Валентина Капустина - Второй сектор

– Чего? – вырвалось у него. – Оин, ты отдаёшь себе отчёт в том, что ты несёшь?

– Абсолютно. – снова невозмутимо ответил виновник торжества.

Я не знала, что и думать. Шон внезапно поднялся и сказал:

– А я вот уверен, что всё это бред собачий и предлагаю всем разойтись до завтра, а завтра, когда это чудо проспится и отъестся, поговорить с ним снова. Он небось уж и не вспомнит ни о чём. А то сидим тут, мозги себе только компостируем. Главное, что он нашёлся, а остальное терпит.

Мы с Марком растерянно переглянулись, а Оин снова возмущённо запыхтел и хотел видимо что-то сказать, но я строгим тоном его перебила, приняв решение:

– Что ж, я поддерживаю. Если всё и прямь как ты говоришь, ты нам и завтра, и послезавтра это сможешь подтвердить….А сейчас у меня от твоих рассказов уже шарики за ролики заехали, мне в любом случае нужно время, чтобы переварить информацию. Так что сейчас расходимся, а завтра утром снова здесь соберемся в таком же составе. Только пока никому ни слова о том, что мы здесь обсуждали.

– Даже Линн? – с надеждой подал голос Марк, тоже поднимаясь со стула.

– Даже Линн. – немного подумав, ответила я. – Завтра если что всё расскажешь.

Марк и Оин вышли из моего кабинета хмурые, Шон проводил их странным взглядом, и, когда за ними закрылась дверь, только покачал головой. Мы молча добрались до своей комнаты и также молча улеглись спать. Сил не было ни на разговоры, ни на что-либо другое.

ХХХ

На удивление, назавтра Оин подтвердил всё сказанное им ранее, и теперь у меня появился реальный повод задуматься. Да что там задуматься…запаниковать. Марк, воодушевившись, решил во что бы то ни стало рассказать о произошедшем в Центр и получить разрешение на контакт с сааргами. Шон был категорически против и остался при своём мнении, что Оин бредил, и если мы расскажем что-либо в Центр, то опозоримся. Я же отчего-то верила Оину, но мне крайне не хотелось признаваться начальству, что на подведомственной мне территории молодой научник преспокойно взял и вышел в сектор без моего ведома. А врать, что я сама его выпустила, было ещё хуже – скажут, что отпустила одного мальца на верную смерть…

Оина мы, выслушав и допросив, попросили удалиться, чтобы он не мешал нам обсуждать дальнейшие действия. Марк уговаривал меня и так и эдак, в итоге предложив сказать Центру следующее: я выпустила Оина, но не для поиска сааргов, а буквально на десять минут в научных целях. А он не послушался и побежал скорее совершать научные открытия и общаться с сааргами, которые и пригласили нас для переговоров.

Подумав какое-то время, я решила, что такой вариант вполне приемлим, тем более что я, как и Марк, неожиданно загорелась идеей встречи с сааргами в мирном ключе. Отчего-то мне казалось, что из этого может выйти толк, и внутри у меня поселилось волнующее предвкушение чего-то очень интересного. Нужно было только получить одобрение Центра.

Шон только покрутил пальцем у виска, послушав нас с Марком, и ,ковыляя, вышел, оставив нас наедине с нашими идеями, на прощание в шутку сказав, что он боится утонуть в потоке нашего идиотизма. Мы же с Марком ещё долго сидели и, забыв про обед и ужин, обсуждали наши дальнейшие шаги при разных вариантах развития событий, и разошлись только поздним вечером.

Следующие дни до очередного отъезда Марка и его группы мы с ним всё свободное и несвободное время занимались составлением рапорта для Совета. И всё время что-то не нравилось то мне, то ему. Мы оба хотели как можно правдоподобнее донести до Совета произошедшее с Оином, чтобы добиться разрешения на контакт, и поэтому редактировали этот несчастный рапорт по сто раз на дню.

Мысли о возможной встрече и переговорах с саарагами занимали меня всё больше и больше, я постоянно пыталась представить себе, как это всё может случиться, и каждый раз в моей голове вырисовывались разные картины. Периодически я, постоянно занятая своими мыслями, вспоминала, что забыла поесть, результатом чего стала в очередной раз обвисшая форма.

Шон к нашим с Марком стараниям относился снисходительно, считая это какой-то новой игрой. Убедить его в чём либо было так же нереально, как и заставить его увлечься нашей новой мечтой, поэтому, хоть я неоднократно пыталась поговорить с ним, к нашей затее остался равнодушен. Правда при этом взял на себя часть моих обязанностей, которые у меня в данный момент не было никакого желания исполнять, и за это я была ему весьма благодарна.

Подробности истории с Оином мы, подумав, рассказали ещё Линн, Марте и Колину – этим людям я вполне доверяла и в их способности держать язык за зубами ничуть не сомневалась.

Через положенное время мы проводили группу Марка с гордо глядящим на всех Оином вместе в Центр, перед отъездом проведя с молодым дарованием профилактическую беседу на предмет того, что не стоит рассказывать о его приключениях никому, особенно в Центре, и заверив его, что вопрос о контакте с сааргами будет рассмотрен на Совете.

После их отъезда дни потянулись мучительно долго. Я как могла старалась работать, но никакие дела не лезли мне в голову, я постоянно что-то забывала, была рассеянной, невнимательной. С каждым днем мне всё больше казалось, что Центр высмеет нас вместе с Марком, разделив мнение Шона, что всё это бред и галлюцинации Оина. Марк на связь не выходил, хотя док сообщил мне, что добрались они нормально и прибыли в Центр в срок. Док долго не понимал моего волнения, заметного даже через камеру, пока я не намекнула ему, что на очередном заседании Совета будут обсуждаться очень важные и интересные вопросы. Рассказать ему о произошедшем я почему-то не решилась, мне казалось, что он тоже может высмеять всю эту затею, да ещё и прикрыть нам путь с нашим рапортом в Совет. Сообщать ему подробности по проверяемому безопаснику каналу связи я тоже не стала, хотя док и пытался настойчиво выведать у меня, что же это за такие секретные дела.

Гром как всегда грянул неожиданно. В один прекрасный день, когда Шон всё-таки заставил меня вникнуть в график вылазок наших научников на ближайший месяц, и я как раз сидела в своём кабинете, закопавшись в бумажках и выбирая дежурных, компьютер требовательно запищал, сообщая, что меня вызывает неизвестный адресат из Центра. Внутри меня всё замерло, и я смогла нажать на кнопку ответа, только несколько раз перед этим глубоко выдохнув.

От того, что я увидела на мониторе, я снова похолодела. Кто-то вызвал меня прямо с заседания Совета, и сейчас похоже компьютер с моей красной физиономией занял свободное место за круглым столом совещаний, за которым с суровым видом сидели остальные члены Совета, бледный как труп Марк с потерянным взглядом, и все они явно смотрели на меня.