Дмитрий Казаков - Вторжение Химеры

Сразу по прибытии их разбили на учебные звенья и к каждому звену приставили командира.

С первого взгляда ее подопечные показались Марте какими-то одинаковыми, словно братья и сестры. Нет, она заметила отличия во внешности, но уловила и некое сходство, проявляющееся в манере двигаться, одновременно поворачивать голову за командиром и следить за ним, не отводя взгляда.

Выглядело это очень странно.

– Солдаты! – Ветер набрал силу вновь, и супертактик перешел на ком-линк: – Вы прибыли сюда, чтобы научиться держать в руках оружие, а затем обрушить его мощь на врагов Пророка и Эволюции…

Привычные, надоевшие слова проскальзывали в уши, не задевая сознания. Марта спокойно ждала.

– …слушать инструкторов и чтить Стальной Кодекс! – Она встрепенулась, когда командир базы закончил. – По баракам – разойтись!

– В колонну по двое – построиться, – приказала Марта, развернувшись к новобранцам.

Они задвигались, молча и целеустремленно, как части единого механизма. Ни один не отвел взгляда, ни один не сделал лишнего движения, и через мгновение перед Мартой оказалась ровная, как прочерченная по линейке, колонна.

– Клянусь Пророком. – Марта только головой покачала. – За мной – шагом марш!

Пока шли до барака, она все ловила себя на мысли, что не может понять, сколько человек идет за ней – один или много, слишком монотонным и равномерным был звук, точно в пластобетон била только пара ботинок.

– Это ваша казарма, – сказала Марта, когда они спустились на нижний этаж и остановились перед вторым по счету проемом. – Можете занять места по своему усмотрению. Через три часа ужин, затем перекличка. Пока отдыхайте.

Она ожидала вопросов, гнева, хоть какой-то реакции по поводу того, что их поселили в таких условиях.

Но никто из новобранцев не сказал ни слова. Они по одному зашли в казарму и принялись устраиваться.

– Ничего себе, – пробормотала Марта и прижалась к стене, пропуская мимо Анджея и его отделение.

– А ну, зашли сюда быстро. – Голос шеольца звучал мрачно. – Знайте, что инструктору положено быть злобным! Жизни не нюхали, салаги? Так вы у меня узнаете, чем она пахнет! А ну стройся на кроватях в три ряда с матрасами!

Топот и скрип показали, что новобранцы попытались выполнить нелепый приказ. И снова – ни один не попытался возразить или возмутиться, хотя кто угодно понял бы, что субтактик откровенно издевается.

Марта покачала головой и пошла к себе.

Комната на двоих, отведенная для инструкторов, от казармы отличалась в основном размерами. Стены были облицованы стандартными пластиковыми панелями. Помимо общего осветительного блока, над каждой кроватью висело еще по одному, маленькому. Около двери из стены выпирал телевизионный экран.

Включить его за эти дни у Марты не получилось ни разу.

Только она улеглась на кровать, как открылась дверь и вошла Сара, мрачная и насупленная.

– Что с тобой? – поинтересовалась Марта.

– Странные они какие-то, – вздохнула соседка по комнате. – Если подумать, похожи не на форсеров даже, а на насекомых каких-то. Ты знаешь, что такое насекомые?

– Конечно. – Марта потянулась. – Ладно, не думай об этом. Нам с ними не детей рожать. Выучим да отправим подальше.

И девушки негромко рассмеялись.

Выглядел полковник Ниеминен настолько торжественно, словно перед ним стоял не потрепанный, уменьшившийся в числе полк, а заново сформированный и вооруженный корпус.

– Солдаты, – проговорил полковник, обводя строй взглядом. – Два часа пятнадцать минут назад последние части форсеров покинули Сибирь и уничтожили за собой ведущий на Демон портал.

– Ура! – довольно нестройно отозвались бойцы.

– Не вижу энтузиазма, долбаная форель, – хмыкнул Ниеминен. – Хотя трудно ждать, что вы описаетесь от радости. А ровно сорок минут назад мне доставили приказ, согласно которому наш полк отводится на Землю для отдыха и переформирования…

– Ураааа!! – на этот раз крик вышел много более дружным и громким.

– Так-то лучше, – улыбнулся полковник. – Сейчас должны прийти транспортеры, командирам подразделений обеспечить погрузку. Вольно! Разойдись!

Последний раз полк вступал в бой вчера рано утром, и только к вечеру все его части собрались вместе в небольшом поселке Медвежий, затерянном посреди диких лесов.

Для постоя солдатам отдали бывший склад, чудом сохранившийся после бушевавших тут боев.

– Земля, – проговорил Трэджан, когда строй нарушился. – Я там так давно не был, елки-палки… Если не считать тот день, когда нас везли от портала к порталу и мы так ничего и не увидели.

– А я еще дольше. – Роберт закусил губу, пытаясь вспомнить, когда последний раз топтал поверхность родной планеты.

По всему выходило, что пять месяцев назад, когда в Нанкине формировался корпус «Арес»…

– А вообще неплохо будет вернуться домой, – задумчиво проговорил Бьерн, почесывая один из шрамов на щеке. – Посмотреть, что там да как в Бергене, так же любят его дожди и туманы, как раньше, или нет… О, это за нами!

Через распахнутые ворота на просторный двор склада один за другим въезжали тупорылые армейские транспортеры. Тускло блестели покрашенные в серый цвет борта, надрывно рычали двигатели.

– Наш под номером семнадцать, – объявился рядом с солдатами лейтенант Нуньес. – Не тянем время!

Машина, отмеченная цифрами «один» и «семь», обнаружилась у самых ворот. Водитель, куривший у кабины, без особого почтения отдал честь командиру взвода и кивнул в сторону открытого люка.

Упрашивать солдат не пришлось.

Роберт пролез внутрь одним из первых. Опустил рюкзак на пол и уселся на лавку, вытянув ноги.

– Хорошо-то как, – сказал Шриван. – Можно расслабиться и ни о чем не думать.

– Думать солдату вообще вредно, – заметил Трэджан. – Эй, Роберт, ты чего будешь делать, если увольнение дадут?

Несмотря на жесткую лавку и неудобную позу, тянуло в сон, веки опускались сами, отвечать не хотелось.

– Не знаю, сомий хвост, – ответил Роберт лениво.

– Шриван, понятно, к жене отправится. – Трэджану собеседник требовался только для проформы, при желании уроженец Аляски мог беседовать и сам с собой. – Сержант – к родителям в Берген, а я…

Договорить он не успел. Люк с лязгом закрылся, и транспортер рванул с места так резко, что болтун вынужден был захлопнуть пасть и, судя по сдавленному шипению, прикусил язык.

Мотор кашлянул последний раз и замолк. Дремлющие в полутьме солдаты зашевелились, послышались зевки и хруст суставов.

– Приехали никак? – спросил кто-то сидящий у противоположной стены, Роберт спросонья не разобрал, кто именно.

– Лейтенант говорит, что можно выйти, размять ноги, – сказал Бьерн, выслушав донесшуюся из шлема скороговорку. – Мы только что въехали на Землю…