Вадим Тарасенко - Противостояние

Вот в пятнадцати метрах справа замелькали мощные опоры хайвэя. В десяти метрах ниже на кольцо выползал огромный нос грузового флайера. Сейчас он начнет ускорение для взлета. Пора! Педаль «газа» вниз до упора. Одновременно штурвал от себя и вправо. «Анаконда» стремительно ушла в правый крутой вираж.

Нет! Электронный мозг все же можно обмануть! Если бы в полицейских флайерах сидели люди они, наверняка бы, заподозрили в этом резком маневре какой-нибудь подвох. Но с точки зрения бортовых компьютеров флайер правонарушителей выполнял посадочный маневр на высокой, но все же допустимой скорости. Ведь то, что дальше задумал Дрон, ни в одном электронном мозгу заложено не было.

Прямо на Алекса неслась стальная колонна опоры.

– Разобьемся на хрен! − заорал Кирилл.

Алекс Дронов, закусив нижнюю губу, смотрел на стремительно приближающуюся конструкцию. Нет! Он смотрел, что находилось за ней − скользящую по хайвэю тушу транспортника. Плавный доворот вправо и чуть-чуть сбросить скорость. Есть! Мелькнув между опорами, «Анаконда» сверху упала, точнее, нежно прильнула к грузовому флайеру. Если, конечно, так можно сказать о почти трехтонной конструкции.

– Ты с ума сошел!

Алекс, лихорадочно работая педалью «газа» и штурвалом, пытался удержать свой флайер на широкой «спине» подвернувшегося под руку «скакуна», стремительно рвущегося в небо.

Несмотря на все усилия Дрона, «Анаконда» быстро сползала на бок, к страшно мелькающим и уносящимся назад стальным опорам. Вот кабина с Алексом и Кириллом начала задираться вверх, еще секунда и флайер соскользнет со спины своего «скакуна» прямо ему под «копыта» или впечатается в одну из опор.

Дронов в отчаянии выжал «газ» до предела. Секунда, другая балансирования на краю гибели и, наконец, грузовой флайер с нежданным пассажиром на борту, точнее загривке, круто взмыл ввысь. И могучий поток воздуха наконец-то сдул «Анаконду» с него, швырнув её куда-то вбок.

Несколько уверенных движений штурвалом и Дронов вновь взял под контроль свою любимицу. Прямо под ним громоздилась огромная башня небоскреба. Клубок скоростных дорог вместе с полицейскими флайерами остался километрах в пяти за спиной.

– Оля-ля! Что, копы безмозглые, взяли?! − Дрон бросил флайер в крутое пике, скользнул вдоль стены небоскреба и вскоре «Анаконда» уже упиралась своими шасси о бетон площадки возле здания. А ее хозяин и друг крупной рысью мчались к станции метро.

Безвыходность – это не про нас

Два выхода и в пасти тигра есть.

Через клыки рванись! Слабак?

Так выйдешь через жопу.

Александр Дронов, двадцати двухлетний курсант Военно-Космической Академии многим в жизни увлекался – покером, женщинами и японской поэзией, даже писал насмешливые хокку. Естественно он любил Космос, правда, если быть, честным, любовь это была с корыстью – за тот адреналин, которое черное безмолвие звезд щедро могло отсыпать любому. И за тот ореол героя, которым оно не менее щедро могло укутать любого, если не смогло перед этим натянуть на него погребальный балдахин. По этой же причине, за хороший адреналин, он любил и покер. Любовь, как впрочем, можно было сказать и о других пристрастиях Алекса, была взаимной. Парень с гордостью носил на руке золотой браслет – за победу в турнире, входящим в мировую серию по покеру, а точнее по безлимитному Холдему.

Глава 2

Обманул судьбу?

Героем стал и взглядом стал косить на пьедестал?

Вжарим!

– Это позор! Быть отчисленным из Академии за пьяный дебош и сопротивление полицейским! − невысокий сухонький мужчина с полностью седыми волосами на голове и страшными шрамами на лице остановился в метре от Алекса и запрокинув голову, сверлил того злым взглядом. Но у почти двухметрового Дрона в этот момент было такое чувство, что это он снизу вверх смотрит на стоящего перед ним и едва достающего до его плеча седовласого мужчину. И двадцати двухлетний парень знал, что не у него одного возникало такое чувство. Его дед, Александр Дронов был личностью легендарной. Пространство вокруг него буквально вибрировало, пропитанное его властным биополем. Дед обладал каким-то магнетическим действием на людей. Любому человеку при его появлении хотелось вскочить и отрапортовать. В двадцать пять лет Александр Дронов уже командовал крейсером и участвовал во второй войне с эллами. В тридцать пять он уже был командующий Первым Военно-Космическим Флотом. В сорок стал начальником Генерального Штаба. Потом была третья война с эллами. Неудачная для землян война. В результате бездарных действий командующего Первым Военно-Космическим Флотом Рейно Пасилин, тем самым, которым раньше командовал дед, эллы смогли захватить семнадцатый сектор землян, который имел стратегическое значение. В нем располагалось две планеты, богатые альцетием − металлом, без которого невозможны гиперпространственные полеты. Из него изготовлялась обмотка нуль-континуум генераторов. Никакой другой материал не мог выдержать громадных токов, которые протекали в конструкции,. Плюс бомбардировка частицами Хиггса, протыкающими пространство и впускающими в наш мир чуждый, враждебный мир гиперпространства или просто гипера.

Положение для человечества оказалось критическим. Оставшихся объемов производства альцетия не хватало даже на замену всех, выходящих из строя нуль-континуум генераторов боевых звездолетов, выдерживающих всего десять полных переходов: пространство – гиперпространство – пространство. Неполный переход означал смерть. В гиперпространстве люди не живут. Они его проскакивают. Как проскакивают, легко одетыми, пространство между своим домом и домом соседа в лютый мороз.

Количество звездолетов землян стало снижаться. Еще пару лет боевых действий в таких условиях и человечество вынуждено было бы капитулировать перед эллами.

Во всем обвинили деда Алекса. И некоторые высокопоставленные политики даже предлагали его судить за измену Родине. Большей глупости они придумать не могли. Судить за измену Родине человека, который каждой клеточкой своего тела ненавидел эллов. И как ненавидел! Эллы убили его жену Мари, уничтожив пассажирский звездолет, на котором она возвращалась к своему мужу, командиру боевого звездолета и чья база была где-то на задворках Вселенной. Возвращалась после родов, оставив крохотного Майкла на попечении бабушек и дедушек. Какая-то ошибка в расчетах и пассажирский звездолет промахнулся на пару сотен световых лет, оказавшись около военной базы эллов. И тут же был пойман на острие шпаги их лазерного луча. На черном бархате Космоса, с пришитыми стразами холодных звезд, расцвел красно-жаркий бутон…

Стоя у символической могилы жены, дед произнес страшные слова клятвы: «Мари, за твою смерть умрут сотни миллионов эллов. Я обещаю». И этого человека обвинили в предательстве, то есть в пособничестве эллам.