Владислав Морозов - Охотник на попаданцев

В Норвегии одна отметка лежала на американском аэродроме в районе Тронхейма.

В Исландии красным кружком была помечена авиабаза Кефлавик.

Так или иначе, незадетыми при этой «большой раздаче» остались Центральная и Южная Америка, Африка и Индия с Австралией, Новой Зеландией и Антарктидой.

О дальнейшем мне могла немного рассказать вторая карта, которой меня снабдила всё та же Блондинка.

Там был отмечен геополитический расклад в том бредовом мире на начало 1960-х и количество погибших. На Китае, Корее, Тайване и Японии стояла отметка «более 9 млн погибших», на СССР – «5,5 млн погибших», на Европе – «не менее 3 млн погибших», на США и Канаде – «3,8 млн погибших».

При этом Япония, Индонезия, почти вся Европа с Италией, Грецией, Францией, Англией, Ирландией, Норвегией и Испанией (исключая только Португалию), Куба, Сирия, Египет, Тунис, Марокко с частью Ливии, Алжира и Судана, а также Аляска на этой карте были закрашены в розовый «социалистический» цвет, причём для Японии и Северной Африки он был бледно-розовым.

Стало быть, хотя этот мир и понёс немалые жертвы (которые везде, кроме США и Канады, тем не менее, были меньшими, чем во Вторую мировую), жизнь в нём, похоже, не прекратилась, цивилизация не загнулась, и даже внешняя политика сторон особых изменений не претерпела.

Во всяком случае, согласно подсунутым мне Блондинкой кратким справкам ядерные удары прекратились осенью 1956 г., а все прочие боевые действия – в мае 1958-го. 14 июня 1958 г. на встрече в Стокгольме между представителями США и СССР (с нашей стороны там присутствовали также представители КНР и ОВД) было подписано перемирие. Ну а с июня 1959 г. в Сан-Паулу (Бразилия) с перерывами шли переговоры о заключении полноценного мирного договора и последующем послевоенном мироустройстве. А раз было кому и о чём разговаривать, значит, этот странный мир категорически не впал в варварство. В конце концов, ведь те же самые люди всего за десятилетие до этого видели все ужасы Второй мировой, так почему им после этого было не пережить и Третью?

Внимательно изучив всё это, я тут же спросил у Блондинки при очередном её появлении (было это уже зимой, после Нового года, когда её голограмма возникла, словно чёртик из коробочки, прямо в моей квартире, в очень удобный момент, когда я был один, никого не ждал и никуда не собирался) – ну и что с того, в чём здесь вообще-то мулька?

Допустим, тамошние нравы, мода, языки, деньги и прочее в точности соответствуют нашим того же периода, но ведь при всём при этом я совершенно не представляю, к примеру, тамошних политических раскладов. И мне, фактически малограмотному идиоту, с таким вот минимальным набором знаний о той реальности, вот так, запросто, идти и что-то там предотвращать либо брать кого-то за рога и тащить в стойло? Да ещё так, чтобы, упаси боже, не попасть при этом под какой-нибудь ядерный удар, после которого меня неизбежно выкинет обратно? Конечно, такое доверие к моей скромной персоне весьма лестно, но всё-таки почему я, а не какие-нибудь сугубые профессионалы?

И вот здесь Блондинка наконец-то прояснила некоторые принципиальные моменты. Во-первых, идти мне предстояло в 1962 год, то есть во время, когда большая война в той реальности давно закончилась. При этом точка моего выхода была где-то на западе Германии (которая у них там стала сплошной ГДР) у границы с Францией.

Блондинка сказала, что тот же немецкий язык я вполне себе знаю, так что легко сойду за какого-нибудь восточного европейца. Потом она сразу же уточнила, что косить я в том мире буду под словака, долгое время прожившего в СССР, сотрудника одного из отделов объединённой контрразведывательной службы Варшавского договора, занимающегося поиском и поимкой военных преступников.

Я, естественно, спросил: а почему какого-то там словака, а не просто русского? Ведь это получаются те же яйца, только в профиль.

Она ответила на это, что хотя там, по всей Европе, у власти левые или коммунистические правительства и почти всюду стоят советские гарнизоны, русские там мало отличаются от привычных мне стереотипов того периода (то есть, надо полагать, либо ходят повсюду строем под командой офицеров или замполитов, либо большими группами под наблюдением экскурсоводов и строго блюдут пресловутый «облико морале»), и некоторые европейцы всё ещё невольно видят в каждом прибывшем из СССР сотрудника Кей-Джи-Би – книжек в ярких обложках и разных там комиксов про извращённые козни агентов советской разведки и КГБ в 1950-е выходило точно не меньше, чем тридцать лет спустя. В конце концов, первые романы, а за ними и фильмы о незабвенном Джеймсе Бонде появились именно в конце 1950-х. А к восточным европейцам доверия в той же Франции якобы заметно больше.

Я сказал, что, на мой взгляд, всё это полный дурдом, который ничего мне не даст, кроме необходимости лишний раз постоянно и неталантливо врать.

Блондинка, сохраняя поистине олимпийское спокойствие, ответила, что они там у себя на этот счёт имеют иное мнение (в конце концов, им из погреба всегда виднее). При этом отсутствие некоторых важных знаний и воспоминаний мне, видите ли, предстояло объяснять полученной во время войны контузией. Это, мол, самый простой вариант.

Ага, говорю, гуляет по Западной Европе этакая вот донельзя подозрительная личность, контуженый словак, который через пень-колоду говорит и понимает на любом из европейских языков, родных словацкого и чешского не знает вообще, но зато при этом слишком хорошо говорит по-русски и вдобавок служит в контрразведке ОВД. Да это для меня примерно то же самое, что написать на лбу три буквы «КГБ» либо облачиться в валенки и красное пальто с изображением серпа и молота на спине и разгуливать в таком вот виде в особо людных местах! Какой дурак воспримет всерьёз подобную, с позволения сказать, «легенду»? Тут даже какой-нибудь большой друг Советского Союза, постоянный подписчик на «Юманите», таскающий в заднем кармане кальсон членский билет французской компартии, засомневается…

Хотя, конечно, как знать. Ведь говорил же в своё время, кажется, доктор Геббельс о том, что чем невероятнее ложь, тем легче в неё поверить. Так что полный идиотизм тут как раз, возможно, сработает…

И вообще, как я сразу же уяснил, моя легенда для этой «заброски» ещё не была до конца слеплена «работодателями» и явно готовилась ими в большой спешке. Если, конечно, вообще готовилась.

Вслед за этим я, естественно, спросил: почему всё должно быть именно так, как они там у себя запланировали? С чего опять вырисовывается именно подобный дурацкий расклад? Ведь где тот равноудалённый от любой госграницы Краснобельск, а где Германия, где 1962-й и где второе десятилетие XXI века? Что, кого-то поближе нельзя было найти? Захудалого немца, француза или, на худой конец, ляха какого-нибудь, а не такого уральского валенка, как я, грешный? Я же в Европе начала 1960-х точно буду смотреться как бурый медведь среди певчих хора баптистской церкви…