Алексей Тестон - Русский танкист. Все части

– Учитывая масштаб и расстояние, оптимально будет выдвинуться сюда, – Никита постучал по карте линейкой.

– Почему сюда?

– Здесь я места хорошо знаю. Асфальт закончится здесь, потом пара километров грунтовой дороги и сверток на проселочную, к покосам. Сено сейчас убрали, в стогах стоит. Вывозить будут ближе к зиме. Значит, народу на полях нет. Нам на руку. Стог сена можно использовать как маскировку. Также есть небольшие холмы, на которых можно устроить позицию. Плюс пространство открытое подобрать перед холмом, чтобы простреливалось хорошо.

– А хорошие подъездные пути позволят нам быстро обосноваться и подвозить провизию.

– Маша, а Катя где?

– Я ее увезла к сестре.

– Это хорошо.

– Мальчики, а ваш танк точно бьет по самолетам?

– Вверх бьет точно, а по самолетам мы еще не пробовали, но система наведения работает как часы. Должно получиться.

– Я себя нехорошо чувствую: вы ведь еще мальчишки совсем.

– Тихо, сморите про нас новости, – Никита сделал громче.

У моста на въезде в город стоял журналист:

– Мы ведем свой репортаж с места событий. Здесь была остановлена колонна бронетехники террористов, которые прорвались через государственную границу и пытались захватить город. В колоне было три БПМ и два БТР с сопровождением десанта около ста человек. Местные добровольцы перекрыли тракторами и тяжелыми грузовиками подъезд к городу и мост, однако сил удержать позицию у них явно не хватало. Несколько автоматов полиции и дробовики – плохая поддержка против пушек и крупнокалиберных пулеметов. Однако, со слов очевидцев, при приближении колонны по ней был открыт огонь из тяжелого орудия вон из того леса. Следы от воронок и разбитая бронеколонна – явно не результат действий ополчения с двустволками. Следы гусениц подтвердили, что в лесу занимал позицию танк. Информация о русском танкисте, который контролирует этот приграничный район, подтвердилась. Теперь нужно выяснить, является ли этот танкист партизаном-добровольцем, или это специальный секретный отряд вооруженных сил.

Картинка сменилась студией. Ведущий обратился к присутствующему военному:

– Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?

– Со всей ответственностью заявляю, что у нас нет никаких сведений об этом танкисте. Хотя учитывая, что польское Правительство категорически отказывается провести антитеррористическую операцию на своей территории, а ООН не позволяет нам сосредотачивать силы на этом участке границы, неплохо было бы иметь десяток таких добровольцев, которые самостоятельно разгромили бы базу бандитов. Думаю, им была бы благодарна вся страна. Но соблюдение международного права заставляет нас очень ограниченно реагировать на подобные инциденты.

Иван повернулся к Маше.

– Вот видишь, вся страна желает, чтобы им наваляли, а ты переживаешь.

– Это дешевая бравада, на самом деле все очень опасно и вы можете погибнуть.

– Да ладно, Маша, – Никита встал. – На мосту, видала, как мы им наваляли? И сейчас наваляем.

– Думаю, надо сделать так: мы выдвинемся к месту возможного направления удара, возьмем еды дня на три. А ты, Маша, звони нам, если тревога начнется. Если три дня все будет тихо, то Никита вернется в город и возьмет еще еды.

– Маша, а ты умеешь пользоваться рацией?

– Конечно, Никита.

– Ваня, давай Маша будет нашим связным. Пусть после тревоги сюда идет и на рации дежурит. Мы же не сумеем постоянно быть на рации, а она, если что, сообщит нам оперативную информацию.

– Я не против, оставьте ключи. Заодно вам еды приготовлю и приберусь, а то совсем квартиру запустили. Кстати, Иван, вчера твоя мама звонила. Говорит, что Семен на поправку пошел, скоро будет болтать, как раньше. Я к нему собираюсь через неделю.

– Я знаю, Маш. Если получится, вместе поедем.

– Надо, чтобы получилось, Вань. Иначе я не смогу поехать.

«Жигуленок» потужился и остановился на разбитой проселочной колее. Никита вышел на дорогу.

– Все, выходи, дальше не смогу.

Иван вылез из фургона.

– И чего делать будем?

– Не знаю.

– Зато я знаю. У меня трос есть. Зацепим переднюю подвеску машины за трос и приподнимем, а задняя часть повиснет на сцепке. Так и поедем. Я сейчас колеса уберу, а на гусеницах нам без разницы.

– Одно плохо, если через три дня обратно ехать, то я могу без танка не пройти.

– Чего-нибудь придумаем, лишь бы дождя не было, а то развезет.

Мужичок в неряшливой одежонке, прилично небритый, кивал носом на телеге, которую еле тащила худая лошадь. На очередной кочке мужичок проснулся и огляделся по сторонам, хватаясь за карман, из которого торчала бутылка. Он вытащил бутылку, зажмурился и отхлебнул из самого горлышка. Морщась, увидел краем глаза, как вдалеке над полем плывет машина, не касаясь земли, а за ней тянется разрисованный пирожками фургон. Мужик встряхнул головой, но картина не пропадала. Мужичок еще раз крепко зажмурился, открыл глаза – ни фургона, ни машины не было видно. Мужик облегченно вздохнул: показалось, видать. В это время раздался шум с натугой работающего мотора и на очередной пригорок выплыла машина, а за ней фургон. Мужичок посмотрел на фургон, потом на бутылку, потом снова на фургон: ну, уж нет. Он перелез на другую сторону телеги, придерживая бутылку, и повернулся спиной к фургону: идите вы на фиг. Хлестанул лошадь и поехал быстрее.

– Все, тормози, – Никита открыл дверь «Жигуленка» и спрыгнул на землю.

Они осмотрели холм и прилегающие поля. Несколько проселочных дорог как на ладони сходились к автотрассе.

– Как эта деревня называется?

– Павловка.

– Был тут, наверное, знаменитый Павел.

– Не знаю. Давай лагерь раскинем и танк выставим. Надо бы замаскироваться хорошо. Сено будем брать или веток нарубим?

– Лучше ветками, а то за сено от местных можно получить.

– Если заварушка будет, все равно сена не останется.

– Но от местных можно получить до заварушки.

– Тогда пошли ветки рубить.

Они работали быстро и с удовольствием. Палатку поставили ближе к леску на склоне. Там же в леску оборудовали склад для боеприпасов. Танк окопали по всем правилам и заложили большим количеством веток, сверху дополнительно натянули маскировочную сетку. К вечеру расселись у небольшого костра, обжаривая кусочки колбасы на палочках.

– Завтра надо супа из консервы наварить.

– А мне больше из тушенки нравится.

– Это, Никита, несущественно. Главное, поесть горячего.

– Тебе, Ваня, несущественно, а я люблю вкусно поесть. Что-то ты последнее время очень серьезный стал.

– Знаешь, как брата зацепило, так что-то внутри надломилось. Радость ушла куда-то. Вроде, жили, смеялись, а теперь он в госпитале, а я тут как бы за него. И все совсем по-серьезному.