Анатолий Бурак - Команда

Я взглянул на Ирину, но та лишь пожала плечами, давая понять, что от судьбы не уйдёшь. — Что ж. — Кивнул я. И тут же спросил. — По крайней мере, у вас есть его изображение?

Я намеренно не употребил слово «фотография», непроизвольно подстраиваясь под реалии.

— Оно вам не понадобится. — Заулыбался змей искуситель. — Во-первых, вы имели честь общаться с этим милым юношей. Если, конечно, отправку в нокаут можно считать таковым. Хотя… Любой жест ведёт к познанию. А по информативности, ваш недвусмысленный намёк превосходил многое из того, что мне удалось повидать.

Я растянул губы, давая понять, что оценил шутку. А он продолжил.

— К тому же, этот человек обладает странными характеристиками. Пожалуй, не смогу подобрать другого слова. Будучи абсолютно нормальным, в чём я смог убедиться лично, он, в то же время, выпадает из шеренги себе подобных. Словно ангел, спустившийся с небес. Или, порождение ада.

— Вы говорите о ментальной защите? — Уточнил я.

— Ну да. — Подтвердил собеседник. — Вы ведь не можете прочесть мои мысли? — Я кивнул. — Равно как и то, что находится в голове вашей милой спутницы.

— Скорее, подруги по несчастью. — Съязвил я. — Да и то, по вашей милости.

— Но-но, мой юный друг. — Он погрозил пальцем. — Вы тоже не образец добродетели. — К тому же, не вмешайся я вчера ночью, произошло бы нечто непоправимое.

Ирина испытующе глянула в мою сторону, а я внезапно стушевался. Впервые столкнувшись с обществом себе подобных, ещё не привык к тому, что не являюсь чем-то особенным.

— Не стоит смущаться. Я лишь хотел сказать, что человек похожий на вас, должен быть готов к тому, что обстоятельства сложатся не в его пользу.

Я молча склонил голову.

— Вот и прекрасно. — Казалось, он вздохнул с облегчением. — Сегодня отдохните. — А завтра с утра распоряжусь насчёт лошадей. К сожалению, моя скромная карета пропала вместе с гостем. Так что, придётся вам обоим научиться держаться в седле.

Час от часу не легче. Понимая, что начинаю злиться, постарался расслабится. А хихиканье благоприобретенной напарницы, заставило расправить плечи и принять молодцеватый вид.

— Скажите хотя бы как вас зовут? — Воскликнул я.

— Моё имя Интаур. — Гордо ответил убелённый сединами старик. — Но, должен сказать, что оно не послужит защитой. Равно как и не навлечёт на ваши головы чей-то гнев.

Интаур показал комнаты и удалился. В моей, кроме шкафа, находился стол, простой, но крепкий на вид стул, и кровать, застланная покрывалом из коричневой шерсти, с нехитрым орнаментом. Улёгшись на постель прямо в ботинках, я уставился в потолок, пытаясь собраться с мыслями. В происходящее верилось с трудом. То и дело мелькали смутные предположения о «перегоревших пробках». Наконец, больно ущипнув себя за руку, вскочил и решительно рванул дверь.

Ирина сидела в кресле, и создавалось впечатление, будто смотрит на пламя свечи. И, лишь когда повернула голову, увидел, что глаза закрыты.

— Я знала, что вы придёте.

Я подошёл, и уселся на кровать, похожую на ту, что стояла за стенкой.

— Вы… такая же, как и я?

— Нет. У меня немножко иные таланты.

И замолчала. Начиная раздражаться, тронул её за плечё. — Не замыкайтесь, прошу вас. И, пожалуйста, ответьте на мой вопрос.

— Раньше я видела будущее. — Она глянула в упор. — Пусть неясно и неотчётливо. Да и взгляд мой протирался не так уж далеко. А теперь…

— Что? Что теперь?

— Ни вас, ни того, кто называет себя Интауром, нет в моих прогнозах. Вы — словно невидимки. Как вампиры, которые не имеют отражений. Вы сидите рядом, разговариваете со мной, но вас нет в моих грёзах.

— Это хорошо, или плохо?

— Наверное, всё же хорошо… И плохо…

— Вы утратили свой дар?

— Да нет же. Я по-прежнему знаю, что произойдёт со мной в ближайшие несколько дней. Но вот ваша судьба скрыта за семью печатями.

— Я облегчённо вздохнул. Выходит, старик прав. Мы, отличающиеся от других, «невидимы» для собратьев. И не имеем друг перед другом никаких преимуществ. Её ментальная защита, подобно маяку горит в ночи. А мой щит служит для неё ориентиром.

Я встал, собираясь уйти.

— Один вопрос. — Она придержала меня за руку.

— Что ж. — Поколебавшись, согласился я. — Задавайте. — Зачем вы следили за моим клиентом? Значит, догадка была верна. «Всё-таки секьюрити», — усмехнулся я.

— У нас с ним старые счёты. — Неохотно выдавил я.

— Дайте слово, что, если мы благополучно выберемся из этой передряги, вы оставите этого человека в покое!

— Кто он вам? Родственник? А, может, любовник?

От подобного предположения она рассмеялась. И, надо сказать, это меня обрадовало. — Он мой клиент.

— Так вы болигард? — Осенило меня.

Ну конечно! Кто, как не ясновидящая лучше справится с подобной работой!

— Что скажете? — Она выжидательно смотрела прямо в глаза. — Имейте в виду, в противном случае, на мою помощь можете не рассчитывать.

Я лишь развёл руками.

— Воля ваша. Чего хочет женщина, того хочет сам Бог!

Назойливые насекомые норовили усесться на залитое потом лицо, добавляя мучений. И — ни одной возможности бежать. То есть, прежнее я, воодушевлённое новыми умениями, попыталось было «предложить план». Но холодный профессионал, учитывающий всё до мелочей, враз остудил. Приведя в качестве аргумента арбалетные болты. А нелепо ковыляющий связанный человек — прекрасная мишень.

Что ж, подождём.

Не знаю уж, какую сумму предполагали таинственные хозяева странной цитадели выручить за мою скромную персону. Но, должно быть, немаленькую. Раз снарядили для отправки единственного пленника целый караван. Я сидел в повозке, закованный в наручники и ножные кандалы. И, кроме возницы, допотопное транспортное средство окружали шесть хорошо вооружённых всадников. Подивившись гуманности работорговцев, вскоре понял, что милосердие здесь не при чём. Просто, я — предмет купли-продажи. И должен иметь надлежащий вид. На кратковременных остановках кормили, давали выпить немного вина и отводили в сторонку для отправления естественных нужд. Всё правильно. Гадящий под себя и источающий зловоние раб, вряд ли возбудит интерес покупателя.

Вызывало изумление то, что встречные путники, так же как и обитатели постоялых дворов, не выказывали удивления. Равнодушно скользнув по кавалькаде взглядом, спокойно продолжали заниматься своими делами.

Ближе к вечеру, наконец, достигли города. «Товар» сдали на руки распорядителю. Вручив в обмен мешочек, довольно тяжёлый на вид, он добродушно взял меня за лицо, намериваясь заглянуть в зубы. Лапища с грязными ногтями вызывала такое отвращение, что чуть не убил скота. И только благоразумие постоянно просчитывающего ситуацию воина взяло верх.