Анатолий Бурак - Команда

В связи с этим, мы отработаем некоторые искусственно смоделированные ситуации, в которых одни выступят в роли пострадавших. Другие же, будут иметь возможность проявить себя, выпутываясь из самых разнообразных и сверхсложных комбинаций.

Хочу сказать, что потери космического флота в этой войне имеют ряд специфических характеристик. При ведении боевых действий численность личного состава не только абордажной группы, а всех корабельных сил, выполняющих задачи в боевой обстановке, будет составлять от четверти до трети, поскольку появилась вероятность применения психотропного оружия массового поражения. Остальным же предстоит находиться в резерве, на случай… — Тут инструктор замялся. — …На случай, гхм… в общем, если что-то пойдёт не так.

«Да уж… Хуже не придумаешь». — Как-то отрешённо подумала я. — «Впереди немцы, сзади — грузины с автоматами». Самое же страшное то, что неизвестно, на кого падёт жребий. И — Господи, пронеси! — не хочу быть в группе, которой придётся расстреливать своих. Хотя, если честно, вообще не стремлюсь участвовать в этой дурацкой войне. По чьей-то злой воле с самого начала получившей статус гражданской. Где враг невидим, а убивают мирное население свои же соотечественники.

Пожалуй, единственное, и самое приятное, что понравилось в будущем, то, что теперь все были жителями одной страны. То есть Федерации. Человечество забыло, что такое битвы. И уже лет семьдесят, как — высвободив огромное количество времени и ресурсов — устремилось в космос. И вот — на тебе. Только-только вздохнули свободно, и неведомо откуда пришла очередная напасть.

Абсолютно полное молчание, и какая-то инфернальная бескомпромиссность повергали в ужас. Ведь, если для развязывания любой, мало-мальски значимой заварушки требовалась предварительная обработка мозгов, предназначенных на роль пушечного мяса, то в данном конкретном случае, всё произошло быстро и однозначно. Нас просто стали убивать.

Пленных, могущих пролить хоть какой либо свет, выступив в роли языка, как ни странно, не было. Ибо зомбированный до момента включения заданной программы производил впечатление совершенно нормального, обыкновенного человека.

Изменения психики происходили спонтанно. И до сих пор никто не выяснил, что же служило сигналом, вызывавшим необратимые перемены. Та сотня с лишним несчастных, вступившая в первый контакт, уничтожена полностью. Так что, спросить не у кого. Но самое интересное, что ушли в мир иной, наделав при этом немало бед, они в разное время. Что предоставило врагу некоторую фору, а человечеству стоило несколько миллионов жизней.

Офицер-наставник, закончив лекцию, дал команду перейти к практическим занятиям. В этот раз мне выпала роль раненой при диверсии. По условиям учений, я оказалась парализованной. Задача усложнялась тем, что неизвестно было, все ли, участвовавшие в атаке на корабль пришельцев, успели пройти ментальную обработку.

То есть, абордажная группа, без сомнения, подлежала стопроцентному истреблению. А вот состояние резерва, томившегося в шлюзе в качестве «комитета по встрече» оставалось под вопросом.

Все нуждающиеся в медицинской помощи, волею случая или, вернее, благодаря разыгравшейся фантазии смоделировавших ситуацию умников, попали под опеку «второго эшелона».

Дурацкое положение, доложу я вам. Принимать помощь от супостата. При этом, мучаясь сомнениями: «в самом ли деле это враг или всё-таки свой»? Ведь, если мы в руках «перековавшегося неприятеля» то, скорей всего, выйдя из регенерационных камер, утратим собственную личность, превратившись в таких же камикадзе. И, следовательно, нужно что-то предпринимать. Имеются в виду решительные меры в виде отстрела и умерщвления всеми доступными способами тех, кто оказывает первую помощь.

С последующим самоубийством, в случае возникновения риска подвергнуться зомбированию. Шизиловка какая-то. С такими учителями, человечеству скоро никакие «промыватели мозгов» не понадобятся. Начнётся — да что там, уже идёт полным ходом! — цепная реакция. И, обуреваемые манией сверх подозрительности, люди быстренько уничтожат себя сами. Без помощи извне, предоставленной добросердечными братьями по разуму.

Две девушки пристегнули меня к медицинским носилкам.

— Бластер дайте! — Безапелляционно потребовала я.

— А если мы «уже?..» — Ехидно спросила одна. — Сама пойми, неприятности нам ни к чему.

— Но это же учения. — Как-то вяло возразила я, понимая несостоятельность доводов.

В боевой обстановке, всё будет по-другому. И, просчитав вероятности, скорей всего вынуждена буду уничтожить спасителей при возникновении малейшего подозрения.

Мысли сами собой вернулись на несколько дней назад.

— Мне очень жаль, что никому из вас нельзя инсталлировать военную программу. — Печально констатировал Ал-Ор. — Но, может это и к лучшему. Появляется хоть какая-то надежда, что вы трое не разделите судьбу остальных несчастных.

Да уж. Всех, прибывающих из пояса астероидов, временно селили в резервации на Луне. Если учесть, что она так же подверглась террористическим актам и понесла значительные потери, несложно представить, каким кошмаром всё обернулось для вновь прибывших.

Селениты, лишившиеся близких, смотрели на них как на врагов. Причём, ухитрявшихся пожирать драгоценные запасы, уничтожать питьевую воду. К тому же, в отличие от обычных военнопленных, находящихся в карантинной зоне, их нельзя было употребить даже не простейших работах.

В этом замечательном веке — увы — никто больше не пользовался кайлом и лопатой. Даже элементарные операции выполнялись с помощью атомных резаков и гравитационных ковшей. Которые человек с минимальным воображением тут же, не сходя с места, мог применить в качестве оружия массового поражения.

Для очистки совести, нас троих протестировали с помощью сильнейших психотропных препаратов. Получив дозу, сразу вспомнила теоретически знакомые ощущения: «приход», «горячую» гортань, эйфорию, уменьшение веса собственного тела. Ещё в позапрошлой жизни, директор охранного бюро, в качестве ознакомительной меры подвергающий всех без исключения сотрудников действию «наркотика правды», заставил пройти испытание и меня.

Глядя в печальные глаза Алексея Орлова, вновь удивилась симптому кажущегося роста волос на голове и между пальцами. Констатировала, что внезапно изменилась яркость освещения, появилась смешливость, сильный голод и галлюцинации. Казалось, окружающие висят в воздухе, краска, стекает со стен, образуя на полу замысловатые кляксы.

— В наркотическом трансе растормаживаются сдерживающие центры мозга, но сохраняется память. — Объяснял человек в традиционном белом халате.