Георгий Лопатин - Индийский поход

Карету младшего Зубова нагнала легкая коляска из которой выметнулось две стремительные тени набросившиеся на лакеев, те не успели даже пикнуть, как были схвачены и оглушены. Коляска тем временем обогнала карету и встала поперек улицы перегораживая путь.

– Прочь с дороги! – крикнул кучер и даже замахнулся хлыстом, как получил точно в лоб оглушающую стрелу от Уила.

Вскинув головой и взмахнув руками, кучер стал заваливаться вперед если бы еще не одна тень, что схватила его за руку и стянула с козлов и оттащив куда-то в сторону, то мог бы упасть головой на брусчатку.

– Тати проклятые!

Послышался щелчок взводимого пистолетного курка. Валериан явно готовился отстреливаться от разбойников, но никто ясное дело не собирался подставляться под свинец.

Бздынь!

Одна из теней разбила оконце двери кареты, а вторая тень, что-то бросила внутрь.

Бах!

Хлопнуло даже не сильно громко и вспышка была так себе, но и ее хватило, чтобы в глазах заплясали зайчики, но главный поражающий фактор, это все-таки дым и… горчица. Такая вот химическая граната.

– А-а-а!

Валериан сам неловко выскочил из кареты и был принят нападающими, что его быстро разоружили и скрутили, после чего сноровисто закинули во вторую подкатившую коляску, коя тут же умчалась во тьму. А за ней и первая, подобрав основных действующих лиц. На месте осталась лишь карета, да лакеи с кучером.

К счастью для Василия Васильевича к сестрице на прием Валериан ездил без своей любовницы княгини Марии Потоцкой, коей в эти дни было дурно, то ли из-за беременности, то ли из-за критических дней.

В коляске младшему Зубову оказали помощь, промыв глаза молоком, а потом водой, помогла не сильно, но все-таки полегчало. Он дергался в руках казаков, но все было тщетно, мог только мычать из-за кляпа во рту.

Пленника вывезли за город в заранее оборудованное для допроса местечко – вырытую землянку в глубоком овраге. Там ему вынули кляп. Валериан начал орать, грязно ругаться обещая всевозможные кары, но быстро заткнулся, стоило схлопотать по лицу сильный удар, что разбил губы и выбил ему два зуба.

– Заткнись.

Осмотревшись, глаза как раз более-менее пришли в норму, хоть еще все еще щипало и слезились, Валериан заметил в свете масляного фонаря стоящего в земляной нише трех типов, что сидели напротив и даже не скрывали своих лиц. Сердце его похолодело, даже не от того, что он их узнал, а от самого факта открытого разбоя и осознания, что живым ему не выйти.

– Зачем вы меня схватили граф?! Вы ответите за свою татьбу!

– Затем мой друг, что не все согласны с низвержением императора, да еще когда этим всем непотребством правят англичане. Так что кто из нас больший тать это еще надо посмотреть…

– Что вам от меня надо?!

– Немного. Всего лишь имена остальных заговорщиков.

– Я вам ничего не скажу!

– Скажешь. Все говорят.

– Император безумен! Его надо остановить!

– Не по делу болтаешь, – поморщился граф. – Давай внучек, приступай.

Самый молодой из троицы схватил Валериана за шею, отчего у него скоро закружилась голова. В рот полилась какая-то горькая жидкость…

Сыворотку правды конечно не сварганить на коленке, но достаточно других веществ, тот же опий, что хорошо раскрепощал сознание в совокупности со спиртным, плюс гипноз.

Повозиться Василию Васильевичу конечно пришлось, но результат не заставил себя долго ждать, скоро Валериан Зубов превратился в послушную марионетку с пустыми глазами. Начали задавать вопросы и пошли ответы.

– Матерь божья, – только и смог выдавить из себя Василий Петрович, когда пленник наконец замолчал. – А ведь я до последнего сомневался…

Поражаться было чему. Младший Зубов назвал больше ста имен, что пришлось записывать, среди них высшие государственные сановники вроде тех же Палена и Панина, командиры и старшие офицеры гвардейских полков, очень много представителей высшей аристократии и дворянства.

Василий Васильевич порадовался, что в их числе нет Державина, на которого у него появились определенные планы. Он собирался привлечь этого государственного деятеля и поэта. Только пока не знал, сделать это явно или через интригу.

– И что нам теперь с этим всем делать?! Это же уму непостижимо!

Граф Денисов посмотрел на внука хмурым взглядом. Он, как и зять, тоже не ожидал такого размаха. Ну ладно десять человек, ну ладно двадцать или даже тридцать… Но больше ста! И ведь это явно не придел. Вербовка сторонников заговорщиками продолжается.

– Что и задумали – корчевать… По крайней мере главный корень надо выдернуть.

С этими словами Василий Васильевич выхватив нож, нанес быстрый удар в сердце пленника.

При этом он ничего не почувствовал в момент убийства, хотя вселенец никогда вот так лично никого не убивал. Зато это делал реципиент и видимо слияние сознаний все-таки произошло.

Василий об этом начал догадываться еще в тот момент, когда встретился с отцом и дедом, потому как ощущал по отношению к ним то, что должен ощущать любящий сын и внук. В общем относился к ним, не как к чужим людям, коими для вселенца они по сути являлись.

– И это даже хорошо… – двусмысленно произнес он и добавил: – что этих тварей так много.

– Чем же? – удивленно спросил граф.

– Хабара больше будет, а денежки нам очень пригодятся. Так что, как говорится, кто нам мешает, тот нам и поможет, хе-хе…

Освобожденное от ценностей тело Валериана Зубова бросили с моста. Шум от его убийства «в конец обнаглевшими» татями в столице поднялся знатный. А уж какая движуха началась! Бегала полиция, бегали военные, перетряхнули разбойное дно Петербурга и даже кого-то поймали. Ну и как водится, для прикрытия своих нежных седалищных мест, дабы не лишиться и места на котором сидят, назначили виноватых, так что спустя недельку все успокоилось.

Тем более что в конце октября появилась другая новость, взбудоражившая высший свет и от которой буквально лихорадило двор. Англичане еще в начале сентября высадились на Мальту. Надо ли говорить как негодовал Павел Первый являвшийся с 1796 года великим магистром Мальтийского ордена. Как ответное действие российский император решил создать союз против англичан с Пруссией, Швецией и Данией.

Шестого ноября Федор Петрович Денисов неожиданно получил приглашение прибыть во дворец на аудиенцию к императору.

– Чего хотел? – спросил Василий Васильевич после того, как граф вернулся.

– Назначил меня шефом лейб-казачьего полка, – даже как-то растерянно ответил граф Денисов.

– Чего это?

– А бог его знает, – пожал тот плечами. – Но завтра снова надо идти во дворец, и вы вместе со мной.

– Зачем?

– Да пока император снова мне благоволит, бог ведь знает на сколько это расположение затянется, может уже через неделю снова в опалу попаду, так я обратился к нему с дозволением передать тебе графский титул. Благо ты в столице, вот он и решил это сделать лично.