Владимир Кельт - Северный клан

Последний из гобеленов открыл взору древнюю битву: дрогийский воин сражается с Сущностями. Черный туман ‒ квинтэссенция зла, страшнейший из кошмаров. От одного взгляда на Сущности по спине Маора пополз холод. Как вышло, что его кузен, его кровный амако́р 2 2 У дрогийцев слово означает «брат» ‒ Алвахт, обрек Дрогис на гибель, призвав эту мерзость? Маор решил, что помешает ему любой ценой, но душу все равно терзали сомнения. Любовь к брату и любовь к своему народу оказались на разных чашах весов, и не будь этого, он бы ни за что не согласился на встречу с посланником «Экзо матрикс».

Пятеро стражей ‒ личная охрана сенатора ‒ выстроились у ворот. Облаченные в черные плащи, поверх легких доспехов, молчаливые и суровые ‒ они напоминали статуи. Импульсные винтовки наизготове, «жезлы боли» закреплены на поясах. Маор искренне надеялся, что встреча с посланником пройдет без сюрпризов, и в оружии не будет надобности. Однако не забывал, что имеет дело с людьми.

Широкие украшенные ковкой ворота открылись, загремев механизмом. Столп тусклого света прорезал зал, и в проеме возникла темная фигура. Человек приближался. От волнения Маор почувствовал слабость в коленях. Он собирался предать брата… Может, еще получится все исправить? Отменить сделку, поговорить с Алвахтом и если понадобится ‒ умолять его не выпускать Сущностей?

Но Маор понимал, что обратного пути нет. Он должен прекратить это безумие.

Посланник остановился в нескольких шагах, и теперь Маор смог хорошо его рассмотреть. Высокий жилистый мужчина с белоснежными, как у дрогийца, волосами. Длинная косая челка падала на лоб, прикрывая белые брови, глаза незнакомца смотрели с хитрым прищуром. Одет, как и все люди, не пойми во что. Кажется, это форменная одежда военного, но знаков различия Маор не заметил, а темно-синий цвет ни о чем не говорил. Полная безвкусица.

‒ Вы посланник? ‒ спросил Маор, на что человек должен был ответить заготовленную агентами фразу. Но тот молчал.

‒ Посланник? ‒ громыхнул голос стража. Рука великана легла на «жезл боли».

‒ Я ‒ вестник перемен, ‒ ответил беловолосый кодовую фразу и учтиво поклонился.

‒ Назовитесь, ‒ приказал Маор.

‒ Фрэнсис Блэквуд.

Удовлетворенный ответом, Маор кивнул, приглашая Блэквуда в зал. Странно, вроде все идет, как задумано, но облегчения он не испытал. Наоборот, внутреннее напряжение нарастало. Стоило беловолосому войти, как Маор понял: он ‒ Одаренный. Эспиритуал, как говорят люди. Это усилило тревогу.

Они неспешно шли к арке главного зала. Следом полуночными тенями скользили стражи, с гобеленов на процессию с укором взирали великие правители Дрогиса.

‒ Почему Балатье не явился лично? ‒ поинтересовался Маор.

‒ К сожалению, у господина Балатье слишком много дел. Он просил передать извинения и пламенный привет, ‒ Блэквуд улыбнулся, но глаза оставались холодными настолько, что оторопь брала. ‒ Где камень? ‒ спросил он, когда бездушная ухмылка сползла с лица.

Маор замялся. Сомнение по-прежнему не давало покоя.

‒ Камень здесь, ‒ кивнул Маор, и невольно покосился на алтарь, где спрятал ларец. ‒ Но сначала я хотел бы получить доказательства, о которых мы говорили с Балатье.

Блэквуд коснулся хромированного браслета на запястье и вынул из слота хэндкома КС-накопитель. На этом чипе запись беседы Алвахта с покойным советником Колманом, где они обсуждают убийство Императора Аллода Ях и возможность для восхождения Алвахта на трон. Это неоспоримые доказательства, и заполучи их Маор ‒ мир дрогийцев навсегда изменится. Алвахта, его кровного амакор, казнят, власть в Сенате перейдет сторонникам Маора, и тогда не будет никакой войны. Не будет Исхода, не будет Сущностей.

Маор протянул руку, чтобы взять КС-накопитель:

‒ Сначала «Пепел», ‒ остановил беловолосый.

‒ Блэквуд! Вы забываетесь! ‒ гаркнул страж.

‒ Нет. Я просто беру свое.

Не успел страж осадить зарвавшегося гостя, как случилось немыслимое. В долю секунды Блэквуд содрал с руки браслет и швырнул на пол перед стражем. Из браслета вылетел зеленый светящийся шар, вздрогнул и разорвался. По залу со свистом прошлась энергетическая ударная волна, едва не сбив Маора и стражей с ног. Вспышка ослепила. Вокруг Блэквуда появилось дрожащее защитное поле. Страж попытался пробить барьер, но тут же с криком повалился на пол.

Фрэнсис Блэквуд стоял в «коконе» барьера и перебирал пальцами, улавливая энергетические потоки. Он использовал свою силу.

Послышался гул, будто рядом пронеслась эскадра истребителей. Своды Зала Смирения задрожали, по каменному полу поползла трещина и добралась до стоящей рядом колонны ‒ та не выдержала и обрушилась. Поднялось облако пыли. С потолка упал камень, а за ним еще и еще…

…булыжники летят в стражей. Ударяют в грудь, сшибают с ног, и разбивают головы. А посреди зала стоит Фрэнсис Блэквуд и управляет этим безумием: непринужденным движением руки сносит древние колонны, взглядом поднимает в воздух камни. Вокруг Блэквуда ни пылинки.

Маора охватил ужас. Неужели, один человек способен на такое?! Неужели, Блэквуду подвластен телекинез?!

С потолка по-прежнему сыпался каменный град. Маор с криком упал навзничь и скрутился, прикрыв голову в попытке уберечься. Гобелены слетали со стен и кружили по залу, словно хищные птицы. Пыль набилась в ноздри, Маор ничего не чувствовал кроме запаха камня и озона ‒ так пахнет темная энергия.

Один из стражей смог прорваться сквозь энергетический барьер и с боевым кличем бросился на Блэквуда. Тот развернулся и взглядом пригвоздил храбреца к стене. Из руки стража выпал «жезл боли». Повинуясь силе телекинеза, жезл легко скользнул в ладонь Блэквуда. Он снял блокировку и направил жезл на стража. Синий луч импульса вырвался из наконечника, проткнув беспомощное тело, и спустя мгновенье на пол с глухим стуком упали обугленные кости, черными клочьями посыпалась горелая одежда. Больше от стража ничего не осталось.

Через мгновенье стены перестали дрожать, каменный град стих. После канонады звуков тишина казалась слишком гулкой, болезненной.

Маор сдавленно застонал. Происходящее походило на кошмар: кругом трупы и разгром, потоки темной энергии молчат. Он пополз в сторону, в надежде добраться до оружия, которое лежало в паре метров, но Фрэнсис Блэквуд уже стоял перед ним. В руке он держал пистолет.

‒ Ничего личного, сенатор Маор, ‒ произнес Блэквуд, и нажал на спусковой крючок.

Выстрел эхом заметался под сводами Зала Смирения. Боль разрубила грудь Маора, и последнее что он увидел, это силуэт склонившегося над ним беловолосого человека.

– Вот спасение Дрогиса, забирайте, – сожалеющее кивнул тот, и вложил в ладонь Маора КС-накопитель. После чего пошел к алтарю.