Кевин Андерсон - Дюна: Орден сестер

Гилберт никогда еще не встречал такого замечательного ученика, и сейчас Драйго знал почти все, чему мог научиться в школе ментатов. Через месяц он выпускался в составе очередной группы, и Гилберт попросил его подумать о возможности остаться в школе инструктором; Драйго ответил уклончиво.

Этим утром они встретились в овальном зале для военных игр; помещение вмещало до сотни учеников, но сейчас они были здесь вдвоем. В окнах по периметру зала виднелась часть административного здания с голубыми стенами и сверкающие на солнце зеленоватые воды болотистого озера.

Ментаты, однако, были погружены в далекие воображаемые космические сражения.

Они сидели в высоких креслах, поглощенные боем; каждый управлял голографическим военным флотом и проводил его через препятствия – астероиды, провалы тяготения, складки пространства, неопределенные цели. Напряженно размышляя, Гилберт и Драйго создавали западни, бросали друг на друга военные флоты, со скоростью мысли вели воображаемую войну.

Сидя в креслах почти неподвижно, они едва заметно шевелили пальцами, а чувствительные сенсоры улавливали эти движения и, истолковав, передавали механизмам. Гилберт никогда не показал бы эту систему Манфорду Торондо, хотя формально она не относилась к запрещенным технологиям, потому что не могла функционировать самостоятельно, без человека.

В воздухе между ними развертывались моделируемые космические сражения; движение кораблей было столь стремительным, что изображения расплывались. Военные корабли походили на фигуры в игре, проводимой в обитаемой солнечной системе. Схватки происходили между спутниками или газовыми гигантами, близ населенных планет или в далеких облаках комет. Цветные коды позволяли различать стороны: сражались красные против желтых.

За час, не сказав друг другу ни слова, Гилберт и Драйго провели одиннадцать боев, и темп все нарастал. Если не считать напряженных тренировок с Эразмом, учитель ментатов никогда не сталкивался с такой трудной задачей. У него по-прежнему было существенное преимущество перед Драйго, но ученик быстро его догонял.

В масштабе сжатого времени симулятора целую солнечную систему можно было потерять за секунды. Каждый ментат умел предвидеть планы битв, анализировать последствия второго, третьего и четвертого уровней сражений, разыгрывавшихся в сознании. Гилберт учил такой технике, но мало кто из учеников был способен охватить все широкое поле гештальт-философии – воспринимать не отдельные части, а совокупность.

На лбу у Гилберта блестели капли пота.

Через скрытые сенсоры сфера памяти Эразма, оставаясь невидимой, наблюдала за состязанием. Роботу была необходима определенная свобода. Гилберт обдумывал создание физического тела, чтобы независимый робот снова мог стать подвижным. Сфера предложила помочь в игре-войне против Драйго, но Гилберт не хотел проявлять непорядочность. Он называл такую помощь «мошенничеством».

– Я увеличу твое преимущество, – предложил Эразм. – Вероятность твоей победы вырастет.

– Нет. Наблюдай – и только.

Но теперь, видя, как быстро его догоняет лучший ученик, Гилберт усомнился в своей правоте.

Они сидели друг напротив друга и внимательно следили за моделями. Гилберт заговорил с учеником:

– Ты продолжаешь совершенствоваться, но не забывай, что в битве всегда есть элемент неожиданного. Якобы мелкие, незначительные факторы, но может оказаться, что они очень существенны – нечто такое, что ты не в состоянии спланировать или предвидеть. Будь бдителен, быстро оценивай каждую ситуацию и предпринимай необходимые шаги.

– Вы пытаетесь отвлечь меня, сэр.

Драйго в сосредоточении свел брови, продолжая изучать моделируемый космический конфликт.

Громкие разговоры нарушили сосредоточенность игроков: это из соседних аудиторий высыпали ученики. Драйго дернулся, разбросав свой флот по виртуальному полю боя. Гилберт мог воспользоваться возможностью и одержать победу, но вместо этого остановил игру.

– Непредвиденные события вроде этого, – сказал он.

Драйго пришел в себя.

– Я понял. Закончим?

– Хорошо. Ментат должен уметь концентрироваться в любых обстоятельствах.

Ученики окружили их, наблюдая за боем. Гилберт вновь запустил модель, но совесть требовала закончить игру и уделить внимание другим ученикам. В разгар битвы Гилберт невольно расслабился и ждал ошибок соперника. Однако, заметив перемену настроения наставника, Драйго с недовольством откинулся в кресле. Молодой человек со вздохом отсоединился от управления игрой.

– Не хочу выигрывать таким образом.

Гилберт встал и потянулся.

– Скоро будешь выигрывать независимо от обстоятельств.

Молодой человек лидировал в сорока процентах схваток.

Важные дела заставляли Манфорда Торондо путешествовать по всей империи, и тем больше он наслаждался немногими мирными минутами дома, в обществе Анари. Простые, ведущие здоровый образ жизни жители Лампадаса основывали маленькие фермы, занимались сельским хозяйством, ткали ткани и были довольны своей жизнью без искусственных чудовищ: без ига машин и без зависимости от технологии.

Мозг человека свят.

Дом Манфорда был построен из камней, собранных на полях и скрепленных известкой, ограда – из стволов деревьев, срубленных вручную; все в доме сделано без использования машин. Дом построили его приверженцы; если бы он попросил, ему воздвигли бы дворец величественнее резиденции императора, но сама эта мысль настолько противоречила философии и желаниям Манфорда, что он обрывал всякого, кто пытался ее высказать. Его уютный дом был совершенен, с любовью украшен сшитыми вручную лоскутными одеялами и написанными соратниками картинами. Добровольцы сажали цветы перед домом, садовники подрезали живую изгородь, ландшафтные дизайнеры мостили дорожки каменными плитами. Для него готовили, ему пекли хлеб и приносили столько еды, что он не мог все съесть и потому раздавал.

Манфорд радовался, видя, каким счастливым может быть человек без гаджетов, компьютеров и сложной – и несущей зло – техники. Батлерианцы больше работали, лучше питались и генетически были здоровее тех, кто искал помощи у врачей и машин.

В империи было слишком мало планет, подобных этой, и его движению предстояло еще много работы. И не просто уничтожать боевых роботов и мыслящие машины-корабли; ему приходилось вести постоянную войну против склонности сознания подчиняться.