Кирилл Тесленок - Грани Сингулярности

– Откуда такие выводы? – удивился Яримар.

– Оттуда. Надо изучать эволюции по историческим документам, а не по округлостям прекрасных дам.

– По округлостям интересней. Да-с. К тому же округлости тоже необходимы! – возмутился Яримар. – Без них никак нельзя.

– Согласен. Но не в ущерб же развитию собственной личности, – с укоризной произнёс Ратим.

– Я стараюсь, я стремлюсь, – широкая улыбка озарила лицо младшего Сотворяющего. – Но не всегда получается.

– Слушай, – Ратим внимательно посмотрел на Яримара, – а Казанова, случайно, не был родственником Ратимара? У кого-то из нас с этим типом явно слишком много общего.

– Казанова? – задумался Яримар и ответом окончательно «убил» напарника: – А почему, говоря «Казанова», ты имеешь в виду «он», а не «она»?

Ратим аж поперхнулся. Он некоторое время вопросительно смотрел на коллегу, пытаясь понять – шутит тот или говорит правду. Но, видя открытые, честные глаза, старший из субличностей попытался доходчиво объяснить, кого он имеет в виду:

– Казанова – это был такой кобель в образе итальянского дворянина, а не русская женщина, – он теперь сам заметил сходство звучания фамилий.

– Не-е-ет, – отмахнулся Яримар. – Среди предков Ратимара есть славяне, булгары, последние из которых потом стали называть себя татарами, и, по-моему, даже представители некоторых народов Тибета. А вот итальянцев нет точно. Да и появились они как таковые позже.

Но Ратиму было всё равно, что ответит друг, так как старший из субличностей находился в лёгком шоке от предыдущего ответа. Яримар, почувствовав состояние товарища, сделал попытку оправдаться:

– Зато я много чего другого знаю.

– Не сомневаюсь, – Ратим решил перевести разговор на другую тему. – Давай лучше как-то прекратим эту пьянку. На здоровье нашего объекта она точно сказывается не лучшим образом.

– Мы же не имеем права влиять на разум простых людей, – удивился Яримар. – Свобода воли и всё такое…

– А вмешиваться никто и не предлагает. Мы просто изобразим… гнев божий, например, – сказал Ратим. Убеждённый в верности своих теорий, он был решительно настроен против пьянства.

– Ну да, а тебе не кажется, что они твой божий гнев, в лучшем случае, за глюки примут?

– Ничего, все сделаем как надо.

– Ну, хорошо. А… смотри! – неожиданно Яримар указал на противоположный угол комнаты. – Похоже, тут уже начали без нас!

Стас увидел, как из-под шкафа выбрался мелкий чёрт, не больше кошки. Поводив пятаком по сторонам, уверенной походкой хозяина положения направился к столу.

– О! – Стас вздрогнул, испуганно глядя на беса. – Кажется, началось.

– Что? Где? – закрутил головой Толик, пытаясь увидеть то, о чём говорил его друг. – Я ничего не вижу.

Стас заворожено наблюдал за тем, как чёртик подошел к столу, по-кошачьи грациозно запрыгнул на него и начал вытворять всевозможные гадости. Сначала он помочился в стакан Толику, потом надкусил кусок колбасы и потоптался по ней копытами. Толик колбасу тут же съел. У Стаса содержимое желудка подступило к горлу, и он бросился в туалет.

Чёртик продемонстрировал художнику вдогонуку неприличный жест и беззвучно засмеялся, уперев руки в бока.

– Закусывать надо лучше, – из кухни донёсся голос друга. – Я всегда плотно ем, когда выпиваю, и поэтому меня никогда не тошнит, – и после секундной паузы добавил: – И ничего не мерещится.

– Смотри, – Яримар показал на шкаф с посудой. Из-за того выплыл сгусток отрицательной энергии и медленно поплыл в сторону собутыльников. Обвился вокруг головы приятеля художника и начал втягивать в себя жизненную энергию. Потом сгусток попытался повторить аналогичные действия с самим Стасом, но жизненная сила художника оказалась более стойкой и наступлению энергетического вампира не поддалась.

– Что тут творится! – удивился Ратим. Он никогда не сталкивался с тем, чтобы в домах происходили подобные вещи. Нет, ему, конечно, уже попадались дома-вампиры, но они таковыми были постоянно. Здесь же минуту назад всё было спокойно, а теперь нечто пытается лишить человека части энергии.

– А тебе не кажется, что наш источник что-то видит? – Яримар вопросительно посмотрел на друга.

– Нет, не кажется. Я в этом уверен, – взглядом Ратим внимательно проследил за убежавшим из кухни Стасом. – Давай подключимся к участку его головного мозга, где создаются зрительные образы и узнаем, что именно он увидел.

– Давай… Чёрт! – чуть ли не выкрикнул Яримар.

– Ты чего ругаешься? – спросил Ратим. Он несколько замешкался в отличии от более шутрого коллеги.

– Я и не думаю ругаться, – хмыкнул Яримар. – Чёрта видит наш подопечный.

– Тогда понятно, – Ратим наконец-то увидел мелкого беса. – Хм, действительно чёрт. И весьма необычный. Слишком… слишком… – он замялся, подбирая слово.

– Слишком симпатичный?

– Да, точно, – Ратим щёлкнул пальцами.

– Но это не удивительно. Наш человек художник же. Вот его воображение и рисует такого беса. И во мне, кажется, просыпается эстет. Только посмотри, какие цвета, какой характер. Прямо пальчики оближешь.

– Ты что, его есть собрался? – приподнял бровь Ратим.

– Я не виноват. Это художник его так воображает, а я только наблюдаю, – ответил Яримар, получающий эстетическое наслаждение. – Сила искуства.

Чёрт, действительно, был хорош собой и походил на кошку не только грацией, но ещё гладкостью и чистотой шерсти. Она отливала на свету, как будто её вымыли дорогими шампунями, и могла сравниться с дорогой норкой. Копытца у беса были светло-серые, рожки ровненькие и очень острые. Он больше напоминал хорошую дорогую игрушку, которая стала бы очень приятным подарком и ребёнку, и даже взрослому.

– Ты когда-нибудь видел таких чертей? – Яримар, отошедший от приступа эстетичности, выглядел задумчивым. – Прямо фотомодель из преисподней. Или "голубой" – так здесь гомосексуалистов называют.

– Ты что? – Ратим помимо воли вступился за нечисть. – Черти голубыми не бывают.

– Не-а! Как раз наоборот, для них это норма! Знаешь, чем они на шабашах, судя по летописям, занимались?

– И знать не хочу. А что ты сразу про голубых вспомнил? Красивый – не значит голубой.

– А что ты за него заступаешься? Пусть он хоть трижды голубой или пять раз натурал, всё равно по рогам от нас получит, несмотря на ориентацию. – Яримар стукнул кулаком о ладонь.

– Я не заступаюсь. Просто не привык оскорблять противника.

– Да это разве оскорбление? На Земле в некоторых странах «голубой» звучит как «ваше величество».

– Слушай, ты о работе будешь думать?

– Я о ней всегда думаю, но не всегда говорю.

Ратим укоризненно посмотрел на друга. Тот никак не хотел переключаться на серьёзный лад, хотя уже сейчас можно было понять, что столкнулись они с очёнь необычным явлением.