Олег Кожевников - Библия выживальщиков: Эпоха выживания. Мародерские хроники. Битва в пути

Не знаю, какова была степень разочарования стоявших у водовозки людей, когда мы, не останавливаясь, проехали мимо, я видел только реакцию мужика, замершего на тротуаре метрах в тридцати от нас и смотревшего прямо мне в глаза. Когда он понял, что мы не собираемся останавливаться и проедем дальше, в сердцах плюнул в мою сторону, что-то отчаянно прокричал вслед, потом повернулся и направился туда, куда шёл до нашего появления.

Как только я увидел живых людей, тоска в душе сменилась болью. Теперь жалость к этим бедолагам, уныло куда-то бредущим или покорно ожидающим своей очереди, чтобы набрать немного воды, захлестнула мой мозг. Казалось бы, мы находимся в таком же положении – тоже пережили катастрофу в стороне от госрезервов, однако себя и своих друзей я вовсе не считал ущербными и обездоленными. Отчего же, видя этих, вполне нормальных и здоровых людей, я думал, что все они, как клиенты хосписа? Видимо, такая обречённость была в их лицах, что даже тот мужик, что выразил своё отношение к проезжающей мимо жизни презрительным плевком, и тот выглядел как раб обстоятельств и каждодневных привычек. Не чувствовалось в нём жажды жизни. Отчего же эти люди не желали сделать что-то сами, объединиться с другими пострадавшими от коллапса, отчего они не захотели бороться, затуманивая мозг пустой надеждой получить помощь от родного государства. Захотелось открыть окно и крикнуть во весь голос: «Дураки… бросайте всю эту херню, не будет вам никакой манны с небес, никто не поможет – только собственными руками вы сможете вырвать у судьбы шанс выжить самим и своему потомству! Объединяйтесь, идите в деревни – там полно пустых домов, если их утеплить и заготовить дрова, появится шанс не превратиться в ледяную куклу. Продукты тоже найдёте – по погребам – не всё ещё награбили мародёры, вам хватит на первое время. Шевелиться нужно, черти, работая до седьмого пота! Может, повезет, и выживете, а нет – на небесах вам воздастся за ваши мучения, за то, что не поддались одному из самых страшных смертных грехов – унынию!»

Конечно, я не открыл окна и не стал ничего этого кричать стоявшим на улице людям – смешно и бесполезно, подумают – «ну вот, очередной сумасшедший нарисовался и мажет всякую чушь». Теперь много таких появилось, я сам видел двоих в Пущино. Один, точно, явный псих, с пеной у рта орал:

– Ну что, дождались Божьего гнева, вот вам страшный суд, молитесь, грешники, может, умрёте не в страшных муках! Алилуя, сволочи… алилуя!

Второй, если ему не заглядывать в глаза, был внешне вроде бы вполне нормальный человек – мужик лет шестидесяти, в очках, с бородкой (ну, чистый академик из научного центра). Он, собрав вокруг себя народ, (народу было два человека – я и Коля), проникновенным голосом, умными словами, щедро сдабривая сказанное научными терминами, вещал о том, как нужно поступать, чтобы выжить. Я остановился около этого чудака, стоящего в одиночку и громко хорошо поставленным голосом, (наверное на лекциях в университете) вещающего, как мне показалось, интересные вещи. Я заинтересовался следующим монологом:

– Только хардкор, только лучшее. Максимум эффективности, максимум рациональности и максимум интеллекта. Это ведь очень прогрессивно, когда умный дом сам заботится о себе. Трубы нужно устанавливать трёхслойные, с термоизоляторами и горячей прочисткой. Стены и полы можно и нужно утеплять пробкой с пенопластом.

То, что речь толкал, стоявший в одиночестве, человек, конечно, настораживало, но слова эти как-то перекликались с теперешними моими мыслями об устройстве дома. Вернее, с сожалениями, что я сделал всё по старинке, по тем догмам, которые были вбиты в меня ещё с института. Прошлый век, тогда не было даже самого понятия «умный дом». Да и часть материалов, которые использовал для строительства, сейчас бы заменил другими. Как раз теперь я и находился в размышлениях, как быстро можно увеличить энергоэффективность дома, который являлся нашим убежищем. Когда до меня донеслись слова одиноко стоявшего и размахивающего руками мужика, нет, чтобы поступить как другие люди, сторонкой обходящие этого чудного оратора. Нет, я как дурак подошёл к этому, как мне показалось, креативному мужику и стал слушать его разглагольствования, хотя Коля пытался удержать меня от этого непродуманного шага.

Мужик, воодушевлённый нашим вниманием, совсем разошёлся, начал взахлёб выкрикивать свои маразматические мысли и зациклился на одной из них: «… зачем закапывать мёртвых, когда можно мелко порубить трупы, залить нечистотами из канализационных стоков и на получившемся грунте выращивать в теплицах богатые урожаи. И будет вам счастье, и все будут сыты!»

При этих словах он цепко ухватился за лацкан моей куртки.

«Блин, вот попали, – мелькнула в голове мысль, – «бежать нужно от этого маньяка подальше, а то ещё порубит прямо здесь, живого на свой грунт». Бить по роже этого напрочь съехавшего с катушек человека было как-то несерьёзно, я чисто машинально выхватил из кармана большую шоколадку (добыча из деревенского магазина) и сунул её прямо в руки схватившему меня психу. Тот, увидев такой изысканный по нынешним временам, деликатес, мгновенно выпустил мою куртку и схватил шоколад. Затем с животным рыком, не снимая обёртки, отправил половину плитки в рот и сомкнул челюсти. Я, не медля, отскочил подальше от психа и чуть ли не бегом бросился в сторону нашего джипа, за мной последовал и Николай. Я спешил и даже не оглянулся посмотреть, что же дальше стал делать этот безумный человек сразу после нашего бегства.

Позже, когда мы обсуждали с Колей этот эпизод, всё удивлялись – как получилось, что такие психи умудрились выжить, а нормальные люди погибли? Откуда они берут сейчас пищу и как существуют в неотапливаемых домах? Да и вообще странно – совсем плохо соображает человек, а вулканическим газом не отравился… Ведь, если даже он жил на верхнем этаже многоэтажки, ему ничто не могло помешать выйти на улицу, когда вулканические газы окутали Землю? Оставалось предположить только одно – эти люди двинулись рассудком совсем недавно. От того кошмара, что видели и испытали, у любого крыша съедет. Например, тот тип с навязчивой идеей порубить трупы и сделать из них компост наверняка участвовал в сборе и захоронении погибших людей.

Воспоминания о недавних эпизодах встреч с «неадекватами» напрочь отбили у меня охоту что-либо советовать незнакомым людям. Их недоверие и скептицизм можно было сломать только одним способом – предоставить продукты или вещи, которые сейчас были в особой цене. Тогда, пожалуй, станут слушать, только при этом всё равно будут думать, что ты полный псих.

В наших бесконечных разговорах были предложения взять на воспитание нескольких детишек, но все эти намерения разбивались рассуждениями о том, а есть ли гарантия, что они выживут с нами. Скорее всего у детей больше шансов выжить, если о них будут заботиться госструктуры, имеющие под собой немеренные запасы госрезерва. Другое дело – осиротевшие малыши, наверняка мы бы их приютили. Поселять же у нас родителей с детьми как-то не хотелось. Неизвестно, что за люди, вдруг внесут разлад в наш коллектив – склоки, упрёки, зависть – обычное дело, даже у нас бывают размолвки, хоть и знаем друг друга давно.