Ян Валетов - Школа негодяев

Умка повернул ватный руль влево, пытаясь понять, на какой именно угол он поворачивает колеса, чтобы не сделать сальто в тот момент, когда «Лендкрузер» завершит боковое скольжение. Тяжелый джип качнуло, он присел на левую сторону, отрывая колеса от земли, и нехотя, словно в рапиде, тронулся к обочине. До удара лоб в лоб оставались считанные метры и считанные доли секунды. Плотникова закричала на одной высокой ноте, да так громко, что у Умки заложило уши. Смерть надвигалась на них зеленой, дурно крашеной кабиной грузовика. Уже можно было рассмотреть выражение лица водителя плитовоза, расширенные, полные ужаса глаза, раззявленный рот… Прицеп летел рядом с КРАЗом, практически под прямым углом к направлению движения, перегораживая дорогу полностью.

Сергеев вдавил педаль в пол газа, справедливо полагая, что вылететь с дороги кубарем все-таки лучше, чем быть расплющенным в столкновении. Могучий «тойотовский» мотор взревел, коробка передач перепрыгнула на несколько ступеней вниз, взлетела вверх стрелка тахометра, и широкие лапти колес внезапно нашли сцепление с дорогой.

Привода сработали с чудовищным ударом, и двухтонный автомобиль полетел, как камень, выпущенный из пращи, прочь с шоссе. Массивную корму внедорожника начало «крестить», [68]автоматика не успела погасить колебания, и, именно благодаря этому сокрушительный удар длинной КРАЗовской морды пришелся в самый край заднего правого крыла. Металл разорвало, как оберточную бумагу. Джип сделал «тройной тулуп» [69]и рухнул в глубокую обочину, а его задняя дверь, кувыркаясь, взлетела на добрый десяток метров. От удара о землю сработали все подушки и занавески системы безопасности. Айрбэг выстрелил Сергееву в физиономию на встречном движении и не дал врезаться лбом в ступицу руля, но, притом, едва не нокаутировал. Умка сообразил, что джип и не думал останавливаться и снова летит, не касаясь колесами земли, заваливаясь на бок. Через оторванную дверь было видно, как груженый плитами прицеп сметает с дороги черный «Субару», а тихоходный вэн тормозит, присев на переднюю ось, и оставляет за собой шлейф пыли и черного резинового дыма.

Внедорожник снова ударился подвеской о землю. Сергеева и Вику подбросило, что-то прокричала Маринка, но что, было не разобрать из-за скрежета сминаемого железа. Со звоном лопнул литой диск на задней оси, угодивший на камень, и тут же осевший «Лендкрузер» наскочил на плотный земляной бугор передком, вскинул искалеченный зад, как лягающаяся лошадь, стал на решетку, закачался и принялся медленно делать кувырок вперед.

В десятке метров от него рухнул на бок смятый «Форрестер», лишенный капота и ставший наполовину кабриолетом из-за срезанных передних стоек. Из разбитого мотора били струи белого пара.

Когда джип лег на крышу, Сергеев уже оправился от удара подушки и потащил Вику из машины, не дожидаясь, пока осыплется из рамок битое стекло. Они выбрались из салона внедорожника в тот момент, когда КРАЗ и прицеп с плитами наконец-то опрокинулись на бок, перегородив шоссе в полусотне шагов от «Лендкрузера». Отбежав на несколько метров, Вика упала на колени и ткнулась лбом в выжженную траву. Она была практически цела, если не считать нескольких глубоких царапин на руке и щеке, из которых сочилась кровь.

– М-м-м-марина, – выдавила она, кривясь, и через силу, со свистом втянула в себя воздух. – М-м-м-марина!

Сергеев не смог распахнуть заднюю дверь «Лендкрузера», ее заклинило в проеме, тогда пришлось лезть через разбитое окно. Осколок каленого стекла рассек Михаилу кожу на обратной стороне кисти, но он уже нащупал между сидениями неподвижную Маську и поволок ее наружу, стараясь приподнимать над полом, чтобы не порезать.

Маринка была в сознании, но в глубоком шоке: голова болталась из стороны в сторону, глаза полуприкрыты. В старых романах это называлось «барышня сомлели», но обстановка складывалась куда как не романтическая, и времени на сопли и слезы не намечалось совсем. Возле машины сильно пахло бензином, и ничего хорошего в этом не было – сухая трава, горючее и поврежденная проводка грозили нешуточным взрывом. Умка подобрал с травы вылетевшую из салона «беретту» и, заставив Плотникову подняться, потащил ее и Маську прочь от изуродованного «Лендкрузера».

Тем, кто ехал в вэне, повезло, что машина была не так быстроходна, как черный «субару». А вот Сергеев бы много дал за то, чтобы водитель Джи-Эм-Си не успел затормозить, но об этом теперь можно было только мечтать.

Сначала Михаил услышал, как вжикнула пуля, а уж потом звук выстрела – сухой пистолетный треск. Не выпуская своих девушек из рук, Сергеев рухнул ничком в неглубокую рытвину. Следующую пулю он уже не слышал, она прошла над ними.

– Лежать и не вставать! – приказал Умка негромко, а сам, приподняв плечи, поймал на ствол бегущего по самому краю шоссе человека и едва не снес ему голову – это шофер КРАЗа, обезумевший от испуга, мчался к перевернутому «Лендкрузеру» и разбитому «Форрестеру». Из салона кроссовера ему на встречу пытался выползти рыжий стрелок, изломанный, покрытый блестящей, как лак для ногтей, кровью, но у него ничего не получилось, и он повис в окне, уронив разбитую голову. Сергеев не стал тратить на него пулю.

Стреляли от перевернутого плитовоза и, наверное, поэтому промахнулись. Для короткоствольного пистолета дистанция была великовата. Сергеев рассмотрел двоих, притаившихся у заднего колеса. Они явно кого-то ожидали, и Умка догадался, что третий побежал в обход, чтобы атаковать со стороны кабины. А, может быть, с ним был четвертый. Или еще и пятый. Вэн – машина немаленькая, и сколько преследователей было внутри, можно только предполагать. Рыжий из игры выбыл. Пока, во всяком случае. Водитель «Форрестера» наверняка погиб, основной удар пришелся на его сторону. У колеса – двое. Пусть еще двое у кабины…

Сергеев выщелкнул из «беретты» обойму. Половина. Шесть патронов в наличии. Еще один в стволе. Не густо, но лучше чем ничего.

На шоссе затормозила старая белая «Волга», микроавтобус «Фольксваген», подъехали «Жигули». Людей прибывало. Оставалась надежда, приехавшие на Джи-Эме не решатся стрелять при свидетелях, но раздавшийся выстрел тут же ее развеял.

Стрелявший Сергеева не разглядел, палил наугад, и пуля вонзилась в землю на добрых пять метров левее. Вика и Маська хором охнули. Сергеев же стрелка увидел: тот находился в тени, но отлично просматривался силуэтом в контровом свете. Будь цель на десяток метров ближе – Михаил бы не стал сомневаться в попадании, но тут… Умка поймал силуэт на мушку, взял завышение и плавно потянул спуск. Судя по тому, как стрелок опрокинулся на спину, мелькнув в воздухе подошвами, пуля угодила в голову, куда Сергеев и метил. Это, конечно, было чистой воды пижонством, в таких ситуациях, если на противнике нет брони, надо бить в середину фигуры, но на стрелке вполне мог быть жилет, а «беретта» с такой дистанции для «броника» – даже не комариный укус.