Дрю Карпишин - Дарт Бейн: Путь Разрушения

Зирак никак не мог уловить суть ее слов.

- Ты так и не ответила на мой вопрос. Ты получила то, что хотела благодаря Бэйну. Зачем теперь помогать мне?

Она уныло покачала головой.

- Я ошибалась в Бэйне. Я думала, что если помочь ему стать сильнее, он примет темную сторону. Тогда я смогла бы учиться у него и отвоевать силу для себя самой. Но он не способен впустить в себя Тьму. Все остальные верят, что его победа над тобой была великой. Только я понимаю, что это было полное фиаско.

Она играла с ним. Издевалась. И ему это не нравилось.

- До Бэйна еще никто не обходил меня на дуэльном ринге! - прошипел он. - Как можешь ты называть его неудачником?

- Ты все еще жив, - просто сказала она. - Когда подошел момент свалить тебя с ног и прикончить, он заколебался. Он не смог заставить себя сделать это. Он был слаб.

Заинтригованный, Зирак ничего не ответил. Вместо этого он решил подождать, пока она не раскроет всех подробностей.

- Он плел интриги и строил планы на протяжении месяцев, чтобы отомстить тебе, - продолжала она. - Его ненависть дала ему силу превзойти тебя... и в последнюю секунду он проявил милосердие, оставив тебя в живых.

- Я даровал ему жизнь во время нашей первой дуэли, - напомнил Зирак.

- Это был не акт милосердия - акт презрения. Ты думал, что навсегда уничтожил его. Если бы ты знал, что в один прекрасный день он встанет на ноги, чтобы снова бросить тебе вызов, то лишил бы его жизни, не считаясь с правилами Академии.

Ты недооценил его. Я знаю, что эту ошибку ты не допустишь вновь. Но Бэйн не мог недооценить тебя. Он знал, что ты достаточно силен, чтобы представлять собой серьезную угрозу. И все же, он не добил тебя, зная о том, что однажды ты решишь отомстить. Он либо слабак, либо олух, - заключила она, - а я не хочу принадлежать ни тому, ни другому.

В сказанном была доля правды, но Зирак по-прежнему не был убежден.

- Ты слишком быстро меняешь привязанности, Гитани. Даже для сита.

Она долго молчала, стараясь придумать, как ему ответить. Затем она вдруг опустила взгляд в пол, и когда вновь подняла глаза, они были переполнены стыдом и унижением.

- Это Бэйн разорвал наш союз, не я, - заявила Гитани, едва выговаривая слова. - Он отказался от меня, - продолжала она, нисколько не пытаясь скрыть горечь. - Он покинул Академию. Он так и не сказал мне почему. Он даже не попрощался.

Внезапно все встало на свои места. Зирак понял ее внезапное желание объединиться с ним против бывшего союзника. Гитани привыкла все контролировать. Привыкла всеми руководить. Привыкла быть той, за кем остается последнее слово. И ей не нравилось находиться по другую сторону баррикад.

На ум тут же пришло старое кореллианское выражение: «Бойся гнева женщины презираемой».

- Куда он направился?

- Студенты говорят, что Кордис отослал его в Долину Темных Повелителей.

Зирак едва не выпалил: «Значит, он уже мертв!», но в последнюю секунду вспомнил предостережение о том, что не стоит вновь недооценивать Бэйна.

Вместо этого он сказал:

- Ты полагаешь, что он вернется.

- Я в этом уверена.

- Тогда мы будем готовы, - пообещал Зирак. - Когда он возвратится, мы уничтожим его.

По мере того, как Бэйн шагал по опаленному песку коррибанских пустошей, он заметил, что солнце стремительно опускается за горизонт. Он шел часами под его жаром; маленький городок Дрешдэ и храм, который над ним возвышался, остались далеко позади. Они уменьшились до крохотных пятен на горизонте; если бы он оглянулся, то едва бы смог различить их в угасающем свете.

Он не оглядывался. Он упорно шел вперед. Палящий жар не задерживал его; не делала того и температура, которая с заходом солнца намеревалась упасть почти до нуля. Физический дискомфорт - холод, жара, жажда, голод, усталость - не оказывал на него, поддерживаемого мощью Силы, значительного эффекта.

Тем не менее, Бэйн был встревожен. Он помнил тот первый раз, когда ступил на поверхность Коррибана. Он ощутил могущество этого мира: Коррибан был полон темной стороны. Но все же чувство было слабым и отдаленным. Пребывая в Академии, он так привык к этому почти подсознательному гулу, что практически не замечал его.

Оставив позади храм и космопорт, он ожидал, что это чувство усилится. С каждым шагом, приближающим его к Долине, он думал что ощутит, как темная сторона растет в своей интенсивности.

Вместо этого, он не чувствовал ничего. Никакого заметного изменения вообще. Бэйн был всего в нескольких километрах от долины; уже можно было разглядеть темные очертания ближайших гробниц, высеченных в каменных стенах. А темная сторона по-прежнему была просто эхом. Не больше, чем забытым отголоском неуловимых слов, сказанных в далеком прошлом.

Отметя в сторону сомнения и отговорки, Бэйн ускорил шаг. Он хотел добраться туда до наступления абсолютной темноты. Перед уходом из Академии Бэйн прихватил с собой охапку светящихся стержней; он мог использовать их, если возникнет необходимость отыскать дорогу. К несчастью, свет их будет как маяк в темноте, выдающий его местонахождение любому. С новым светомечом на поясе Бэйн был уверен, что переживет практически любую схватку. Но внимание отдельных созданий, скрывающихся близ гробниц, он предпочел бы не привлекать.

Последние несколько лучей света все еще падали вдоль горизонта, когда он, наконец, добрался до своей цели. Долина Темных Повелителей во все своей широте раскинулась пред ним, укрытая покровом сумерек. Он решил было сделать привал до рассвета, но затем отклонил идею. Не важно, что будет - день или ночь; когда он окажется внутри гробниц, ему придется воспользоваться светящимися стержнями в не зависимости от времени суток. И теперь, когда он, наконец, пришел, жажда увидеть скрытое все-таки возобладала.

Он выбрал ближайший храм, - единственный, который мог хоть как-то различить в слабом свете. Как и все гробницы, он был выдолблен в высоких каменных утесах, со всех сторон окружавших долину. Величественная арка над входом была высечена прямо в поверхности скалы, но камеры, с останками захороненных внутри Темных Повелителей, залегали глубоко внутри.

Подойдя ближе, Бэйн смог разобрать замысловатые узоры, вырезанные на арке. Что-то было написано письменами, которые он не распознал. Судя по всему, эта тонкая работа некогда внушала благоговение, но эоны пустынных ветров стерли большую часть деталей.

Бэйн остановился на пороге, вбирая в себя воздух запретного таинства, окружавшего вход в гробницу. Он все еще не ощущал перемены в Силе. Подойдя к проходу, он был поражен, увидев, что огромная каменная плита двери расколота. Он пробежался пальцами по краям излома. Гладкий. Стертый. Кто бы ее ни сломал, он сделал это давным-давно.