Владислав Крюков - Спираль. Цена победы

Эффект был достигнут, впечатление было огромным, интерес медленно подымался, только усталость смогла отрезвить разум. Демоница всё так же водила пальцами по его груди, облизнув губу, на мгновение мелькнувшим раздвоенным языком она медленно, с придыханием произнесла: – Не жалко тебе её мучить?

« Ты о чём? » – без тени эмоций спросил спутник.

– « Изображаем невинность?! А то не видно, что она влюблена в тебя по уши, уже готова ко всему, дай только момент » – последнюю часть фразы демоница прошептала на ухо, слегка прикусив на последнем слове. Ощущение было на удивление реальное, кожа буквально запылала от острых зубов.

Перед глазами Георга предстала картина, усталая невыспавшаяся Джилл под ним, он как мужчина пытается что-то как-то показать, пыхтит, кряхтит, старается показать себя. В этот момент рана открывается, кровь хлещет во все стороны, сестра бросается к нему, он кричит что может продолжать, ничего страшного. От этих мыслей по лицу прошла широкая улыбка.

« Знаешь, Нэр, картина довольно интересная, абсурдная, даже забавная » мужчина слегка хохотнул.

« Ох, нет у тебя воображения » протяжно произнесла спутница, водя коготками по груди, теперь уже своей, получалось, кхм, интригующе. « Тут главное желание » она быстро стрельнула в него глазами, сжимая свою «плоть» сильнее, Георг кашлянув перевёл взгляд.

– Она достойна лучшего. – слабо прошептали его губы, представляя улыбающуюся златовласку.

Пальцы спутницы сомкнулись на подбородке, в мягкой настойчивости она повернула его лицо к себе, заставляя смотреть в глаза.

« Да… А кого достоин ты ?»

« Таких как …» у Георга не было ответа, « Действительно чего или кого достоин он ?», может просто боялся себе признаться. Неужели ответ у него был, только правда пугала.

Уста Нэр медленно разошлись в улыбке, фиалковый огонь играл в глазах, теперь он мог видеть её ровные белые, такие острые зубки.

Глава 3

Удел лидера

В штабах решаются судьбы фронтов, стран, целых континентов. Миллионы людей повинуются лишь ограниченному количеству военачальников, танковые колонны совершают форсированные марши, диверсанты и разведка ведут тихую кровавую работу в тылу, узлы связи заняты обеспечением взаимодействия всех указанных сил, помимо противодействия службе радиоэлектронной борьбы с противника. В тылу заводы не умолкают клепая новые и новые машины войны, снаряды, патроны. Огромный маховик работает. Но на наконечнике копья всегда остаётся человек, один человек, ведь люди существа пусть коллективные, однако каждый со своей историей, мыслями, мечтами о чём-то лучшем, как правило. Позиции Конгломерата были заполнены такими людьми, теми чья судьба быть не облачёнными в тяжёлый экзоскелет, не падать с небес на врага. Их задача сидеть в небольшом окопе, который они сами вырыли, сидеть, ждать. Потом сигналы к атаке, к обороне, артобстрела – чего угодно. В свете гололамп они пишут письма, проверяют снаряжение, тихо смеются, каждый верит в то, что именно он вернётся из этой мясорубки живым. О том как большинство из них пало бесформенной грудой мяса на землю, лицом вниз люди предпочитают не думать. Как положено воинам Конгломерата, снедаемым холодом, страхом, отчаяньем. Оно медленно окутывает их, нет конца и края этой войне.

Во тьме ночи многострадальной планеты происходили мрачные события. На протяжении всей линии фронта армии занимались своим любимым делом – уничтожали друг друга. Пускай в меньших количествах чем обычно. Война продолжалась.

Часовой Ирвинг Торминтон не заметил как во тьме к позиции наблюдателя подкралась группа из четырёх диверсантов, укрытые маскировачными халатами, «Воины Ягуара» оказались рядом. Ирвинг чья винтовка была переброшена через плечо ощутил как сильная рука сжала его горло, отчего мир на миг потускнел, острая боль в теле, в районе почки, болевой шок сковал тело. Рот в ужасе распахнулся, глаза хотели вылезти из орбит, он хрипел вцепившись пальцами в рукав своего убийцы, бессильно меся сапогами грязь. Пока другой часовой в пяти десятках метрах дальше мерно клевал носом, нарушив предписания священной книги, наверное потому и говорят устав написан кровью. «Ацтек» медленно опустил тело умирающего, нанося удар в горло, глаза несчастного медленно закатились. Изгой шепча одними губами слова коснулся окровавленными пальцами глаз противника отправляя того, в последний путь. Другой воин как кошка подкрадывался к спящему солдату, нож покрытой золой не мог дать блеска, этого человека уже ничего не могло спасти. Времени было немного, диверсанты направились к одному из блиндажей, изгой достал из рюкзака заготовленную взрывчатку, с таймером на три минуты. Большего им не нужно чтобы быстро покинуть траншею скрываясь в «нейтральной полосе». Сжимая в руках нож и пистолет с примитивными системами глушения они направились к блиндажу. Часы командира группы показывали три часа ночи по общему времени.

В это время в помещении командующего армейской группировкой «Апполон» играла мягкая музыка, на небольшом столике был чайник, сладости на тарелке. Мужчина в военной форме с знаками различия генерал-полковника изучал поступившие ему доклады, перечитывая в который раз депеши с линий фронта.

« Противник нанёс удар небольшой группой войск состоявшей преимущественно из предателей по позициям линейных частей, превосходя по числу нападавших к обороняющимся не больше чем в четыре раза» гласили строчки в начале отчёта. Командующий прекрасно знал – для верного занятия позиций противника, при правильном планировании необходимо соотношение 1:5 в живой силе, соотношение техники могло сильно варьироваться, учитывая качество личного состава. В отношении пехоты военная максима не потеряла своей актуальности. « Танковой и авиационной поддержки не осуществлялось. Противник смог сблизиться, во время ближнего боя возникали ситуации « дружественного огня. Согласно показаниям артиллеристов у противника уничтожено свыше ста единиц орудий» Конечно пушкари лукавили, как и летуны, все приписывали себе огромное количество побед, уничтоженной техники, живой силы.

Альварес мог поклясться как среди «ацтеков» хвалились своими уничтоженными целями. Так всегда, офицер коснулся протезированной металлической кистью чашки, поднося её к губам.

« Поддержка двух эскадрилий « Разящие Вестники » и « Непреклонные » была неоценима в ходе нанесения предельно высоких потерь противнику. Оказывалась оперативно, с высочайшей точностью» командующий скептично хмыкнул, Суонсон очевидно заигрывал с Ортели, главой штаба авиационных войск. Ещё бы, цвет детей потомственных военных воевал в этих эскадрильях, многие из которых уже были небедными людьми в нескольких поколениях.