Геннадий Башунов - Продавцы грёз. Том 2

Вскоре то тут, то там к дороге начали липнуть нищие лачуги, в конце концов превратившись в бесконечную серую череду трущоб. Состоятельные жители предпочитали жить подальше от моря и сопутствующей ему рыбной вони. Вероятно, в одном из богатых поместий и расположился противник.

Потому-то Два Ножа и решил остановиться где-то посреди трущоб. Во-первых, их с предполагаемым противником все еще разделяло приличное расстояние. Во-вторых, если враг решит действовать, пусть уж лезет сюда. А у Представителя четвертого клана пока будет время, чтобы собрать нужные сведения.

Подходящее жилье нашлось достаточно быстро. Причем, Два Ножа едва его не пропустил, не обратив внимания на то, что пестрая череда лачуг с торчащими где ни попадя окнами, на самом деле один большой одноэтажный дом, где наверняка обитало не меньше двадцати-тридцати семей. Обойдя это «общежитие» кругом, Представитель только убедился в своей правоте.

Двери и окна оказались и по ту сторону дома, то есть людей здесь жило вдвое больше. С той стороны дома тянулась череда выгребных ям, сараев, кучи мусора и несколько коптилен. Все это было понастроено… нет, понатыкано как попало, образуя целый лабиринт, по ту сторону которого наверняка находилось еще несколько таких же больших домов.

Теперь нужно найти квартиру…

На Два Ножа угрюмо смотрела чумазая кареглазая девочка лет шести… Нет, скорее всего ей семь или даже восемь, а такой маленькой она выглядит из-за постоянного недоедания и худобы. Ее диковатый затравленный взгляд чем-то напомнил Представителю то, как Цыпка впервые посмотрела на него из-за стальных прутьев клетки, и это решило все вопросы.

Два Ножа кивнул телохранителям и подошел к девочке.

– Ты живешь здесь? – спросил он так ласково, как мог.

Девочка, не мигая, уставилась на него и молчала несколько секунд. Потом сплюнула на землю и процедила неожиданно резким голосом:

– Кредит.

– Что?

– Кредит или я не буду провожать тебя к своей матери. Еще кредит, и я предупрежу вас до того, как вернется отец.

– Зачем?.. – начал было Два Ножа, но осекся. И так понятно, кем подрабатывает мать девочки. – Значит, мать дома?

– Да.

Островитянин вытащил из кармана десятку и подал девочке. Та бесцеремонно выдрала ассигнацию из его руки и, повернувшись на пятках, пошла вдоль дома.

Дверь «квартиры» девочки выходила на дорогу. К тому же, ее отделяло от края дома всего две других, и это было практически идеально: во внутреннем дворе все наверняка знали друг друга в лицо, и чужаков сразу бы заметили, рядом с дорогой же они не так будут бросаться другим в глаза. Скорее всего, про них все равно уже через день будет знать вся округа, но надежда на то, что про них быстро забудут, если они не слишком будут светиться здесь, оставалась. В конце концов, в этих трущобах наверняка появлялись и оседали чужаки – крестьяне с хуторов, разорившиеся жители лучших районов, да кто угодно.

Жилище девочки представляло собой единственную комнату с несколькими занавесками, прикрывающими спальные места, столом, несколькими стульями, камином да тремя большими сундуками. Здесь воняло мочой, дымом и рыбой.

Мать, копошащаяся у очага, обернулась и зло уставилась на вошедших. Это была худая и потасканная жизнью женщина лет двадцати пяти. Возможно, родись она в других условиях, выросла бы красавицей, но, видимо, и того, что осталось от ее возможных природных данных, было достаточно, чтобы пользоваться спросом у местных.

– Я говорила водить не больше двух за раз, – зло сказала она девочке.

Но та уже выбежала за дверь.

– Мы не за этим, – сказал Два Ножа, еще раз оглядывая помещение. – Скажи цену за это жилье, и я дам тебе вдвое больше.

– Шутишь что ли? – еще более зло процедила женщина.

Вместо ответа Представитель четвертого клана вытащил из кармана небольшую пачку ассигнаций.

– Даю вдвое больше твоей цены за эту дыру и все, что в ней находится.

Через пять минут женщина с горящими от радости глазами убежала искать дочь, чтобы потом бежать в порт встречать мужа с новостью о сказочном богатстве, нежданно свалившимся на их голову. И это несмотря на то, что Два Ножа заплатил ей лишь на десять процентов больше названной суммы. В конце концов, не просто так он половину жизни был уважаемым купцом Нестолом.

Когда женщина ушла, Представитель четвертого клана уселся на твердую старую циновку, небрежно брошенную на один из трех лежаков, и вытянул ноги.

– Хаас, нам нужна нормальная еда и выпивка. На этом пока все.

Телохранитель, кивнув, скинул свою сумку на один из лежаков и вышел.

– Жаль, парни, лежака всего три, но одному из нас всегда придется бодрствовать.

– Есть план, босс? – спросил Заан, младший брат Хааса.

– У меня всегда есть план. Пока же я хочу нормально пожрать.

Давно он не бродил по этому месту, даже практически забыл его. Когда Хамайя выбрала Два Ножа Представителем, он частенько бывал здесь, но потом белый домик и его обитатели все реже забредали в его сны.

К тому же, когда Два Ножа был здесь в последний раз, он был лишь ребенком, сейчас же Представитель стал куда старше. Он дорос до юноши, которым был когда-то в настоящем мире – высоким и яростным, с кипящей в жилах кровью.

И кипящей в сердце ненависти к несправедливости.

А здесь, в Отражении, совершенно очевидно жизнь настолько же несправедлива, как и на Нейе.

Часть детей покинули домик и выстроили себе на окраине сада три шалаша, отгородив их забором, пусть и невысоким, но для остальных даже такая преграда казалась непреодолимой. Оставшиеся в домике жители, которых было примерно вдвое больше, чем изгоев, судя по всему не имели доступа к большей части сада, а ведь именно там росла земляника, которой когда-то объедался Два Ножа.

Изгоев оказалось меньше, но они были старше, крепче, да еще и оказались вооружены палками и ножами. Стоило кому-то из обитателей домика только приблизиться к их территории, его быстро прогоняли, не стесняясь пользоваться при этом еще и камнями. Поэтому живущим в домике детям приходилось идти в поисках еды на пустырь – то место, где были похоронены взрослые.

Тела большинства детей носили на себе следы постоянных драк – синяки, царапины, даже шрамы, – а их одежда была изодрана в клочья. И совершенно очевидно, ни одна из сторон не может одержать верх. Жители домика давили числом и злобой, изгои имели оружие. Ситуация оказалась патовой.

Но здесь, спустя столько лет, появился Два Ножа. А у него всегда был план.

Ночью он разрушит забор. Наверняка, это спровоцирует детей из домика на атаку. Пусть дерутся, возможно, самые большие забияки как следует пострадают. А после драки остальных утихомирит уже Два Ножа, в конце концов, он старше и сильнее всех, а на его поясе висят два самых настоящих ножа. Даже если кого-то придется убить, ему плевать.