если везет что-нибудь интересное для янки.

— А это мысль — Ящеры не слишком суются в море, так ведь? Во всяком случае потопить подводную лодку им намного труднее. — Эмбри тоже наклонился к иллюминатору. — Можно хоть поупражнять мозги, правда? А то носимся целыми днями, будто запеленатые в вату, никаких развлечений.

— В общем-то да. — Теперь Бэгнолл обернулся назад, к бомбовому отсеку, где уже довольно давно не было никаких бомб. — Обычно Гольдфарб видит лучше нашего. Радару плевать на облака, он их протыкает.

— Естественно, — согласился Эмбри. — Но с другой стороны, уж если выбирать работу, я скорее предпочту смотреть сквозь лобовое стекло на такую картину или даже просто на облака, чем забиться в брюхо самолета и глазеть на скачущие электроны.

— Не стану тебе возражать, — сказал Бэгнолл. — Как говорят, крыть нечем. Кстати, уж если мы заговорили о Гольдфарбе, странноватый он парень. Столько времени увивался за Сильвией, наконец заарканил ее, а спустя каких-то несколько дней отпихнул прочь.

— Возможно, оказалась не столь хороша, как он надеялся, — рассмеялся пилот.

— Сомневаюсь, — со знанием дела возразил Бэгнолл. — С нею не соскучишься.

— Судя по ее взглядам, я тоже могу так думать. Но никогда нельзя судить по взглядам, не попробовав на собственном опыте, — пожал плечами Эмбри. — Ладно, это не мое дело. Однако что касается Гольдфарба… — Он щелкнул тумблером внутренней связи. — Оператор, есть какие-либо признаки наших чешуйчатых уродцев?

— Нет, сэр, — ответил Гольдфарб. — Мертвая тишина.

— Мертвая тишина, — повторил Эмбри. — Знаешь, нравится мне звучание этих слов.

— Пожалуй, мне тоже, — сказал Бэгнолл. — Еще один полет, когда есть ощутимая надежда благополучно приземлиться. — Борт-инженер усмехнулся. — Мы уже столько времени живем взаймы — я начинаю лелеять надежду, что нам не придется когда-нибудь разом за это заплатить.

— Не обманывайся подобными грезами, старина. В тот день, когда исчерпается лимит на количество полетов нашего экипажа, нам выпишут «расходный ордер» и ошибки не будет. Весь трюк в том, чтобы как можно дольше оттягивать эту неизбежность.

— После того как ты в целости и сохранности посадил нас во Франции, я отказываюсь верить, будто существует что-то невозможное, — сказал Бэгнолл.

— Можешь мне поверить: я сам был удивлен, что мы остались целы, не меньше вас всех. Просто нам выпал кусочек удачи… Но если в течение ближайших двух часов ящеры предпочтут не высовывать свои морды, я буду считать, что сегодня мы легко отделались. Тебе не кажется, что мы имеем на это право?

Ящеры не появлялись. В установленное время благодарный Эмбри направил «ланк» назад, в сторону Дувра. Спуск и приземление прошли настолько плавно, что, когда тяжелый бомбардировщик остановился на полосе, пилот сказал сам себе: