Максим Лакомский - Хроники Анклава 3: Иллюзия Вечности

– Ну, все. Пора спать.

– Постой, мы так и не договорили!

– Да, так всегда и бывает. На самом интересном месте. Первое, что я могу тебе посоветовать на этом пути тайн, друг мой, – это учиться терпению. С виду ты не предашь этому особого значения, но суть ожидания гораздо глубже, чем ты можешь сейчас себе представить. Всегда нужно быть терпеливым .

– Хорошо. Я попробую. Кстати, смотри, извержение, наверное, опять закончилось – с неба опять ничего не падает.

– Да, действительно. Несмотря на наступившие сумерки, ты все равно это заметил. Молодец. Надо тушить костер. Давай, помоги-ка мне…

Меньше, чем через десять минут мы уже лежали в берлоге, прижавшись спинами друг к другу. Так спать гораздо теплее: происходит циркуляция между нашими телами, и если бы мы спали спинами на земле, имелся бы шанс отморозить легкие или почки, а так он гораздо ниже.

– Слушай, можно вопрос?

– Ну…

– А у тебя есть девушка?

– Понеслась звезда по кочкам… Ты его задаешь из-за того, что мы лежим в таком интимном положении?

– Да что ты, без задних мыслей.

– Ну, тогда ладно. Нет. Нету.

– А были?

– Были, да сплыли все.

– А много было?

– Много.

– Везет тебе.

– Ничего подобного. С такими, как я надолго не остаются. Все, спи, разговор окончен.

Отрубился я почти моментально. Денек выдался насыщенным. Даже не успел поразмышлять во время дремы, чем я постоянно увлекался. Вот в студенческие годы проблемы со сном были большие. Точнее, с просыпаниями пар. Мог спокойно заявиться к концу четвертой или проспать все вообще. Не получалось, не хотел организм засыпать, пока в мозгу оставалось чувство незавершенности каких-либо дел на сегодняшний день. Разбудили меня мерзкие писки, выплывшие в вернувшемся в тело сознании, и подталкивания моего спутника.

– Зараза… Какого хрена, я же не ставил будильник… – Холод после сна в этой берлоге ощущался такой, словно ночевал, прижавшись к камню, – Во сне, что ли, он нажался… Каким, сволочь, образом…

– Блин, и не говори… Достал он меня! Несколько раз за ночь от него просыпался, а ты дрых, ничего не слыша… Будить не стал, подумал не стоит. – Поворочавшись за спиной, проворчал Саша, а сигнал тем временем уже отключился.

– Эх-х… Ладно. Давай, нужно подниматься. Уже пол, мать его, одиннадцатого. Неплохо мы так с тобой поспали.

– А я думал, у тебя сон чуткий. – Попытался Александр отвлечь меня на иную тему, чтобы не вставать. Знакомый ход.

– А он и есть чуткий. Просто за последние трое суток я спал очень мало и плохо: мест, подходящих своей безопасностью для такого удовольствия, как сегодня, было не найти. Вот организм, наконец, и взял свое. Давай-давай, поднимайся.

По первым признакам, никто к нам за ночь не приходил. Следов присутствия нежелательных гостей не было. Солнечные лучи, преодолевшие тонны всякой дряни в облаках и воздухе, разрезали всю лощину. Полупрозрачный желтоватый туманчик, вперемешку с нежными розово-оранжевыми небесами на востоке и серыми в зените, окутывал сонный лес. Плотность его была точно такая же, как и вчера. Камни и мох, облюбовавшие все что можно, включая друг друга, сегодня как-то по-особенному радовали глаз. Черствые сосны не казались такими уж умерщвленными. Обожаю созерцать такие картины. Природа очень красива. Особенно в момент, когда она находится где-то между жизнью и смертью. А если еще и все остальное находится в таком же положении, то это ближе моей душе вдвойне . Осмотрев потухшее пепелище вчерашней «кухни-камина», мы отправились дальше, собирать дрова для приготовления завтрака. Палок еще много оставалось, нужно было просто пройти чуть подальше. И вот в этот момент пейзаж стал настолько сюрреалистичным, что даже такого романтика, как я смог удивить своим внушавшим наслаждением. Тысячи чуть заметных, крохотных теней начали ползать вокруг. Маленькие серые хлопья медленно западали с неба, словно плывя вниз, сквозь прозрачный океан воздуха.

– Вот это красота… – Сашка даже рот раскрыл от удивления, посмотрев наверх.

Белая нить тянется из губы, мягко и далеко. Рядом еще двое. Друзья. Летим вперед, за ней, как будто за веревку что-то плавно тащит. Холодно. Странный холод, необычный. В груди. Не ледяной, но глубокий… Нет. Нет груди. Нет туловища, нет рук, нет ног. Нет ничего. В метре от меня, в километре, в миле, за горизонтом… Нет горизонта, нет земли, нет неба, нет планеты… Нет ничего, лишь пустота. Холодно. Снег. Падает вокруг, медленно, текуче, тихо, но ярко. Звонко. Остановились. Вспышка, огненный шар… Сфера… Внутри… Внутри меня, нет, больно, мне больно, не больно, не надо! Плохо! много! Слишком плохо! Много всего! Слишком много всего! Вспомнил! Нет! Вспомнил все!

– …новилось, да?

– А? Что? Извини, задумался… – Ответил я, отойдя от воспоминаний.

– Как будто время остановилось! Как красиво…

– Это точно… Так. Стой! Смотри, я сразу не обратил внимания… Следы, видишь?!

– А? Да, действительно… Почти не разглядишь. Туда идут. – Спутник показал в сторону, противоположную той, откуда мы пришли.

– Если посмотреть, они от места костра идут. Я видел их, вчера. Подумал, они твои, ты дрова собирал…

– Я тоже их видел и подумал, что они твои, ты туда ходил…

Озадаченно переглянувшись, мы быстро отправились вперед, по протоптанному мху. Никого вокруг видно не было. Те же деревянные столбы, туман и пепел. Через сто метров картина не изменилась, что-то начало меня напрягать, что-то, чего я еще не понимал… Это воспоминание… Это было уже давно, несколько лет назад, почему именно сейчас я…

Мысль просто заткнулась. Да, так бывает. Даже закончиться не успела. То, что увидел и осознал, ничуть не обрадовало. Дезориентировало. Хотя, в таком положении, дезориентироваться еще сильнее, наверное, очень трудно… Левее, метрах в сорока от меня, среди корней виднелся вход в берлогу. Теперь, приглядевшись, и зная, что конкретно ищу, увидел: следы заходили в нее, затем выходили обратно и продолжали идти дальше. Рявкнув «Вот дерьмо!», я побежал вперед. Саша кинулся вдогонку, не понимая причины, из-за которой его и без того странный попутчик рванул сломя голову. Я несся по следам. Они не делали круг, не сворачивали. Они шли ровно, прямо… Прямо ко вчерашнему кострищу. Взбешенный положением, я скинул на землю сухие палки и опустился отдышаться на тот же пенек, на котором сидел, объясняя вчера сотоварищу реалии мира. Проверил компас, закурил. Александр, кажется, узрел, что мы вернулись туда, откуда пришли, начал метаться из стороны в сторону, оборачиваясь и поглядывая на меня с побелевшим лицом, и разевая рот, словно рыба, оказавшаяся на берегу, пытавшаяся дышать.

– Бесполезно. Сядь, посиди. Отдохни. Далеко не уйдешь, поверь мне.