Дмитрий Панасенко - Ллойс

– Так она еще и старая?! – Возмутилась Ллойс. – Да эта дрянь, наверняка, уже прямо в бутылке стухла!

– Ошибаетесь, любезная, – обиженно затряс толстыми щеками продавец. – Это в пластике газировка тухнет и в тепле, а если в стекле, да в хорошем холодильнике… Мне ее из самого Риноса привозят. Там, сами знаете, уважаемая, склады национального резерва были и настоящий бункер. – Глаза торговца мечтательно закатились. – Рефрижераторы, что от атомных реакторов питаются, говорят, до сих пор работают. Так что, семнадцать, и не граммом меньше. Если хотите, могу предложить местную вишневую по двенадцать.

– За сколько? – Еще больше округлила глаза Ллойс.– Да я в Сити за двенадцать половину ящика купить смогу.

– Это в Сити. Там порт – те же склады. – Пожал плечами продавец. – А нам сахар закупать приходится. Да и само газирование – процесс непростой.

– Ну, хорошо, – громко вздохнув, девушка отставила в сторону тяжелую, выполненную в форме ракеты стеклянную бутылку. – А мясо-то почему такое дорогое? Его тоже покупаете? Скотный двор, – наемница раздраженно мотнула гребнем ирокеза, указывая куда-то за спину продавца, – у вас что, для красоты?

– Конечно, – кивнул торговец. – Это же свинина. Только для пришлых и держим. Но если для вас это слишком дорого, могу предложить питательную смесь. Отличная вещь. Легкая, питательная, не портится, мы ею, правда, собак кормим…

– Вот сейчас не поняла, – нехорошо прищурившись, Ллойс положила руки на карабин. – А ты сиди, пока я из тебя девочку не сделала, – оскалив зубы, прошипела девушка начавшему было вставать с расположенного у входа стула охраннику. Коротко глянув на смотрящий в его сторону ствол оружия, детина с бритой головой, почему-то прикрытой на макушке нелепо маленькой, несущей совершенно неясную функцию шапочкой, оценив калибр, примирительно поднял руки и рухнул обратно.

– Рафаэль, твоя работа – выкидывать буйных гостей, если я не ошибаюсь. – Вопросительно приподнял брови Торговец.

– Вертел я такую работу. – Громила демонстративно скрестил на широкой груди похожие на окорока руки и откинулся на жалобно затрещавшую от навалившейся на нее нагрузки спинку сиденья. – Сам накосячил, сам и разгребай.

– Слышал? – Кровожадно усмехнулась наемница. – Даже твои друзья считают, что ты – грубиян. Так что, можешь начинать разминать булки. Не бойся, сильно не покалечу. И руки из-под стойки убери, пока я их тебе не укоротила. – Не выпуская из правой как рукоять, так и висящего в укрепленной на поясе кобуре короткого карабина, девушка демонстративно покрутила между пальцами массивный выкидной нож, неведомо как оказавшийся в левой руке.

– Савва сожалеет, не подумав ляпнул. И он не врет. Свинина, действительно, дорогая. Мы не растим свиней, Нежить. И не едим. Вера не позволяет. Нам проще человека съесть, чем свинью. – Непонятно, как старосте это удалось, но Ленивец, несмотря на заменяющие ему конечности бионические протезы и скрипучую дверь, умудрился зайти в лавку совершенно бесшумно. Подойдя к стойке, старик тяжело вздохнул и оперся на выскобленные до блеска, навощенные доски прилавка. Снова вздохнул. Побарабанил металлопластиковыми пальцами механической руки по нарядно сияющему полированному дереву и придавил продавца тяжелым взглядом. – Шалом, Савва. Ты, ведь, знаешь, что эта гойка – наш хороший друг? Что она вместо того, чтобы предъявлять нам претензии, подарила нам отличный пулемет? Или твоя мать не объясняла тебе, что такое дружба?

– Моше Ааронович, при всем уважении, знаете, где я таких друзей видал? У Абрамчика до сих пор голова кружится…

– Авраам повел себя, как поц. Вежливее с людьми надо быть, нельзя людям так с ходу оружием в лицо тыкать. Во всяком случае, тем, кто им себе на хлеб зарабатывают. Не для того оно ему дано было. И ты, Аарон, сейчас тоже ведешь себя, как поц. Грубишь гостье. Позоришь общину, портишь мне настроение.

Хозяин лавки и староста несколько секунд сверлили друг друга глазами. Неожиданно плечи продавца поникли. – Две серебром за литр. Свинина вяленная по пять грамм за кило. Пеммикан – два за кило. – Буркнул он еле слышно, и демонстративно скрестив на груди руки, отвернулся.

– Пемми… что? – Нахмурившись, наемница повернула голову в сторону Ленивца. – Это он что, про собачий корм?

– Пеммикан, – улыбнулся старик, – это не собачий корм, это такой сухой паек. Его задолго до войны придумали. Чуть ли не за тысячу лет. Сублимированное мясо, орехи, ягоды и грибы измельчаются, пропитываются горячим жиром и запрессовываются в брикет. Хранится в любых условиях. Не портится. Не плесневеет… почти. Главное – следить, чтоб черви не завелись. Мы им действительно зимой собак подкармливаем иногда, чтобы не болели. Но в основном, его наши охотники берут. Если не веришь, могу при тебе сам кусок съесть. Савва не возражает, правда? – Глаза старосты весело блеснули. Толстый продавец что-то неразборчиво буркнул себе под нос и, достав из кармана жилетки не первой свежести тряпку, принялся смахивать с исцарапанной стеклянной витрины несуществующие пылинки.

Наемница с нескрываемым подозрением посмотрела сначала на старосту, потом на продавца, и неожиданно заговорщически подмигнула сидящему с неприступно-гордым видом на своем стуле охраннику. Здоровяк заметно смутился и покраснел.

– Хватит мне молодежь портить, – слегка раздраженно буркнул староста, – что, думаешь, не знаю, какой погром ты утром в общинном доме утроила? Не знаю, как теперь перед купцами извиняться… Да и девочек напугала.

– Да ладно, не больно-то и хотелось… – Фыркнув, девушка, выщелкнула из пачки, выуженной откуда-то из-за пазухи, сигарету, сунула в рот, но, натолкнувшись на осуждающий взгляд привалившегося к прилавку Ленивца, с тяжелым вздохом убрала сигарету за ухо. – Сам же говорил – все развлечения в борделе, а мне эти уроды спать не давали.

– Это не повод выкидывать людей из окна… – Тяжело вздохнул Ленивец.

– Я выпить спустилась, а он ко мне приставать начал, – пожала плечами наемница. – Я просто объяснила, что он не прав. Потом другие подтянулись. Слово за слово… Ваша охрана, кстати, прибежала, только когда все кончилось. Не больно-то ты за порядком следишь. Или надеялся, что меня под шумок на ножи поднимут?

– Проехали, махнул рукой старик. К тебе претензий нет. Лечение караванщиков и ремонт мебели за счет общины, а тебе скидка на все товары. В качестве извинения, так сказать.

– Скорее, в качестве благодарности, что не перерезала половину ваших охотников, что к драке подключились, – фыркнула наемница.

– Сказал же, проехали, – фыркнул Ленивец. – Хотя… в свое время я много бы отдал, чтоб такую девку к себе в общину заманить. – В глазах старика заиграли бесенята.