Анатолий Бурак - Команда

Наконец, приняв решение, выбрал момент и, просто ткнул его рукояткой в грудь. А то размахался тут, мельник недоделанный. Получив удар «ниоткуда», оппонент отлетел на пару шагов. Я же в течение нескольких секунд воспроизводил его трюк. Затем, давая шанс подняться, медленно пошёл вперёд.

Он всё понял. Сознание, до конца не поверившее, что пришёл миг свидания с вечностью, отчаянно боролось. Но в затравленно светившихся глазах, уже плескался смертельный ужас.

— Нападай. — Коротко приказал я. — По крайней мере, умрёшь, как мужчина.

Клинки со звоном встретились, начав танец смерти. Сверкая подобно молниям, наши мечи оглашали чашу амфитеатра погребальным звоном. Тридцать секунд, отмерянных мной, закончились. И, выбив из рук смертника клинок, я одним движением отрубил ему голову. По всем правилам, тот, чьё оружие упало на землю, мог рассчитывать, как на благородство противника, так и на милость зрителей. Но, меч ещё не достиг верхней точки, а обезглавленный труп с глухим звуком коснулся песка.

Не оборачиваясь, я пошёл к выходу, где ждали гладиаторы нашей школы. Даже не видя, знал, что выбитый меч воткнётся рядом с телом бывшего хозяина. Добавив мрачного великолепия в инфернальную картину.

— Ал-Ор! Ал-Ор. — Заскандировала толпа.

Подняв левую руку, помахал, давая понять, что всё слышу. И показывая, как устал.

— Поздравляю. — Ланиста уважительно коснулся моей руки. — Скоро ты станешь свободным.

— Не говори «гоп». — Мрачно пошутил я.

Ветеран сразу осёкся. В самом деле. От вожделенного мига, того, кто остался лежать обезглавленным, отделяло всего на две победы меньше чем меня. Но Боги, в своей милости отвернувшиеся от бедняги, предпочли отдать пальму первенства чужаку.

Уже выходя из бани, устроенной под трибуной, вновь столкнулся с ланистой.

— Завтра разминочные бои. — Заискивающе глядя в глаза, сообщил он. — Не хочет ли великий Ал-Ор, принять участие в командном сражении?

Секунду подумав, я отказался. Не было охоты дурачиться. Ведь, многие обители подобных школ по всем миру предпочитают годами выступать в «игрушечных» турнирах. Где шансы получить смертельное ранение неизмеримо меньше. И поверженных никогда не добивали. Искусные лекари залечивали раны. Иногда получивший необратимые увечья навечно переводился в разряд рабов. Чаще, продолжал влачить незавидное существования «манежной грязи». Своего рода статистов, малыми порциями проливающих кровь для потехи разного сброда. Цены билетов на такие «представлениях» на порядок ниже. Ставки — соответствующие. Ибо все прекрасно понимали, что там, где исходом поединка не является смерть, всегда возможны подтасовки.

Но им, не рискующим бросить вызов судьбе, никогда не увидеть, как распахиваются ворота, открывая путь к пьянящему, и наполняющему сердце невыразимой радостью чувству, имя которому свобода.

Пятая точка, натруженная, намозоленная седлом, давала о себе знать. Держась из последних сил, я угрюмо молчал. Скорей бы уж.

Наконец, на горизонте показались городские стены. Не изобиловавшая в вечерний час путниками дорога почти пустынна. Двое стражников, позёвывавших за воротами, не проявляя особого интереса, получили пошлину и проводили скучающими взглядами. — Откуда вы узнали, сколько надо заплатить? — Полюбопытствовала Ирина. — Телепатия?

— А то. — Довольный, я гордо расправил плечи.

— Всегда хотела выяснить, как это происходит.

— Только в обмен на ваши впечатления. — Не растерялся я. — Да, и вообще, зачем вам это?

— Ну-у, не знаю. — Растерянно протянула девушка. — Мы ведь в какой-то мере команда. Во всяком случае, временно.

— Да ладно. Теперь, когда знаем друг о друге главное, глупо, по-моему, делать из этого тайну.

— Вот и не стройте из себя невесть что.

Девчёнка начинала злиться и я, сам не зная почему, вдруг пришёл в хорошее расположение духа.

«Вот тебе, амазонка чёртова». — Мелькнула злорадная мыслишка. Но, тут же осадив вредное настроение, поспешил улыбнуться.

— Это выглядит так… словно включаешь приёмник со сбитой настройкой. Разноголосый гул, бессвязные обрывки чьих-то приглушённых эмоций. Назойливый фон, зачастую воспринимаемый как помехи. В общем, чтение мыслей — довольно неблагодарное занятие.

Ещё при въезде разобрал в головах стражников, где находится более-менее приличный постоялый двор. В котором нет клопов, и можно спокойно спать, не рискуя быть ограбленным. Неторопливым шагом, тем не менее, отдававшимся во всём теле чудовищной болью, приблизились к заведению, и я с облегчением спешился. Ирина, не дожидаясь проявления галантности, спрыгнула сама и, сняв плащ, любезно предоставленный похитителем, шагнула внутрь.

Могучий мужик, приоткрывший двери скользнул оценивающим взглядом, а я невольно засмеялся. Ибо, как и дома, в швейцаре без обиняков можно было угадать бывшего военного, гвардейца, янычара, или, как они ещё здесь называются. «Как люди похожи». — Невесело подумалось мне.

Для не сумевшего скопить на старость ветерана, получить место при дверях — не самая худшая из перспектив. Занять подобную должность не легко. По крайней мере, у нас не помогали даже протекции генералов. Среди моих знакомых водилась парочка подполковников, зарабатывающих подобным образом на хлеб насущный. И все искали какие-то особенные, свои ходы. Родню, товарищей по оружию.

Легонько коснувшись сознания седоусого человека, сразу понял, что угадал. Бывший сотник, всю жизнь проведший в военных лагерях. Как всякий, много повидавший человек, умеет с ходу «классифицировать» постояльца. И, как и у нас, здешние привратники, конечно же, тайно работали на «власть предержащих». Регулярно передавая сведения «кому следует».

— Как вам будущее? — Рассеянно придержал я Ирину.

Та, на миг прикрыв глаза, покачала головой.

— Ничего особенного. Во всяком случае, до утра доживём.

— И, всё же, не хотелось бы упускать вас из виду.

Она снова зажмурилась, и усмехнулась.

— Провести ночь с мужчиной… В отеле, в незнакомом городе… Ах, это так романтично.

— Вам никто не говорил, что вы змея? — Живо поинтересовался я, подавая даме руку.

— Вы первый. — Она легонько погладила меня по щеке. — И, хочу сказать… вы так милы… А ваша забота так тронула трепетное девичье сердце что я, пожалуй, соглашусь.

При «караван сарае» имелась харчевня. Подкрепившись и сдобрив ужин кувшином молодого вина, поднялись наверх.

Я улёгся не раздеваясь и, продолжая начатый разговор, спросил.

— А у вас? Как вам представляется перспектива? Это что-то незыблемое и нерушимое в своей предопределённости? Или, возможны варианты?

— Конечно, возможны. — Засмеялась Ирина со своей кровати. — Иначе, грош бы мне была цена, как телохранителю.