Дмитрий Политов - Магия до востребования

Раза со второго-третьего ему это удалось.

— «Подключение к основному каналу», «форматирование носителя», «передача данных»… Что за чушь? — удивился Иван, разобрав некоторые из надписей.

Рыжий довольно осклабился.

— Выбирай! — радостно выкрикнул он, демонстрируя классический голливудский оскал «во все пятьдесят два».

— Что выбирать? — растерялся Вакулов. — Это ж… ерунда какая-то?

— Выбирай! — снова крикнул клоун, продолжая жонглировать и все так же идиотски улыбаясь. — Некогда мне тут с тобой лясы точить, того и гляди, хозяин заглянет да обнаружит, как я тут с тобой на пару под чужую дуду пляшу! Эх, была б моя воля — я бы и тебя, избранничек хренов, и взломщиков этих, космонавтов-марсиан недоделанных, в порошок, в муку, в прах! Ладно, чего копаешься, убогий, выбрал бы уже давно — и отвалил. Неужто не понимаешь, дружки твои этот канал тоже бесконечно держать не смогут, а я, — рыжий на мгновение перестал ухмыляться и нехорошо скривился, — как только освобожусь, и на тебе, и на них высплюсь от души! Дай только срок…

Иван пожал плечами. Не то чтобы он испугался угроз — этого еще не хватало! — просто надоело ему это «приключение». Тем более что смысл его по-прежнему ускользал от капитана — хозяева какие-то, неведомые дружки, каналы… бред!..

— Да, пожалуйста… — он вытянул руку и, не глядя, дотронулся до первой попавшейся «тарелки». — Подумаешь, бином Ньютона!..

Вспышка яростно ревущего пламени…

Чей-то ужасный крик…

Треск…

Одуряющий запах свежей крови и следом — тошнотворный смрад горящей человеческой плоти…

Темнота…

…Отражающаяся в зеркале физиономия Ивану активно не нравилась. Синяки под глазами, покрасневшие глаза, землистый цвет кожи… но что уж тут поделать? За неимением гербовой, как говорится, царапают наждачной!..

Вяло поплескавшись в душе, Вакулов стоял перед небольшим настенным зеркалом и, держа одноразовый «биковский» станок, неспешно обдумывал философский вопрос — брить или не брить? В конце концов, сила привычки все же победила лень-матушку — с очень небольшим, впрочем, перевесом! — и Иван решительно выдавил на ладонь гель для бритья.

— Неважно выглядишь, — констатировал шеф, когда они присели в комнате отдыха у небольшого передвижного столика с парящим чайником, парой стаканов, банкой растворимого кофе и тарелкой с горкой бутербродов. — У тебя, что, «якорь» закончился? Так в шкафчике в ванной лежит несколько ампул.

— Да нет, — вяло отмахнулся Вакулов, — дозу я себе вкатил, спасибо. Просто общее состояние какое-то хреновое.

— Опять, поди, воевал во сне? — цепко глянул на него Георгий Ростиславович.

— Воевал… — задумался Вакулов. — Сказать по правде, шеф, даже не помню, что мне сегодня снилось. Лег — и будто отрубился!.. Не, — Иван ожесточенно потер лоб, — не вспоминается ни фига!

— Ладно, ладно, — Георгий Ростиславович успокаивающе взмахнул рукой. — Не помнишь — и не помнишь. Кофе вон пей, пока не остыл.

После завтрака они расположились в кабинете. Шеф молча поставил на стол давешнюю пепельницу и пододвинул ее поближе к Ивану.

— А вы? — удивился капитан.

— Нет, сегодня я пас, — решительно отказался Георгий Ростиславович. — Побаловались вчера, и будет! Дело принципа, знаешь ли…

— Эх, мне бы такую силу воли! — завистливо вздохнул Иван.

Шеф засмеялся, но тут же посерьезнел.

— Оставим лесть и займемся делами. Сегодня ночью я проверил кое-что, и в итоге нарисовалась довольно любопытная картина. Под колпаком ты, дружок! И, замечу, под очень плотным колпаком! Наши ребята тихонечко проверили твою квартиру и обнаружили несколько «жучков» профессионального уровня. Плюс к этому — еще и внешнее наблюдение, и электронное, и, — шеф скривился, словно пожевал лимон, — магическое. Причем работают отнюдь не ученики — наши сканеры засекли их практически на самой грани чувствительности. А у нас, сам знаешь, не рухлядь какая — последние новинки!

— Погодите, шеф, — попросил Иван, — не пойму я что-то: какой смысл сейчас за квартирой-то смотреть, если меня ночью из нее же и выдернули?

— Значит, те, кто смотрит, и те, кто наехал на тебя ночью, принадлежат к разным «заинтересованным группам», — снисходительно разъяснил Георгий Ростиславович. — Мог бы и сам два плюс два сложить.

— Разные группы, — тупо сказал Вакулов. — Кому может быть интересен отставной военный врач? Да еще интересен в такой степени, что на наблюдение за ним надо привлекать спецов, оснащенных по последнему слову науки и магии?

— А вот это я и собираюсь проверить! — шеф подался вперед и жестко взглянул Ивану в глаза. — Мы с тобой, капитан, плывем в одной лодке, и мне, знаешь ли, очень не нравится, когда кто-то посторонний не только начинает в эту лодку заглядывать, но и пытается ее раскачать. И уж тем более мне не по душе, когда одного из моих гребцов хотят насильно высадить! Маги еще эти вчерашние, фаербол им в задницу!..

— Какова моя задача? — деловито поинтересовался Иван.

Георгий Ростиславович с одобрением улыбнулся краешком губ.

— Сейчас ты отправишься домой. Пойдешь открыто и спокойно. Так, будто ночью ничего и не произошло. А мы со стороны тебя подстрахуем, ну и поглядим заодно, что к чему и почем.

— Живцом надо поработать, — понятливо кивнул Иван. — В случае боеконтакта насколько я могу расшифровывать свои навыки?

Шеф задумался лишь на мгновение.

— В любом объеме, капитан, — совершенно спокойно ответил он.

Вакулову показалось, что на него обрушился потолок. А потолок в Приюте — это вам не какой-нибудь там подвесной «Кнауф», это, между прочим, пара метров армированного железобетона!..

— В любом?! — переспросил он, смутно надеясь, что на него накатило временное помешательство, и он неправильно понял своего начальника.

— Ну да, в любом, — безмятежно повторил Георгий Ростиславович. — Свидетелей-то все равно, гм, не останется…

…На улице моросил все тот же мелкий занудный дождик. Говорили, что такая погода — одно из последствий разгула «чудес» во время Эпидемии, когда был существенно подорван климатический баланс на планете. Не терпелось, видите ли, разным дорвавшимся до Силы уродам создать в своем регионе такую погодную среду, какую они считали наиболее удобной для «себя любимого». Вакулов до сих пор удивлялся, как старушка-Земля тогда вообще не разлетелась вдребезги под натиском новоявленных чудоделов!

Зато теперь шел откат — и слава богу, что землетрясения, цунами, смерчи и бури миновали Москву и ее окрестности. По сравнению с несколькими ушедшими под воду прибрежными европейскими городами и трагедией в Японии, когда внезапно пробудившиеся вулканы взорвались вместе с одним из островов, ежедневные серые тучи и дождь были еще не самой большой платой за прежние постоянные солнце и тепло.